Подвенечное сари. Русские девушки в объятиях Болливуда - Юлия Монакова

Что касается отношений Жени и Раджа, то тут все по-прежнему оставалось очень непростым. Даже Санни, близкий друг Раджа, не знал, какие у того планы на Женьку – по крайней мере, когда я приставала к Санни с расспросами, что Радж вообще думает о будущем, Санни невероятно смущался и менял тему. Хочет он жениться, не хочет… Любит ли он ее в принципе… Или просто удобно: к нему регулярно приезжает девушка, он ею, пардон, целый месяц пользуется, а потом – гуд бай! – машет ей ручкой и благополучно забывает до следующего приезда… Женя как-то говорила мне, что, когда она уезжает обратно в Мурманск, они обычно тяжело переносят разлуку, разговаривая по телефону чуть ли не ежедневно. Мне почему-то показалось, что звонила Раджу всегда она сама (как выяснилось позже, я была права).

Я очень жалела Женьку, видя, как она переживает. Она действительно очень сильно любила Раджа, она была готова на все ради него. Радж же вел себя абсолютно по-свински. Бывало, бедняга Женька целыми днями просиживала в одиночестве, ибо Радж совершенно о ней не помнил. Потом, конечно, он находил тысячу причин для своего поведения: «Дорогая, я был страшно занят, встречался с деловым партнером, мы с ним планируем открыть новый бизнес в Таиланде…» – словом, плел очередную чушь, но Женя верила всему безоговорочно. Она готова была проглотить любое его объяснение: даже если бы он сказал, что не смог уделить ей время, потому что обсуждал бизнес-контракт с марсианами, она приняла бы и это.

– Он хороший, – говорила она мне, словно оправдываясь. – Я знаю, что он меня очень любит. Просто у него нет времени, столько проблем сразу навалилось – и дядя заболел, и с бизнесом нелады, и тетя из другого города приехала…

Я понимала, что в глубине души она и сама не верит тому, что говорит. Просто ей неловко было открыто признать, что ее Радж – полная скотина. Какая, в самом деле, тетя?! Какой дядя?! Какой бизнес?! Приехала твоя любимая девушка – так плюнь на все и проводи время только с ней, потому что скоро она снова уедет!

Санни, чувствуя неловкость за друга и искренне сочувствуя Женьке, старался ее как-то развлечь, когда Раджу было не до нее. «Она хорошая девочка, – говорил он, – и так страдает…» Поэтому частенько он брал Женьку с нами – в гости, в магазин, в кафе…

– Санни у тебя просто прелесть, такой внимательный, – вздыхала Женя. – Вот бы мой Радж был таким…

После этих ее слов я ощущала одновременно и гордость (теперь-то она поняла, какой замечательный мой Санничка – не то что этот засранец Радж!), и горечь (обидно же за подругу!). Иногда я чувствовала, что Женя мне завидует – не со зла, конечно. Просто ей невыносимо было видеть наши с Санни счастливые лица и влюбленные взгляды, обращенные друг на друга. Именно поэтому я старалась реже хвастаться перед ней нашими с Санни успехами. Когда она спрашивала: «Ну, как там у вас?», я пожимала плечами: «Нормально…» – хотя иногда так нестерпимо хотелось поделиться своей радостью!

Я заметила, что даже общие друзья Санни и Раджа по-разному относились к нам с Женей. С ней все вели себя запросто, панибратски – могли, играючи, шлепнуть ее по попке или ухватить за плечо, приобнять, что для индийцев в принципе недопустимо, ибо считается просто верхом аморальности – так обращаются только с девицами легкого поведения. Радж смотрел на все эти поползновения сквозь пальцы. Со мной же картина была иной. В глазах всех я уже была практически женой Санни, не меньше, ибо он ни от кого не скрывал серьезности своих намерений и распевал на каждом углу, как сильно он меня любит. Поэтому никаких вольностей по отношению ко мне никто себе не позволял; они, конечно, запросто вели со мной дружеские беседы, но все – с необходимой долей уважения и даже почтения. Саннины близкие друзья считали меня кем-то вроде младшей сестренки, как и мой дорогой «бхайджан» Ваджид, – а разве могли братья допустить, чтобы их сестру чужие мужики хватали за задницу и за другие выступающие места?..

Однажды, когда мы сидели в офисе Раджа, я заметила, что у Женьки красные глаза и измученный вид. Да и Радж был как-то взбудоражен – сильнее обычного даже для него. Радж с Санни негромко переговаривались друг с другом на хинди, и Радж время от времени кидал на свою подружку обеспокоенные взгляды.

– Что-нибудь случилось? – спросила я у нее в тревоге. – Ты плакала?

– Нет, – Женя покачала головой, – просто неважно себя чувствую…

– А что такое?

– Не знаю – может быть, отравилась… – неохотно ответила она. Но я заметила, что и Санни после разговора с Раджем сразу как-то посерьезнел, хоть и старался это скрыть.

– Что стряслось у Раджа и Дженни? – спросила я у Санни вечером, когда мы были вдвоем.

– А она тебе ничего не сказала? – осторожно уточнил он.

– Сказала, просто недомогание… Но я же вижу, что-то происходит!

Некоторое время Санни колебался, словно размышляя, стоит ли мне доверять такую страшную тайну. Но, поскольку мы давно договорились, что у нас с ним не будет друг от друга никаких секретов, он решился:

– Только обещай мне, что никому не скажешь… Это между нами, хорошо?

– Ну, разумеется! – кивнула я, умирая от любопытства и одновременно от беспокойства – что там еще могло произойти?..

– Дженни беременна… – выдавил из себя он.

– Что?! – завопила я, вскакивая. – Что, что, ЧТО ты сказал?!

– Она ждет ребенка от Раджа, – угрюмо произнес Санни.

Некоторое время я молча переваривала полученную информацию. Это было слишком неожиданно. Женька же принимала противозачаточные таблетки, мы с ней об этом говорили… Хотя и с таблетками случаются осечки, не стопроцентная же гарантия… А может быть, она сделала это специально, осенила меня вдруг догадка. Она же так мечтала о детях… Возможно, забеременев, она хотела тем самым привязать к себе Раджа навсегда, ибо других способов уже не оставалось… Надо же – а мне ни полслова!..

– И что Радж думает по этому поводу? – осторожно спросила я. – Собирается он теперь жениться или нет?

– В том-то и проблема… – Санни вздохнул, мучаясь от того, что сейчас придется сказать гадость о друге. – Радж решительно против, он и слышать ничего не хочет о ребенке…

– Как это? – пробормотала я, ошарашенная. – Как это – не хочет?

Уж насколько Радж был свиньей по отношению к Жене, но насчет детей, как я считала, у него была четкая позиция! Женька не раз рассказывала мне, что Радж говорил с ней о будущих детях; он очень хотел, чтобы она родила ему ребеночка…

– И что… Что они намереваются делать теперь? – тупо выдавила я из себя.

– Не знаю, чего хочет Дженни, но Радж настаивает, чтобы она сделала аборт, – вздохнул Санни. – Ну, ты же знаешь Раджа… Он нашел миллион причин, по которым они сейчас никак не могут позволить себе завести ребенка…

Меня это потрясло еще сильнее, чем собственно новость о Женькиной беременности. Хоть я недолюбливала Раджа еще до этого, но с той минуты я его просто возненавидела! Перед глазами стояло счастливое Женькино лицо, когда она с воодушевлением рассказывала мне: «Ты знаешь, раньше я не думала о детях, но Радж так часто говорит об этом, что я теперь тоже хочу… Мне наши будущие дети даже снятся, представляешь?» Домечталась… В голове у меня все перемешалось, я только и думала: «Бедная, бедная, бедная Женька…» Господи, а что она сама должна сейчас чувствовать, даже подумать страшно… Это же ужасно – когда любимый человек заставляет тебя убить вашего общего ребенка… А мне она ничего не сказала, видно, потому, что ей стыдно за Раджа. Стесняется признаться, что все ее иллюзии разрушены окончательно…