Дом соли и печали - Эрин Крейг

– Куда глаза глядят. Не надо за мной идти.

– Ты… удивил меня, – промямлила я.

Фишер нервно провел рукой по волосам:

– Надо было держать рот на замке – особенно после того, что Камилла сказала насчет часовщика.

– А Эдгар тут при чем?

Фишер наклонил голову, глядя на меня с видимым недоверием.

– Ты никогда не захочешь быть с простым смотрителем маяка. Я знаю это. Я знал это и раньше. Но когда я увидел тебя в этом платье сегодня ночью… – Он протянул руку и убрал мне за ухо выбившийся локон. Его большой палец коснулся моей щеки. – Я позволил себе помечтать. – Фишер покачал головой. – Прости меня. Я испортил весь вечер. Я просто… Мне просто нужно… – Он повернулся и выбежал из зала.

– Фишер! – позвала я, но он уже ушел.

– Милые бранятся? – Надо мной неожиданно навис незнакомец, чрезвычайно высокий и тощий, во фраке из роскошного плотного изумрудного шелка.

На лацканах был вышит трехглавый дракон, который воинственно поднимал когтистые лапы, словно готовясь к нападению. В причудливом свете свечей казалось, будто он моргает, но больше всего меня смущала маска незнакомца. Сделанная из чистой смолы, она полностью скрывала его лицо. Поверх его настоящих были нарисованы огромные глаза рептилии с небольшими прорезями в фальшивых зрачках. Они излучали неудержимую похоть.

– Не совсем.

– Прекрасно. Что ж, если вы не заняты… – Он поднял невероятно длинный палец. – Может, потанцуем?

Я бросила еще один взгляд на дверь, за которой скрылся Фишер, но не увидела его. Расстроившись, я решила принять предложение незнакомца.

– Прекрасный вечер, не правда ли? – спросил человек-дракон после нескольких минут в молчаливом танце.

– Бывали и лучше, – заметила я.

Он рассмеялся:

– Ну что вы! Не грустите. Сегодня ведь большой праздник, не так ли?

– Пожалуй, вы правы, – согласилась я, сделав несколько шагов вслед за ним. – С кем имею честь танцевать?

С хитрой улыбкой он снова поднял вверх длинный тонкий палец:

– Но-но-но! Главная прелесть этого вечера заключается в том, чтобы быть самим собой в обществе совершенно незнакомых людей. Вы согласны? Здесь можно делиться самыми сокровенными мыслями – слишком темными и глубокими, чтобы говорить о них при свете дня, рассказывать о грешных страстях и удовольствиях, позволять себе разные шалости – да что угодно! Какая разница, с кем и как вы заигрываете, если это совершенно безобидно и безнаказанно? – Он положил руку на мою обнаженную спину и притянул меня к себе. – Поделитесь вашими самыми темными тайнами, милая леди.

Я не видела его глаз, но чувствовала, что он буквально пожирает меня взглядом. Когда танец уже подходил к концу, на одной из скрипок оборвалась струна, и финальный аккорд прозвучал очень причудливо. Я воспользовалась моментом и освободилась от хватки человека-дракона.

– Боюсь, мне нужно найти друга, – пробубнила я.

Повисло напряженное молчание, но в следующий миг он усмехнулся, словно я сказала что-то забавное.

– Я еще вернусь за вами. – Он коснулся моего запястья длинным костлявым пальцем. – Не сомневайтесь.

Я хотела проследить за ним, но вокруг было слишком много оттенков зеленого, и он в мгновение ока растворился в толпе. Музыканты перелистнули несколько страниц в партитурах и грянули веселый фокстрот.

– Ах, вот ты где! – воскликнул Кассиус, неожиданно появившись рядом, и протянул мне руку для следующего танца.

– Может быть, пропустим один? – Я нервно обмахивалась кружевным веером. В моей голове роились беспокойные мысли, и танцевать совсем не хотелось.

– Может, прогуляемся? Я видел здесь красивый внутренний дворик.

Я с благодарностью кивнула:

– Пойдем.

Кассиус вывел меня из зала через несколько больших арок, а затем мы долго шли по коридору, бесконечно поворачивая, пока наконец не вышли в тихий внутренний двор замка, окруженный с трех сторон крытыми галереями.

Ветер трепал мои волосы, и непослушные пряди то и дело падали на лицо. Здесь по-прежнему пахло осенью, сосновыми иголками и холодным звенящим воздухом, кострами и палой листвой, умирающей природой, которая скоро будет готова возродиться вновь. Я сделала глубокий вдох и ощутила всю гамму этих острых ароматов.

Неожиданно ночную тишину пронзил зловещий вопль. За ним еще один, другой, третий, и вдруг лес ожил и наполнился тоскливым воем.

– Пелажские волки, – объяснил Кассиус, заметив мою напряженность. – Они бродят по лесу ночами в поисках добычи.

Пелаж. Мы были в Пелаже. Я попыталась представить карту регионов Арканнии, висевшую в папином кабинете. Пелаж находился в северо-восточной части королевства, в противоположной стороне от Соленых островов.

– Похоже на китов у нас дома. Летними ночами, во время штиля, можно услышать, как они поют.

Подумав о Соленых островах, я мысленно вернулась к вопросу, который совершенно вылетел у меня из головы после встречи с Кассиусом. Но мне нужно было узнать ответ.

– В последний раз мы виделись на Селкирке.

Его глаза лукаво сверкнули под маской.

– Я помню. Ты была самой красивой девушкой на пристани.

Я застыла, пораженная неприкрытым флиртом.

– Что ты все-таки здесь делаешь?

В лесу снова взвыли волки, и Кассиус возвел глаза к небу:

– Ты тоже проделала неблизкий путь.

– Верно, но…

– Я пришел по той же причине, что и ты, – продолжил Кассиус, оглянувшись на замок. – Танцы.

– Танцы? – механически повторила я. – Ты приехал за сотни миль в Пелаж, чтобы потанцевать?

– А ты нет?

Наши взгляды встретились, и у меня появилось четкое ощущение, что он видит во мне больше, чем следовало бы.

– Ты краснеешь, – прошептал Кассиус, коснувшись моей щеки под тюлевой маской. – Неожиданно! – Он с любопытством коснулся одной из звезд на моем рукаве. – А кем ты решила нарядиться сегодня?

Я пригладила платье рукой: почему-то стало очень жарко.

– Я… Мне просто понравились звезды. Я подумала, что это платье напоминает небо в летнюю ночь.

Взгляд Кассиуса медленно скользил по моей коже.

– Тебе очень идет.

– А ты? – спросила я, указывая на его черный костюм. – Боишься темноты?

– Я? – Кассиус осмотрел себя со всех сторон. – Нет. Я как самый страшный ночной кошмар.

Я удивленно подняла брови, ожидая, что он скажет дальше.

– Сожаление.

Я улыбнулась, хотя мне было совсем не смешно.

– Тебя действительно это пугает?