Игра в обольщение - Кэтрин Гарбера

Она нагнулась и поцеловала его в щеку, пробежалась пальцами по бородке, осыпала поцелуями-укусами и добралась до уха.

– Я тоже люблю тебя, – прошептала она. – Только боюсь.

– Я тоже, – признался он. – Я еще никогда не любил так, как сейчас.

– И я…

Он сунул руки под ее рубашку и стал ласкать спину. Почему-то сознание того, что они в одной лодке, давало возможность легче управлять своими эмоциями. Он не одинок. Мало того, сознавал и чувствовал, что такую женщину он бессознательно и долго искал всю свою жизнь.

– Что мы теперь будем делать? – спросила она.

– Я намерен заняться с тобой любовью, пока мы оба не провалимся в сон от усталости. А завтра решим все остальное.

– Мне нравится твой план! – обрадовалась она.

Он взялся обеими руками за подол ее рубашки, стащил ее через голову и отбросил. Она чуть откинулась и оперлась о стойку обеими руками, выпятив грудь.

Он провел языком по ложбинке между грудями, потом пощекотал их бородкой и, наконец, охватил губами сосок. Она прижала его голову к груди и выгнулась под ним.

Ноги раздвинулись сами собой, и она подалась вперед, чтобы прижаться к нему. Хантер обхватил ее бедра и спустил с нее брюки. Он очень хотел не торопиться, но нетерпение и желание подгоняло. Желание и вожделение слились с только что осознанной любовью. Он должен взять ее! Должен сделать своей, чтобы она знала это. Знала, что навсегда принадлежит ему!

Хантер отступил, чтобы стянуть джинсы, и стал наблюдать, как Феррин высвобождается из брюк и трусиков.

Хантер никогда не видел никого более прекрасного, чем Феррин. Кожа светлая и гладкая, соски розовые, волосы между бедер темные и аккуратно подбритые.

Может, теперь она, узнав о его любви к ней, успокоилась и почувствовала уверенность в себе? Как бы то ни было, он убежден, что ни одна женщина в подметки ей не годится!

– Ты великолепна! – восхищенно выдохнул он, едва владея голосом. Повезло еще, что он способен говорить, поскольку все инстинкты в нем вопили, требуя лечь на нее, глубоко войти в ее тело и оказаться вместе с ней на вершине блаженства.

Но он не хотел торопиться. Он желал продлить эти счастливые мгновения. Хантер никогда раньше не говорил таких слов женщине, только ей, Феррин, которая должна знать, как много она для него значит.

Было трудно поверить, что он наконец освободился от прошлого и теперь рядом с ним женщина, которую он хотел и ждал. Она была обнажена и лежала перед ним, разведя ноги. Ожидая его.

Феррин подняла руку и поманила его пальчиком. Он послушно шагнул к ней. Медленно провел ладонями по ее телу, почти боясь верить, что после всего, что они пережили вместе, теперь она принадлежит ему. Вся. Ощущение было такое, будто он пробежал последние десять ярдов и они вместе оказались в зоне защиты.

Она протянула руку, охватила его затвердевшую плоть и стала ее ласкать, сжав второй рукой мошонку. Погладила пальцем головку, скользнула ниже, чем вызвала громкий стон Хантера.

Поцеловала его в шею и разочарованно простонала:

– Сними свою рубашку.

Он так быстро сдернул рубашку, что едва не порвал ее. Последняя одежда присоединилась к лежавшей на полу рубашке Феррин. Она стала покусывать его за грудь, медленно спускаясь по волосяной дорожке к животу. Отпустила член и обняла, сжав ягодицы и притягивая его к себе. Раздвинула ноги еще шире и обхватила его бедра. Придвинулась к нему ближе, так что кончик его плоти коснулся ее входа.

Он медленно входил в нее… но внезапно остановился. Сжал ее подбородок и откинул ей голову. Их глаза встретились, и только тогда он вошел до конца. Вошел и снова замер.

Она слегка изменила позицию, оседлав его, и он скользнул чуточку глубже. Смотрел в ее глаза и видел будущее. То, которое хотел. Видел женщину, которая станет его партнером в постели и в жизни.

Ее внутренние мышцы сжали его крепко, почти до боли. Она наклонила голову и прикусила его сосок. Он отвел бедра, приподнялся и вонзился в нее. Запутался пальцами в ее волосах и стал брать, жестко, почти яростно, входя снова, снова и снова, пока не ощутил озноба предвкушения. Предвкушения надвигавшегося оргазма.

Она впилась ногтями в его спину и потянула на себя, царапая кожу. Его бедра судорожно дернулись. Он держался на тончайшей нити самоконтроля.

Его руки снова поднялись к ее затылку, пока она раскачивала бедрами, вбирая его все глубже. Ее соски терлись о его грудь. Он громко стонал. Ее голова лихорадочно моталась из стороны в сторону, пока она объезжала его.

Он поймал ее сосок зубами и мягко прикусил. Ее бедра задвигались быстрее, словно она требовала большего, но он старался не спешить, замедляясь, желая, чтобы она кончила до того, как он изольется в нее.

Он стал сосать ее сосок и вращать бедрами, чтобы каждым выпадом усилить ее наслаждение. Она ахнула, судорожно вцепилась ему в волосы и откинула голову. Он просунул ладонь между их телами, нашел напрягшийся бугорок и стал теребить, пока она не забилась в его руках, выкрикивая его имя.

Но он удержался от разрядки. Не хотел, чтобы этот первый раз, когда они признались друг другу в любви, закончился так быстро.

Он вышел из нее и подмял под себя, позволив ей скользнуть по телу, пока ее ноги не коснулись пола.

– Почему? – ошеломленно спросила она. Губы припухли и повлажнели от его поцелуев.

– Рано, – повелительно ответил он. – Мы занялись сексом, впервые узнав, что любим друг друга.

Ее кожа раскраснелась от возбуждения, соски все еще оставались твердыми. Она провела руками по его телу.

– Хорошо, но я хочу, чтобы ты кончил.

– Так и будет, – пообещал он, ловко поворачивая ее спиной к себе и перегибая через стойку.

Она оглянулась, когда он стал целовать ее затылок. Одна рука Хантера лежала у нее на животе, но пальцы двигались все ниже. Он потер ее венерин холмик и раскрыл так, что сумел коснуться клитора. Укусил за шею, чуть сдвинул, просунул ногу между ее бедрами, разводя их шире. И стал целовать ее спину, от лопаток до изгиба попки. Укусил за поясницу, ощутил ответную дрожь ее тела и выпрямился.

Другой рукой от отвел ее бедра назад и стал тереться своей возбужденной плотью о впадинку между ягодицами. Нашел ждущее ласк лоно и снова глубоко вошел в нее, глубже, чем раньше, и, продолжая вонзаться, стал ласкать ее клитор. Он оперся ладонью о стойку перед Феррин, а она нагнулась ниже и стала сосать его большой палец, продолжая выгибать бедра навстречу его выпадам.

Он обезумел от желания. Мужская плоть была невыносимо твердой и напряженной, и озноб предвкушения сотрясал его тело. Но он был полон решимости продлить наслаждение. Однако секундой позже она выгнулась в его руках и кончила снова, и на этот раз выкрикнув его имя.

Он стал входить в нее жестче и глубже. Оттянул ее голову за волосы, нагнулся над ней, глубоко погрузившись в ее тело, и нашел ее губы. Она стала сосать его язык. Он, содрогнувшись, отвел бедра и ворвался в нее в последний раз, прежде чем достичь вершины блаженства и забиться в судорогах оргазма. Но продолжал двигаться, пока не исторгся до конца. Она затрепетала и, извернувшись, обняла его, бессильно опустив голову. Он прижал ее к себе, дожидаясь, пока на их телах высохнет пот.