Вкус памяти. Кровь королей - Таня Свон

– Тебе не хватает крови. Холод – один из симптомов обращения.

– А если дело не в этом? Может, я просто боюсь и этот страх морозит изнутри?

Хаген кашлянул, пряча за этим свою растерянность. Я думала, он проигнорирует мои неуместные философствования, но принц внезапно признался:

– Мне тоже страшно, Сандра. Я чувствую себя так, будто стою один против всего мира.

Я до боли прикусила губу и сцепила руки в замок. Понимала, что должна поддержать Хагена, показать ему, что он не одинок. Что это наша борьба, а не только его. Чтобы сделать это, мне всего-то стоило коснуться его руки…

Но я не смогла. Так и осталась сидеть, вперив пустой взгляд в бесконечный лазурный холст.

– Я должен защитить тебя. Особенно теперь, когда ты, а не я, унаследуешь силу короля…

– Зачем Лорен это сделал?

– У меня есть догадки, но тебе они не понравятся.

– Меня попытаются убить, чтобы с кровью забрать влияние, которым наделят клятвы глав? – предположила я вслух и обреченно вздохнула, когда поняла, что принц не спешит меня переубеждать.

– Я тоже думал об этом. – Хаген скорбно кивнул. – Присягнуть тому, кто не связан с королевским домом, нельзя, поэтому своего кандидата противникам моего рода тайно продвинуть не получится. Но в тебе, в Мергере, есть часть моей силы, поэтому магия Лорена сработала.

Хаген посмотрел на мою руку, будто проверяя, не исчезло ли клеймо.

– В то же время ты не урожденная Колдрен и не защищена клятвой верности, которую вампиры приносят нашему дому. Возможно, именно этой лазейкой решил воспользоваться Лорен и его союзники.

– Но есть ведь еще одна лазейка, – подметила я.

Хаген заинтересованно склонил голову набок.

– Клянутся не причинять вреда Колдренам только вампиры, – поделилась своими мыслями я, – но почему на вас не нападают люди?

– Людям выгодно, чтобы Колдрены оставались у власти. Мы не одно столетие укрепляем мир между людьми и вампирами. Глупо нападать на того, кто тебя защищает.

– Но ведь наверняка есть те, кто поведется на подкуп…

– Даже если так, человеческая магия значительно слабее вампирской, а их оружие – просто металл. Тогда как наше – сродни проводнику для силы. Поэтому вампиры пользуются оружием ближнего боя. Мы напитываем каждый удар энергией. Человек вампиру не противник.

– А Нокс говорит, что пули – вернее любой магии, – вспомнила слова чародея, который обещал научить меня стрелять.

Едва произнеся эти слова, я тут же прикусила язык. Хаген помрачнел, а мне стало тоскливо. Нокс, выпивший разбавленное в алкоголе снотворное, отключился еще вчера вечером, и пока о самочувствии парня никаких вестей.

– Возможно, в чем-то Нокс прав, – скривившись, признал Хаген. – Но убить вампира обычным выстрелом не выйдет.

Я поежилась, вспоминая, как мы отбивались от низших, которые напали во время испытаний Химер. Сколько магазинов Нокс спустил на чудовищ? И все бесполезно. Мы бы погибли в том полуразрушенном здании, если бы не Одри и ее подруги, которые расквитались с низшими с помощью магии.

А ведь то были даже не рожденные вампиры, а обращенные, мертвые люди.

– Пуля не убьет сильного вампира, если тот не истощен настолько, что не может и глаз открыть. Однако огнестрельное оружие поможет замедлить врага, сбить его с толку или даже вывести из строя, пока тот не залечит раны. Но чтобы добиться такого эффекта, нужно быть очень меткими или же устроить ливень из металла и пороха.

Кожу лизнула нервная дрожь.

Выходит, люди и вампиры живут в равенстве, которого на самом деле не существует. Наш мир – карточный домик, который не рухнул лишь потому, что его трепетно защищает род Хагена. Он, как и его родные, человек чести и долга, помешанный на правилах и законах. И вот парадокс, именно эти качества делают принца тем, кто отталкивает меня.

– Вампиры такие живучие… Как тогда с ними бороться?

– Ответ проще, чем ты думаешь, – мрачно хмыкнул Хаген. – Залечить раны возможно, но вот отрастить утраченную часть тела… Руку, ногу. Голову. Другой вопрос: как отсечь часть тела, если враг силен? Но силен – не значит бессмертен.

Перед глазами воспоминаниями вспыхнули алые брызги крови на белом мраморе, на который с глухим стуком упала отрубленная кисть вампира. Я отсекла ее своими руками, когда охотник за Мергером загнал меня в угол. Потом мы встречались снова, и он жаждал отомстить за утраченную конечность.

Выходит, если бы я взяла чуть выше и… Нет. Мне бы не хватило сил снести громиле голову. Об этом и говорит Хаген: все возможно, но не каждому по плечу.

– Я обещаю защищать тебя, Сандра, – после затянувшегося молчания выдохнул Хаген. – Но если однажды случится так, что меня не будет рядом, ты должна уметь постоять за себя.

Я кожей ощутила его взгляд, но не обернулась. Это слишком больно – видеть в глазах надежду, которую рано или поздно придется растоптать.

– Недостаточно иметь Мергер, нужно правильно владеть им. Поэтому с сегодняшнего дня я буду учить тебя драться.

Я благодарно кивнула и улыбнулась. Получилось сухо и натянуто, будто не я, а кто-то другой силой поднимал уголки губ. Знала, что от Хагена это не укроется, поэтому не стала дожидаться, когда вампир спросит, и заговорила первой:

– Нокс хотел научить меня стрелять.

– Для тебя важнее научиться владеть мечом. Сандра, не забывай, что ты по рождению вампир. Оружие ближнего боя для тебя приоритетнее. Его после обращения ты сможешь подпитывать магией, а пули – нет.

– Но ты сам сказал, что огнестрел тоже полезен. Разве плохо, если буду владеть и тем, и другим? – я заупрямилась тоном ребенка, который выпрашивает игрушку.

Хаген, который все это время не сводил с моего лица глаз, сейчас смотрел словно сквозь меня. Его взгляд стал рассеянным, а затем вдруг – жестким.

– А ты уверена, что Нокс все еще не передумал и по-прежнему готов возиться с тобой?

Я резко сменила расслабленную позу на более закрытую. Воинственно скрестила руки на груди и подозрительно прищурилась. Однако, как бы я ни пыталась казаться жесткой и суровой, с губ сорвался растерянный лепет:

– Что? Я не… Почему ты…

– Ладно. Лучше спроси у него сама.

Хаген встал и кивнул мне за спину. Я обернулась, чтобы проследить за взглядом принца, и на какую-то секунду потеряла дар речи.

У входа на поляну стоял Нокс.

– Так смотришь на меня, будто я умер, а теперь воскрес, – рассмеялся Нокс. – Я просто спал, Сандра. И, если тебе интересно, видел очень приятные сны. Так что не делай такое тоскливое выражение личика и улыбнись.

Я физически почувствовала, как Хаген напрягся, стоило Ноксу присоединиться к нашим посиделкам у потухшего костра. Принц остался стоять, а Нокс, воспользовавшись этим, сел на бревно рядом со мной. В тот момент, кажется, скрипнули вампирские зубы.