Эрхегорд. 3. Забытые руины - Евгений Рудашевский

– И место, будто вырванное из времени, – кивнула Миалинта.

– Думаешь, все даурхатты связаны?

– Трудно уловить какую-то связь, если почти ничего не знаешь.

– Ты вообще не слышала про гейзерные норы?

– Слышала. Про них-то часто рассказывают. Брат любил всякие страшилки, и одна из них была про охотника из гейзерной норы.

– Даже так? – Я усмехнулся.

– Да. Охотник, попавший в затяжную вьюгу. Из последних сил добрался до источника и на радостях туда плюхнулся. Отогрелся, а потом понял, что у него теперь вся одежда мокрая, а сушить ее негде и не на чем. Он там просидел три недели, пока от термальных вод его всего не раздуло так, что полопалась кожа.

– Веселая страшилка.

– Это не страшилка, – неожиданно отозвался Тенуин. – Это правдивая история. После этого у нор стали прятать сухую одежду. Потом уже появились зимовья.

– Ты слышал про «Северное око»? – тут же спросила Миа.

– Нет.

– И про даурхатт не знал?

– Нет.

– Тут еще одна вклейка. – Я перевернул страницу.

– Как у марионетки, – с отвращением промолвила Миалинта.

– Что-то еще? – спросил Тенуин.

– Нет. Больше ничего.

Я был уверен, что в дальнейшем следопыт захочет сам ознакомиться с книгой, и только жалел, что не захватил из библиотеки Нитоса еще парочку таких томов.

Сонливость наконец одолела меня.

Я уже хотел вернуться к своему заплечному мешку, когда заметил странное движение в здании напротив. Это был уцелевший, но полностью затянутый липкой гарью и весь какой-то искаженный дом – совсем как тот, в котором меня преследовали пугающие зеркала. Теперь я бы даже в полном вооружении не рискнул туда заходить. Присмотревшись, вновь уловил движение – будто тень, перетекающая по стенам, скользящая по серым занавесям и устремляющаяся на потолок, где по мере ее приближения начинала раскачиваться черная люстра.

– Ты это видишь? – Я подошел к Тенуину.

– Вижу.

– И давно оно так?

– Давно.

– Ты знаешь, что это?

– Нет. Но думаю, что оно безобидное.

– Безобидное?!

– Ну или не такое опасное, как нам кажется. Но я могу ошибаться.

– Каким ты его видишь? – совсем тихо спросил я.

– Таким же, как и тебя, – только и ответил Тенуин.

Я не стал уточнять, что это значит. Понял, что если сейчас же не лягу спать, то усну во время дозора, а мне еще предстояло приглядывать за Феонилом – он вполне мог рискнуть и подать знак перед рассветом.

В этот раз не было никаких мыслей. Я уснул, едва устроившись на полу и подоткнув под голову мешок.

– Ты мне должен бурдюк медовухи, – напомнил Громбакх.

– Да, я помню.

– Как доберемся до «Приторни», расплатишься.

– Расплачусь.

На рассвете Шанни приготовила для каждого из нас по одному травяному шарику противоядия. Начинался третий день из отведенных нами пяти. О сроках пока никто не говорил вслух. Все понимали, что у нас еще будет достаточно возможностей умереть задолго до той минуты, когда подействует яд.

– Интересно. – Феонил этим утром казался на удивление бодрым. – Ты совсем не убиваешь людей?

Охотник перелезал через обваленную глыбу балкона. Явно не ожидал, что Феонил вдруг заведет такой разговор. Помедлив, ответил:

– Не беспокойся, если будет нужно, для тебя сделаю исключение.

Я усмехнулся, подумав, что теперь достаточно знаю Громбакха – ни на секунду не сомневался, что он ответит именно так.

– Это понятно. – Феонил отмахнулся. – Ну а по сути, почему?

Охотник не ответил. Перебрался через последнюю балку и заторопился дальше, вслед за Тенуином, но юный следопыт его быстро нагнал:

– А на животных это распространяется? Или насекомых? Эорлитов тоже не убиваешь? А бихчахта убил. Значит, только людей. – Феонил говорил все это какой-то безумной скороговоркой. – А если человек тебя предаст? Если убьет кого-то из твоих друзей?

– Послушай. – Громбакх остановился и развернулся. Феонил от неожиданности чуть не налетел на него. – Мне сейчас до старой гузки не сдался твой треп, понятно?

– Прости…

– Нам тут всем ссыкотно. Не боятся только мертвые и тупые. Если ты боишься, значит, еще жив и крыша не по всем швам протекла. Вот и радуйся.

Феонил растерянно кивнул. Утренний задор в нем заметно угас.

– А вообще, – Громбакх отвернулся, – кто-то по любому поводу режет и своих, и чужих, а кто-то мозгами шевелит, прежде чем браться за меч.

Я невольно посмотрел на Эрзу. Она никак не отреагировала на слова охотника. Мы продолжали идти вперед по одной из заброшенных улочек Авендилла, и я уже забыл этот разговор, когда Эрза вдруг сказала:

– Тарх был младшим десятником, в одном барте с Густом. Они вместе отправились под Артендол, когда…

– Мне все равно, – оборвал ее Громбакх. – Расскажешь это своим подружкам. Я понимаю, погода располагает к приятной беседе, но давайте-ка помолчим и спокойно пойдем дальше, хорошо?