Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV - Алексей Ракитин

Сообщил Лео Франк и кое-что другое. По его словам, прежде Гантт работал на фабрике бухгалтером-кассиром и экспедитором, сопровождавшим грузы. Однако примерно за 3 недели до трагического случая с Мэри с этим человеком пришлось расстаться при не очень хороших обстоятельствах. В кассе предприятия обнаружилась недостача 2-х долларов, Гантт объяснил это тем, что одна из работниц получила плату за себя и за подругу, обещая передать последней деньги. Однако вскоре выяснилось, что женщина от слов своих отказалась, подруга зарплату не получила и в кассе нужной суммы не хватает. Франк считал, что в действительности Гантт просто взял деньги из кассы, а историю про подруг выдумал, рассчитывая, что подобному объяснению поверят. Управляющий, однако, не поверил и предложил Гантту внести в кассу 2 доллара, на что тот ответил отказом и в итоге остался без работы.

Другая интересная деталь, сообщенная мистером Франком, касалась его планов на вторую половину дня 26 апреля, ту самую субботу, когда была убита Мэри. Управляющий рассказал, что планировал в тот день сходить вместе с родной сестрой жены на бейсбольный матч, но буквально за несколько часов до его начала был вынужден отказаться от запланированного мероприятия ввиду большой загрузки и плохой погоды [сильный ветер с дождём].

После вечерней беседы с управляющим, полиция Атланты объявила Ганнта в розыск. Быстро выяснилось, что бывший экспедитор и бухгалтер в одном лице проживал в городе Мариетта (Marietta), находившимся северо-западнее Атланты. Возле его квартиры и возможных мест появления были выставлены засады, но в течение ночи с воскресенья на понедельник разыскиваемого обнаружить так и не удалось.

Прежде чем перейти к изложению событий понедельника и последующих дней, следует остановиться на результатах судебно-медицинского вскрытия трупа Мэри Фэйхан и исследования его органов. Без знания этих деталей логика дальнейшего расследования может оказаться не совсем понятной.

С телом убитой девочки работали доктора службы коронера Харрис (H. F. Harris), Харт (J. W. Hurt), Клод Смит (Claude Smith), а также владелец похоронной компании Гризлинг (W. H. Greesling).

Тело Мэри Фэйхан было найдено без головного убора, обуви и носков. Открытые части тела и платье оказались сильно загрязнены опилками, пылью и разного рода мусором ввиду перетаскивания трупа волоком за ноги лицом вниз. Многочисленные мелкие повреждения кожи лица, отмеченные ещё полицейскими во время первоначального осмотра трупа на месте его обнаружения, явились следствием именно волочения, а не умышленного травмирования в процессе борьбы.

На платье девочки слева имелся L-образный разрез, открывавший грудь, трусики были разорваны или разрезаны в паху и с правой стороны. На верхнюю часть тела помочились, поэтому когда сержант Доббс решил, что кровь в волосах влажная, то с большой долей вероятностью это была не кровь.

К моменту проведения осмотра и вскрытия в первой половине дня 27 апреля трупное окоченение распространилось уже полностью на всё тело. По результатам визуального осмотра врачи пришли к выводу, что давность наступления смерти составляет 16–20 часов, то есть приблизительно относится к полудню 26 апреля.

Из телесных повреждений было отмечено кровоизлияние в области левого глаза, ставшее следствием удара тупым предметом [кулак не исключался]. В затылочной области справа имелось рассечение кожи, ставшее причиной обильного кровотечения. После извлечения мозга из черепной коробки стало ясно, что данное ранение привело к появлению кровоизлияния, но по общему мнению специалистов оно не могло послужить причиной смерти. При этом само ранение, несомненно, являлось весьма болезненным. Относительно того, могла ли девочка потерять сознание вследствие такого удара по затылку, мнения врачей разделились — доктор Харрис на этом настаивал, а вот доктор Харт не был настолько уверен и предположил, что раненая могла оставаться в сознании и сохраняла двигательную активность.

Улики, связанные с делом Мэри Фэйхан: платье, обувь, скользящая петля, изготовленная из бечёвки длиной 2,1 м., шляпка, чулки. На момент проведения вскрытия в первой половине дня 27 апреля чулки ещё не были найдены.

С шеи трупа был снят шнур длиной 2,1 м., завязанный скользящей петлёй и врезавшийся в кожу на глубину 1/8 дюйма (~3 мм.). Шнур явился удавкой, использованной для удушения жертвы. Помимо него на шее был намотан лоскут ткани, оказавшийся при ближайшем рассмотрении частью подола нижней юбки. По-видимому, именно этот кусок ткани первоначально использовался преступником для душения, в последующем что-то побудило убийцу изменить первоначальное намерение и он сделал петлю из упаковочного шнура.

В желудке убитой девочки была обнаружена практически непереваренная пища объёмом 160 см3 — это немногим менее объёма обычной чайной кружки. Процесс пищеварения только начался и не представляло особых затруднений определить, что именно ела девочка незадолго до смерти — капусту и хлеб. Помимо съеденной пищи из желудка было извлечено некоторое количество желудочного сока — примерно 5–6 унций [~130–150 гр.]. Последующими химическими исследования было подтверждено, что крахмал, содержавшийся в съеденных продуктах, практически не подвергся разложению, что свидетельствовало и самом начале процесса пищеварения. Также была измерена кислотность желудочного сока — она составила 32 градуса, что было заметно ниже показателей, характерных для кислотности по истечении 1 часа с момента начала пищеварения [норма находится в пределах 50–70 градусов].

Не довольствуясь полученными результатами, доктор Харрис впоследствии провёл эксперимент, призванный прояснить вопрос давности принятия пищи убитой девочкой. Он накормил 2-х мужчин, имевших нормальную кислотность желудка, точно такой же пищей, какую ела перед смертью Мэри, а по прошествии 1 часа вызвал у них рвоту. Оказалось, что у обоих мужчин процесс пищеварения зашёл куда дальше, нежели это наблюдалось в случае Мэри.

Исходя из всего, изложенного выше, судмедэксперты сошлись во мнении, что смерть Мэри Фэйджен последовала в течение 45 минут с момента последнего приёма пищи. Причём 45 минут — это крайний срок, реально же интервал времени между завтраком и смертью был по мнению экспертов гораздо меньше и составлял около получаса.

Во время вскрытия была сделана попытка обнаружить на одежде жертвы, её теле или в теле сперму, однако результата она не принесла. В одном из своих очерков[13] автор уже делал небольшой ретроперспективный обзор тех приёмов и методов, какими располагала судебная медицина в начала XX столетия для выявления спермы. Задача эта имела огромное прикладное значение при расследовании сексуальных преступлений, но тогдашние возможности науки сильно отставали от запросов. Те химические реакции, что использовались для выявления спермы, не являлись специфическими и с точки зрения современных представлений ничего не доказывали.