Мисс Чудо - Лоретта Чейз

— Этого я сказать не могу. Я едва успел взглянуть на письмо, как ты выхватила его у меня.

— У меня сильное подозрение, что письмо писала дочь Олдриджа, — продолжала сестра. — Та самая, которая дала отставку Уильяму Пойнтону, после чего он сделал из нее посмешище. Ты в то время еще учился в школе. Ей должно быть сейчас за тридцать, а такая красота, как у нее, быстро вянет. Да и раньше она не была красавицей. Эти волосы абрикосового цвета и своеобразные манеры. Но у нее было огромное состояние. Именно поэтому половина сословия пэров пыталась подсунуть ей своих сыновей. Понимаю, Даглас, ты сейчас скажешь, что у твоего друга безупречный вкус и что он неподкупен, как и остальные члены его семьи. Но не забудь, что даже если Олдридж женится во второй раз…

— Генриетта, что ты имеешь в виду? — перебил ее лорд Гордмор. — Прошу тебя, не говори загадками, излагай все по порядку. Не забудь, что я болел и до сих пор плохо соображаю.

Она вернула ему письмо.

— Короче говоря, как только ты достаточно окрепнешь, чтобы пуститься в путь, ты должен отправиться в Дербишир. Мне не хотелось бы пугать тебя, но я сильно подозреваю, что и твоему другу, мистеру Карсингтону, и твоему каналу угрожает опасность.

Мирабель, как и накануне, проснулась в два часа ночи и больше не смогла заснуть. Она зажгла свечу, накинула халат, надела шлепанцы и прошлась по спальне. Не помогло.

Тогда она взяла свечу, вышла из спальни и направилась в гостевое крыло.

Дверь в комнату мистера Карсингтона была открыта на тот случай, если Кру потребуется срочно позвать на помощь. В кресле у двери сидел, похрапывая, слуга.

Мирабель прокралась мимо него в спальню, где горела единственная свеча.

Когда она вошла, Кру поднялся. Она поставила свечу на каминную полку. Камердинер подошел к Мирабель.

— С ним все в порядке, мисс, — тихо произнес он.

— А вот с вами не все в порядке, — так же тихо сказала она. Даже при слабом свете свечи было видно, как осунулось от тревоги и усталости лицо преданного слуги. Наверное, немало ночей после Ватерлоо пришлось ему бодрствовать у постели своего хозяина.

— Уверена, что вы измучились до смерти, тревожась о нем, — сказала она. — Наверное, у вас не было ни минуты покоя с тех пор, как все узнали о несчастном случае?

Кру категорически отрицал, что чувствует усталость или слишком встревожен.

— Едва ли мистеру Карсингтону от вас будет польза, если вы проведете без сна эту ночь, — произнесла она. — Часок-другой отдыха — и вы будете как новенький. А я тем временем подежурю.

Слуга запротестовал. Никакие разумные доводы Мирабель не действовали. Но когда она поклялась, что не убьет во сне его хозяина, Кру был ошеломлен, стал оправдываться: ему, мол, такое и в голову не приходило, и смиренно удалился в смежную комнату,

Но дверь между комнатами оставил открытой.

Мирабель села в кресло возле кровати и окинула Алистера внимательным взглядом.

Пока она разговаривала с его камердинером, мистер Карсингтон успел перевернуться в постели и теперь лежал почти на животе. Судя по очертаниям его фигуры под одеялом, его больная нога соскользнула с подложенных под нее подушек. Она подумала, что надо разбудить Кру, чтобы он помог водворить больного на место. Но тут вспомнила, как ее отец говорил о лаудануме, египтянах и капитане Хьюзе.

Что за странная цепочка мыслей!

Отец сказал, что у мистера Карсингтона беспокойный сон.

Мирабель встала и подошла поближе, чтобы взглянуть на его лицо. Лицо выглядело довольно спокойным и на удивление молодым, потому что всклокоченные волосы упали ему на лоб. Нетрудно было представить себе, как он выглядел, когда был мальчишкой. Его тихое похрапывание напоминало мурлыканье льва, но было прерывистым.

Она заложила руки за спину и сцепила пальцы, чтобы не поддаться соблазну убрать с лица прядь волос, как будто он был маленьким мальчиком и этого было достаточно, чтобы его успокоить.

Похрапывание прекратилось, и он вздрогнул.

Мирабель не удержалась и осторожно убрала с его лица волосы и погладила щеку.

Он заерзал и что-то пробормотал. Сначала она улавливала лишь бессвязные звуки. Потом услышала хриплый шепот:

— Зора. Мы должны ее найти.

Он снова забормотал. Постепенно Мирабель начала различать отдельные фразы. Он начал метаться в постели.

— Убирайтесь… нет, не могу это видеть… стервятники… Я его знал. Только не говори, что не видел. Я был привязан к ней. Хорошая шутка. Мы с ней хорошо ладили. Найди ее, Горди. Простая царапина. Зора. Она сказала. Вытащи меня отсюда. Не позволяй им…

Голос его был по-прежнему слаб, но он продолжал метаться. Надо его остановить, подумала она, иначе он может упасть с кровати или еще каким-нибудь образом причинить себе увечье.

Она прикоснулась к его плечу.

— Мистер Карсингтон, прошу вас, проснитесь, — тихо произнесла она.

Он рванулся в сторону и сбросил одеяло.

— Не могу дышать. Уберите их. Помоги нам, Господи. — Он оказался на самом краю кровати.

Мирабель бросилась ему на грудь. Он вздрогнул, потом затих.

Мирабель ждала, не зная, что делать. То ли она действительно успокоила его, то ли это было всего лишь временное затишье? Что лучше: позволить ему спать или разбудить? Если он будет спать, кошмар может вернуться.

Она прислушалась к его дыханию. Отец сказал, что мистер Карсингтон наверняка получил при Ватерлоо травму головы. Мирабель вспомнила, что писали о его подвигах на поле боя и о том, что ему пришлось выстрадать впоследствии. Его считали погибшим, но он остался жив, его друг лорд Гордмор всю ночь разыскивал его на поле боя и нашел среди гор трупов. Может быть, прославленного героя мучили кошмары?

Он не хотел ни разговаривать, ни слышать об этом сражении. Она хорошо понимала его. Не хотел, чтобы ему напоминали о самом ужасном испытании в его жизни.

Когда его нашли через несколько часов после боя, все считали чудом, что он выжил. Для этого, наверное, потребовались невообразимое мужество и железная воля. Не говоря уже о силе и стойкости организма.

Эта мысль вернула ее к действительности. Она лежала поперек его знаменитого своей несокрушимостью тела.

Его грудь вздымалась и опускалась.

Он сбросил одеяло. Его сорочка распахнулась. Она совсем забыла о том, что он почти раздет, просто сделала все, что могла, чтобы успокоить его. Теперь она ощутила, что ее сорочка прикасается к его сорочке. Что ее фланелевый халат прикасается к его обнаженной коже, что край его распахнутого ворота прикасается к ее щеке. Ее груди были прижаты к его груди, и она остро ощущала силу и тепло его.

Мирабель вспомнила, как его руки обвились вокруг ее талии, и вспомнила его напряженный золотистый взгляд и едва приметную улыбку.