Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX–XX столетий. Книга IV - Алексей Ракитин

Детективы, несомненно, почувствовали, что Артур отвечает сбивчиво, путанно и как будто бы чего-то недоговаривает. После нескольких уточняющих вопросов вагоновожатый вдруг признался, что он и убитая девочка являются прихожанами одной церкви — Баптистского храма Западных холмов (Western heights baptist church). Заметив, как переглянулись детективы, вагоновожатый поспешил уточнить, что хотя они с Мэри состояли в одном приходе, знакомы не были совершенно, но… Но во время празднования Рождества в минувшем 1912 году, они выступали в одном торжественном концерте. Правда, номера у них были разные, Мэри пела «а капелла», а Артур играл на флейте в составе квартета, а потому они репетировали порознь.

И чем больше Маллинакс пояснял и уточнял, тем путанее становилась его речь. Выслушав его многословное объяснение, детективы отвезли Артура в центральное здание Департамента полиции, где находился штаб расследования, официально допросили и задержали на 3-е суток.

Случившееся с ним Маллинакс называл «чудовищной ошибкой» («hoorribly mistaken») и не скрывал своих слёз. Но полицейских в те утренние часы 27 апреля эмоции подозреваемого интересовали мало. Расследование только начиналось!

Маллинакс стал первым задержанным по делу об убийстве Мэри Фэйхан, но отнюдь не последним.

Артур Маллинакс, водитель трамвая, на котором Мэри Фэйхан и Джордж Эппс добрались до карандашной фабрики около полудня 26 апреля, стал первым подозреваемым в убийстве девочки.

В те же самые утренние часы воскресенья в том же самом здании полиции проводился допрос ночного сторожа Ньюта Ли, обнаружившего тело убитой девочки. В Джорджии того времени чернокожие признавались людьми даже не второго сорта, а десятого и в общественном сознании южан образ чернокожего мужчины, насилующего белую женщину, являлся своеобразным воплощением всех фобий, связанных с расовым вопросом. Всё плохое связывалось с неграми, они по умолчанию оказывались виноваты во всех несчастьях и подозревались во всех преступлениях. Даже если выяснялась непричастность чернокожих к тому или иному происшествию, в массовом сознании подобное рассматривалось как исключение, подтверждавшее правило. А посему нет ничего удивительного в том, что Ньют Ли с самого начала привлёк к себе пристальный интерес полиции и подобное внимание не сулило ему ничего хорошего.

Сразу следует отметить, что Ньют не был судим, не имел приводов в полицию и вообще никогда не был замечен в чём-то предосудительном. Судя по всему это был спокойный и очень обстоятельный человек, во всяком случае показания его оставляют впечатление последовательности и логичности в изложении деталей. Ночной сторож дал очень подробные показания, которые невозможно воспроизвести здесь в полном объёме, но на их основных тезисах остановиться необходимо.

Ньют работал на карандашной фабрике ночным сторожем 3 недели, в рабочие дни он заступал на смену в 6 часов вечера, получая ключи от здания от управляющего Лео Франка, и в 6 часов утра заканчивал смену, отдавая часы дневному сторожу. В выходные дни он заступал на час ранее — в 17 часов.

Периодичность обходов, вмененных сторожу в обязанность, составляла 30 минут, это при больших размерах здания означало что сторож должен был находиться в движении практически безостановочно. Дабы исключить сон сторожа в ночное время была выработана определенная система, которая заключалась в том, что каждый раз, проходя по второму этажу рядом с кабинетом управляющего, Ньют Ли должен был при помощи специальной машинки пробивать время в личной карточке. Машинка эта имела встроенные часы и печатающее устройство, пробивавшее час и минуту при нажатии специального рычага. Все работники фабрики, приходя на работу, просовывали личную карточку в специальную щель и нажимали рычаг — с этого момента начинался отсчёт оплачиваемого времени. В конце дня, соответственно, они фиксировали время ухода. В конце недели карточки сдавались и баланс времени подсчитывал лично управляющий, на основании этих подсчётов он затем определял величину зарплаты работника. Следует также уточнить, что в этой машинке время пробивалось не только на карточке работника, но и на контрольной ленте, находившейся внутри корпуса. По схожему принципу работали электро-механические кассовые аппараты, широко использовавшиеся до внедрения микроэлектроники и интернета.

В отличие от обычных работников, Ньют Ли должен был обращаться к машинке каждые полчаcа — это должно было свидетельствовать о том, что он не спит, а бодрствует.

Рассказывая о событиях, связанных с его последней рабочей сменой, Ньют Ли сообщил полиции, что Лео Франк попросил его явиться на работу в субботу 26 апреля не к 17 часам, как это делалось в иные выходные дни — а на час ранее, то есть к 16. Ньют вошёл в здание NPCo за 3 или 4 минуты до 16 часов и к своему изумлению обнаружил, что большая дверь на площадке на лестнице из холла 1-го этажа, ведущая наверх, заперта. Это было очень странно, поскольку ранее эта дверь никогда не запиралась и наверх можно было подняться безо всяких препятствий. Ньют отворил эту дверь своим ключом и прошёл выше. На 2-м этаже он остановился перед кабинетом управляющего и громко произнёс «Всё в порядке, мистер Франк» («Alright, Mr. Frank»). Это было приветствие, означавшее, что Ньют Ли прибыл на работу. После этого Франк обычно приглашал его пройти в свой кабинет.

Но в этот раз управляющий выскочил из кабинета в коридор, затворив за собой дверь. Он был удивлён появлением сторожа и спросил, почему тот появился раньше времени? Очевидно, Лео Франк попросту позабыл, что накануне сам же просил Лео Франка заступить на смену часом ранее… Ньют объяснил причину своего появления и управляющий явно смутился. Он извинился перед сторожем и… неожиданно предложил ему пойти погулять по городу и «хорошенько отдохнуть» (дословно: «you go out in town and have a good time») … Итак, ещё раз! Франк предложил Ньюту погулять 2 часа и явиться к 18 часам, как это обычно бывало по рабочим дням.

Необычно, да?

Ньют Ли не понял этого предложения и простодушно сообщил управляющему, что ему — Ньюту Ли — вовсе незачем уходить в город, он может поспать пару часов в упаковочном цеху — это был просторный зал, который располагался подле кабинета управляющего, буквально за его стеной. Предложение было замечательным во всех отношениях и экономило силы Ньюта Ли, но… мистер Франк не разрешил сторожу спать в упаковочном цеху и настойчиво повторил своё пожелание — Ньюту следует отправиться в город и там гулять до 18 часов.

Сторож понял, что от него требуется и без лишних разговоров ушёл. Обратно он возвратился в 17:58 — время он помнил точно, поскольку мистер Франк осведомился у него, который час? Управляющий передал Ньюту Ли ключ от входной двери в здание и