Год среди каннибалов. Северо-Западная Амазония - Томас Уиффен

снаружи дома или на стропилах внутри, над веревкой, которая держит верхнюю часть барабанов. Бейтс пишет, что мандуруку замачивают головы в «горьком растительном масле», а затем окуривают или сушат их на солнце[310], но племена Иссы-Жапуры подвергают свои страшные трофеи только воздействию насекомых, воздуха и солнца на плантациях. Мне не раз приходилось видеть эти ужасные свидетельства индейской мести в домах и на плантациях: сияюще-белые черепа, висящие на веревке, как грозди тыкв-горлянок. Робюшон также упоминает, что видел черепа, подвешенные к потолку малоки, которые туземцы охотно меняли на большую горсть бусин, но это не соответствует моему опыту.

Фотопластинка XXXIII. 1. Ожерелье боро из зубов мартышек. 2. Ожерелье андоке из человеческих зубов

Когда приходит время пира, пленников сбивают с ног и убивают, с их отрубленными головами танцуют и в конечном итоге высушивают как трофеи. Затем участники пира делят между собой тело. Съедают только ноги, руки и мясистые части головы. Внутренности, мозг и тому подобное считаются нечистыми, и к ним не притрагиваются, туловище тоже не едят. Мужские половые органы, однако, отдаются жене вождя, единственной женщине, которая принимает участие в пиршестве. Руки и ноги считаются деликатесами, по той же причине цивилизованный человек отдает предпочтение ножкам теленка – они придают блюду студенистую консистенцию.

По словам Робюшона, каждый мужчина опускает свою порцию мяса в горшок на веревке, привязанной к палке, которую он кладет на землю рядом с собой и наблюдает за тем, как готовится мясо. Мне говорили, что за процессом приготовления следят пожилые женщины. Пока приправленное перцем мясо варится на медленном огне, индейцы бьют в барабаны, и все члены племени, украсив себя ожерельями, перьями и краской, водят хоровод и поют дикую песню победы, держа в руках танцевальные жезлы с насаженными на них окровавленными головами.

Варварская оргия длится часами под аккомпанемент барабанной дроби и сопровождается торжественными возгласами и обильными возлияниями. Мне сказали, что эта вакханалия продолжается восемь дней без перерыва[311].

На торжестве едят только мужчины, женщины, за исключением жены вождя, не принимают участия в отвратительном пиршестве, кроме тех случаев, когда поводом для снисхождения становится острая нехватка животной пищи в племени (второстепенная причина). Несъедобные части тела выбрасывают в реку. Не знаю, является ли это частью ритуала, но любопытно отметить, что рай, по мнению индейцев, находится в верховье реки, а не в низовье, куда, естественно, относит течением весь мусор. Некоторые племена хоронят туловище или просто оставляют его в лесу на съедение диким собакам. Последний способ весьма распространен. Все методы избавления от тела можно считать ритуальными, поскольку они сопровождаются организованными насмешками и оскорблениями со стороны всех членов племени.

Из плечевых костей съеденных пленников изготавливают флейты. Высушенные лучевая и локтевая кости и кисть со сжатыми пальцами прикрепляются к деревянной ручке и используются для перемешивания каваны. Я видел такие, однако их ревностно оберегают владельцы, и, вероятно, еще ни одному белому человеку не удалось заполучить образец.

Индейцы Жапуры и Иссы всегда бережно хранят зубы убитого врага, чтобы сделать из них ожерелье – наглядное и постоянное напоминание о свершившейся мести. Извлечение зубов можно считать аналогом проклятия в адрес врага, которое распространено среди многих диких племен, – «Чтоб они зубы сломали». Даже Давид призывал Бога «сокрушить зубы» его врагов[312]. Вероятно, это мысленная отсылка к тому времени, когда зубы были единственным оружием человека.

В связи с антропофагскими практиками этих племен, непременно следует отметить тот факт, что они почти не употребляют соль. Соли природного происхождения в районе рек Исса и Жапура нет, и достать ее удается с большим трудом. Возможно, соль в крови человека – один из тех неосознанных факторов, которые привели эти народы к каннибализму. Такую доминанту, как жажда соли[313], которая может спровоцировать расовую миграцию, едва ли можно игнорировать, имея дело с жителями региона, природные условия которого практически ее не удовлетворяют.

Другой порок, который, вероятно, коренится в той же нехватке горячо любимой индейцами приправы – это поедание глины[314]. Не исключено, что глина имеет солоноватый вкус. Как бы то ни было, геофагия – весьма распространенное явление во всех местных племенах, и особенно среди женщин и детей, которые не употребляют коку. Как правило, глину едят самые бедные (кланы рабов), то есть те, чьи шансы получить такую роскошь, как соль, крайне малы. Чаще всего геофагия встречается среди девочек. Последний факт, возможно, объясняется тем, что мальчики – потенциальные воины, и за ними пристальнее следят и сильнее бьют, если обнаруживается, что они едят грязь. Я никогда не встречал мужчины, который ел бы глину, но я знаю мальчика, который страдал этим расстройством пищевого поведения. Глину, если ее невозможно получить иным способом, выскребают из костровища и всегда едят тайком.

Индейцы считают геофагию вредной, но она, похоже, неискоренима. Меня не покидает мысль, что поедание глины, скорее всего, связано с нехваткой каких-то важных микроэлементов в индейском рационе, физическую потребность в которых обычная пища не может удовлетворить. Это инстинкт. При производстве коки в нее добавляют глину, по всей видимости, при использовании в умеренных количествах она обладает нейтрализующим действием и, как следствие, снижает негативный эффект от ежедневного употребления в пищу относительно вредных продуктов питания. Однако очень быстро и неизбежно эта привычка перерастает в порок и начинает подрывать здоровье.

В некоторых частях Амазонии, хотя и не среди рассматриваемых мной племен, глину едят на регулярной основе[315]. От этой пагубной привычки страдают не только индейцы, но и другие народы[316]. Дети, испытывающие эту странную тягу, глотают все, что напоминает глину – землю, воск, а Бейтс даже упоминает смолу[317], но больше всего они любят глину, которую выскребают из того места, где горел костер, вероятно, потому, что благодаря происходящим при высокой температуре химическим процессам она легче измельчается и растворяется, а значит, лучше усваивается.

Было высказано предположение, что эту болезнь завезли в Америку чернокожие рабы, и она не является исконной. Однако ответ на данный вопрос следует искать специалисту по бактериологии, а не путешественнику. Но поскольку геофагия бесспорно существует среди племен, которые никогда не встречали как самих негров, так и контактировавших с ними местных жителей, становится очевидным, что одинаковые дурные пристрастия должны иметь схожую причину, и дело здесь отнюдь не в заразительности дурного примера, если только это заболевание не вызвано каким-то повсеместно распространенным микробом.

Глава IX

Поиски