Реорганизованная преступность. Мафия и антимафия в постсоветской Грузии - Гэвин Слейд

мере в наши дни. Известно, что они сотрудничают и ведут переговоры друг с другом, однако уровень этого сотрудничества зависит от обстоятельств и может перерастать в конфликт, как это происходит начиная с 2005 года. Вышеприведенная история, подробно описывающая недавнее столкновение, вывела на сцену доминирующие в группировках фигуры Ониани и Усояна и тем самым указала на дестабилизирующую роль централизации. Именно к этому аспекту я сейчас и обращаюсь.

Централизация

При всем декларируемом равенстве воров в законе оно редко достижимо на практике. Полицейские респонденты считают, что в воровских отношениях существуют ранги: «воры в законе в принципе равны, но на самом деле между ними есть большие различия по статусу» [R9]. Ни один вор в законе не признает этих различий; они никогда не встанут, например, если в комнату войдет кто-нибудь более значимый по сравнению с ними. Другие респонденты поддерживали такую точку зрения:

Кто-то до моего возраста дожил, до 50 или 60 лет, и все это время оставался вором в законе, ну, значит, он настоящий вор в законе, да? И еще один парень 20 лет, и он вор в законе, ну по сравнению со мной это не имеет такого же значения. Если ты знаешь какого-нибудь молодого вора в законе, ты скажешь, ты ребенок, поживи как вор в течение 30 лет или около того, и у тебя будет такой же авторитет, как у меня, – то есть если ты сможешь сохранить свое имя как вор в законе… [R18].

Это также говорит о том, что угроза исключения из числа воров или «развенчания» постоянно присутствует; воры борются за место в сети, постоянно стремятся ослабить позиции конкурентов и превзойти друг друга [Чалидзе 1977: 46].

Вы думаете, что быть ворами в законе легко, но это не так, они должны быть осторожны в каждой мелочи, следя, что говорят и что делают, потому что всегда кто-то наблюдает за ними, они постоянно пытаются понизить статус друг друга и избавиться друг от друга [R10].

Угроза развенчания члена сети и тот факт, что некоторые воры имеют больше голоса, чем другие, дают стимул найти в сети покровителя. Это происходит потому, что потенциальный покровитель

знает всех авторитетных парней, он может собрать сходку, заставить тебя выслушать… [так что хорошо] сказать: я тебя уважаю, мне не нужно брать долю из этого магазина, ты бери… Тогда, если тебе что-то нужно, он уже на твоей стороне [R18].

Существование покровителя ведет к иерархическому структурированию вокруг определенных лиц. Это может нанести ущерб выживанию преступной сети [Tilly 2005].

Такой институт вертикальных связей представляет собой опасность и может привести к централизации, поскольку отношения «патрон – клиент» внутри сети уходят наверх, к ее наиболее авторитетным членам. Как мы видели, кутаисская и тбилисская группировки сосредоточились вокруг двух лиц: Ониани и Усояна (Деда Хасана). Согласно Тилли [Tilly 2005: 72], создание харизматических центров может повысить преданность членов сети доверия. Однако при этом нанести ущерб их участию в принятии решений и управлении в рамках сети. Кроме того, чрезмерная зависимость от одного человека может создавать проблемы при передаче места лидера по наследству или при возникновении непредвиденных обстоятельств. Это видно на примере дела Ониани, арестованного в июне 2009 года по обвинению в похищении. Данное обстоятельство ослабило кутаисскую группировку по отношению к другим группировкам в России, и это сразу привело к тому, что пресса объявила Усояна самым видным «крестным отцом» российского преступного мира [Русский Newsweek 2009]. Таким образом, концентрация власти вокруг центральной фигуры может сделать сеть доверия нестабильной в долгосрочной перспективе.

Данные грузинской полиции в Кутаиси за 2004 год содержали подробные сведения о связях между самими ворами в законе и об их отношениях с другими преступниками.

Они были использованы для проведения анализа социальных сетей, который позволяет проследить степень централизации действующих лиц сети, ее плотность (степень переплетения в ней наличествующих связей) и существование фракций[72]. Я рассматриваю его здесь, чтобы исследовать степень централизации грузинских группировок воров в законе.

Анализ сети показал, что Ониани занимает в кутаисской группировке центральное место. Это, конечно, было ожидаемо, учитывая его дурную славу[73]. Те субъекты, которые, по сведениям из других источников [Special Anti-Corruption Prosecutors Office of Spain 2005], были близки к Ониани в России и за рубежом, также имели большое количество контактов. Вполне резонно видеть в них центральный элемент, вокруг которого вращается вся кутаисская группировка. Однако картина не так проста. Другие исследования [Morselli 2008] показали, что высокий ранг и авторитет в преступной организации не обязательно коррелируют с наличием большого количества связей. Действительно, у Ониани были тесные связи с другими добившимися успеха людьми, то есть кутаисскими ворами в законе, но когда в анализ сети добавляются другие неподдерживаемые им преступные контакты, значение Ониани во всей сети снижается. Это не должно удивлять; влиятельные криминальные авторитеты вряд ли будут поддерживать прямые или близкие контакты с относительно маленькими людьми, не имеющими власти.

Сведение к минимуму прямых контактов снижало риск, изолируя боссов внутри группы доверенных лиц достаточно высокого ранга [Reuter 1985]. Как предполагает Морселли [Morselli 2008], вполне возможно, что криминальный босс получает власть через стратегические связи и посредничество с другими важными персонами, будь то государственные покровители, различные боссы в других сетях или просто другие фракции той же сети.

Если говорить о фракциях, сама кутаисская сеть распадается на две увесистые подгруппы или клики[74]. Раскол, по-видимому, происходит по географическим и поколенческим линиям. На момент составления милицейских протоколов в 2004 году одна фракция состояла в основном из тех воров в законе, которые все еще жили в Кутаиси и принадлежали к молодому поколению (тех, кто были «крещены» как воры в законе после 1991 года). Члены другой фракции были старше и тяготели к тем кутаисским ворам в законе, которые жили в то время за границей, в частности в России. Анализ показателей централизации сетей показывает, что фракция старшей подгруппы была более сплоченной и централизованной, с фигурой Ониани в центре и его ближайшими соратниками на видных местах. В этой фракции состояли носители самых известных имен грузинского криминального мира. Те во фракции, кто был близок к Ониани, имели очень хорошие связи, как правило, действовали в Москве и имели проверенную временем репутацию. Это говорит о том, что переезд за границу связан с централизацией. Переселение в чужую, потенциально конкурентную среду может потребовать эффективных стратегий координации и управления, одной из которых является иерархия.