Осень призраков - Юрий Некрасов

Он увидел силуэт, прорезанный тушью, на снежном фоне поднявшегося до потолка тумана. Чиз указала на лорда Холдстока пальцем и отдала его на заклание.

Петля ослабила хватку на горле Берта.

Он едва заметно покрутил головой, проверяя, сколько ему намерили свободы. Жизнь оставалась под вопросом, но дышать стало легче. Что с руками? Райт шевельнул пальцами, скривился от боли. Путы держали крепко.

Из недр тумана, неуклюжий, как только что выловленный из омута утопленник, всплыл старик. Ноги безвольно болтались под его шатающимся телом. Что с ним? Если бы Берт присмотрелся, он бы понял…

– Берт Райт, – раздалось змеиное шипение. Старик не раскрывал рта, но звук его голоса разнесся по всему дому, заставляя прочие звуки прижать хвост. – Ты пришел ко мне, Берт Райт, и теперь точно останешься на ужин.

Призрак поднял руку к лицу, и Берту показалось, что в его глазах блеснуло раздражение.

– Какое рыхлое, неудобное тело, – пожаловался призрак. – Где ты, мой верный Душекрад?! Ты был человеком бесконечного ума и остроумия и служил мне верой и правдой. Всегда, стоило попросить, катал меня на спине. А что теперь? – крик перешел в безумный стон, призрак рухнул на колени. – С чем я остаюсь? Вот с этим?! Остов человека, жалкие лохмотья, ими не прикрыть наготу, не утешить мятущийся дух. Так ведь, Берт Райт? Не хочешь занять его место? Оно вакантно. Мне надоели святоши и лицедеи, а ты молодой, энергичный парень, – глазницы призрака оказались напротив глаз Райта. – У тебя ведь никого не осталось?

Берт оцепенел. Чувство опасности, огромное и острое, как никогда, нависло над ним, забралось в кости, стиснуло яйца в ледяном кулаке. Берт слышал, как открывается его рот и наружу лезет сиплый писк:

– Никого?

– В этом городе? Ты здесь совсем один? Ты ведь сирота, Берт Райт?

– Мои родители погибли, – глиняный скос, полный рот крови, мишень расходящихся трещин на лобовом стекле и затухающий тик стоп-сигнала, – здесь живет дядя. Мой опекун.

– Чудно-чудно, – лицо призрака сдулось, как резиновая, некачественно отлитая маска.

Берт чуял его настоящий взгляд, он шел не из глаз, плавал внутри, смотрел призрачной, колышущейся кожей. В старике таилось другое существо, молочно-белое, заполняющее собой душу и тело призрака. – Ты уверен… – его голос перешел на едва различимый шепот… – что не обманываешь меня?

Удавка так сильно стянула шею, что Берт подпрыгнул вместе со стулом и рухнул на пол. Так же неожиданно петля пропала – воздух! – и тут же затянулась вновь, еще туже прежнего. Пульс лупил в грудь, как в барабан. Берт побагровел, невероятно, но у него получилось встать на колени. Стул болтался позади, спинка прижимала подбородок к груди, делая позу Берта еще более унизительной, подчиненной.

– Между нами нет секретов? – спросил призрак. Они поменялись местами. Теперь Берт стоял в позе кающегося грешника. Пастырь навис над ним и, судя по обнаженной угрозе в голосе, приготовился пытать ради нужных ответов.

– Нет… нет… пусти!.. – Жажда жизни взяла свое. Паника выдавила из Берта героя. Он слышал хруст, это левая рука ценой мизинца выскользнула из оков спинки стула. Плевать на Люка! К черту девку в зеленой вуали! Жить! Любой ценой! Берт яростно мотал головой. – Нет секретов! Никаких секретов!

Призрак чуть отступил. Показал рукой – ослабь! Петля на шее распустилась. Воздух пошел в легкие, как рабочие, вернувшиеся к станкам после забастовки. Берт захлебывался этой неожиданной, бесплатной, холодной свободой. Никогда еще он не понимал, насколько это великая ценность – дышать.

– Кто его привел? – призрак обратился к кому-то за спиной Райта. – Ты обещал позвать? Умник. А как? Он же не твоей крови.

– Заарканил уже здесь, – в голосе невидимого человека звучали самодовольные нотки.

– Сам пришел? – Лоб призрака пошел рябью, Берт ощутил, как его обожгло вниманием твари. – Или вы, мисс Чиз?

– Вот уж чужого дерьма мне не надо. Со своим бы разобраться! Изо всех щелей лезет.

– Быть может, мисс Дутль? Кстати, где она?

– Руки! – новый голос звенел от напряжения. Казалось, его обладатель сейчас лопнет по шву. – Руки за голову. На пол! Я сказал, на пол, живо!

Берт сумел развернуться на голос и чуть не закричал от удивления. Надежда вспыхнула неожиданно ярко. В разломе стены стоял полицейский Финч, знакомый Берту по больнице.

– На пол, я кому сказал? – Финч обращался к старику, но Берта осенило, что кроме них, в комнате находится еще несколько призраков, и Финч видит их всех! – Эй, тебя тоже касается! Куда?!

Пистолет рявкнул дважды. В воздух полетела штукатурка, похожая на ошметки вырванной пулями плоти. Дом загремел басом. И это дало новую точку, ось, на которой события сделали полный разворот и помчали вскачь.

Петля с хрустом сдавила горло Берта, он привстал и со всей силы обрушился спиной на пол. Стул дернул резко правую руку, едва не вырвав из плечевого сустава. Боль саданула в затылок, сознание моргнуло, но не выключилось. Берт скорее услышал, как дернулся призрак, недоуменно и испуганно разглядывая дырки на месте, где у людей обычно бывают колени. Туман хлынул наружу, как молоко из пробитого кувшина. Все это время призрак свистел, точно звал кого-то. Но туман о нем забыл. С ним происходило нечто зловещее, он заклубился, ушел в бешеный круговорот и исчез внутри дома.

– Эй! – встряхнул Финч Берта за плечо. – Очнись. Очнись же!

Пощечины летали у лица Берта, касались щек, но будто не находили цели. Зато запах бензина внезапно добрался до его ноздрей, и Берт вспомнил – проклятье! – зачем притащил сюда канистры. Берт слышал тоскливый вой призрака, и к нему добавились новые звуки: кости хрустели, как ветки под ногами, это Финч короткими сильными ударами отрубал ему руку. Берт совершенно не чувствовал боли. А когда все закончилось, он с удивлением обнаружил руку на месте.

– Порядок, – полицейский ногой отпихнул изуродованный стул и подхватил Берта под мышки. – Берем напарника и валим отсюда.

Он был хорошим копом, этот Финч. Про таких пишут в газетах, показывают в программе «Телефон спасения 911». Славный малый! – говорят о них и хлопают по плечу. А он отзывается немного растерянной белозубой улыбкой. Вся хорошесть Финча сломалась на верхней ступени лестницы на второй этаж, когда откуда-то из тени донеслось:

– У нас уговор, помнишь? – Финч обернулся, темнота прошуршала ему на ухо несколько поспешных слов. Задор Финча иссяк, плечи поникли, но руки – Берт почувствовал это особенно хорошо – руки налились особенной силой.

Удавка исчезла, однако новая угроза выглядела ничуть не менее опасной. Револьвер Финча смотрел Берту прямо в живот.

– Бам-бам, – предупредил Финч. – Спусковой механизм очень плавный. Дернешься, и я превращу твои кишки в кашу. Пару минут ты, наверное, протянешь. Очень неприятных минут. Покрути головой и отыщи лестницу на чердак. Похоже, мой любопытный друг еще там.