Инферняня - Лилия Роджер

– Вполне съедобно. Похоже на соленое пирожное, – он еще пожевал. – С кусочками м-м… Какой-то рыбы… Или курицы?

Я хихикнула, нерешительно взяла финтифлю, подержала и положила на свою тарелку. Не жевать же при Роберте Дони!

Он накладывал себе разные закуски.

О чем бы с ним поговорить? В голове было абсолютно чисто, будто кто-то провел там генеральную уборку. О кино? О каком? О… э-э… «Человеке-муравье»? Нет, это не его…

Его тарелка была полна, и он, похоже, уже собирался удалиться.

– Не правда ли, сегодня хорошая погода? – сказала я первое, что пришло в голову. (Так разговаривала одна дамочка в фильме про английских аристократов.)

– Да, правда, – ответил он, усмехаясь.

В фильме дамочка потом сказала, что прекрасно было бы поиграть в крокет. Но сейчас, боюсь, это не подошло бы.

– Да, и это хорошо… – подхватила я. – Потому что иначе вашим поклонницам было бы тяжело ждать вас под дождем… – О, как я вывернулась! Ну, разве мы не разговариваем как старые знакомые? И я пояснила, видя, в каком замешательстве он на меня смотрит: – Я сегодня проезжала мимо вашей виллы…

– А-а, – сказал он.

– Они там стояли.

– Ну да.

Черт, что-то разговор не завязывается. Кажется, я готова скатиться к вопросам типа: «А где вы сейчас снимаетесь?» Нет, вот у дантиста же не спрашивают: «Над чьей челюстью вы сейчас работаете?»

– А где вы сейчас снима…

– Вивиан! – с явным облегчением воскликнул мистер Дони и махнул свободной рукой.

Что?! Вивиан? Я замерла.

– Привет, – раздался за моей спиной довольный голос Джемисон.

Так. Надо потихоньку… Боком-боком…

– А мы тут тарталетки пробуем с мисс… э-э… – вопросительно посмотрел на меня Дони.

Сбоку подошел еще один проголодавшийся – неизвестный мужчина. Я оказалась заперта со всех сторон. Через стол, что ли, сигануть?

Дони все смотрел на меня, ожидая, что я назовусь. Вивиан дышала в затылок, ожидая, видимо, что я повернусь. Мужчина тянулся к столу, поглядывая на нас всех, его одеколон не давал дышать.

И я ускользнула… вниз – колени и так подгибались, осталось только дать им волю. Мой зад толкнул Вивиан, и она, взвизгнув, полетела вперед, а так как я метнулась под стол, она улетела на Дони.

Я, лихорадочно работая руками и ногами, на четвереньках уползала под столами все вперед и вперед. Проползла так стола три-четыре – и столы кончились. Я раздвинула складки скатерти и выглянула наружу.

Перед моими глазами были чьи-то брюки. Черт. Справа еще брюки. Слева – атласный голубой подол. Да у них что, дома еды нет? Пришлось ринуться между брюками и брюками.

– Ай, – обе пары брюк отпрыгнули в стороны. Я быстро поднялась на ноги и, не оглядываясь, едва не бегом отправилась прочь.

Господи, какой позор! Ой, еще и колготки разорвала! Знала бы, что мне предстоит, купила бы не платье, а солдатский наряд. Или как там у них называется – форму, вот. Мне бы пошел травянисто-зеленый цвет, кстати.

Дошла до колонны и только тут перевела дух. По крайней мере, Томас может спокойно бродить по их вилле – Вивиан домой пока не собирается. Я выглянула, как там обстановка. Ничего, Вивиан хохочет вместе с Дони. Видимо, падение ее только обрадовало. Что ж, меня бы тоже обрадовало, учитывая плацдарм приземления.

А где же Швайгер? Я шла и вертела головой так, что через минуту у меня заболела шея. Позвоню-ка Томасу. Как он там?

Томас не брал трубку. Наверное, руки заняты – держит Петера. Перезвоню.

Вокруг раздались аплодисменты. Все смотрели в сторону небольшой эстрады. Да это же Швайгер! Вышел к микрофону. Рядом стоит и улыбается какой-то старый дядька со смутно знакомым лицом. На голове у дядьки ковбойская шляпа, в руках гитара, а костюм расшит блестящими узорами.

– Дамы и господа! – воззвал Швайгер. – Прошу приветствовать – Билли Тэксес!

Тэксес? Мама всю жизнь его слушает. На обложках ее пластинок он гораздо привлекательнее. И моложе. Видела бы она, какой он стал, может, перестала бы так его превозносить.

Все зааплодировали еще громче. Тэксес подошел к микрофону:

– Спасибо. Добрый вечер. Ваши аплодисменты – Швайгеру Ричарду, который сумел уговорить меня приехать.

Все снова захлопали. Я во второй раз набрала Томаса. Гудки, гудки…

– Да, – засмеялся Швайгер. – Билли стал домоседом и наотрез отказывался…

– Вначале даже послал его, – сказал Билли.

Все засмеялись. В телефоне наконец-то раздался голос Томаса:

– Да.

– Томас, – зашептала я и вышла из толпы. – Как дела?

– Отлично. За один рукав меня держит кухарка… Как вас зовут? Не хочет говорить… А за другой – охранник, кажется Дэйв… Ай! – И связь оборвалась.

Что? Он попался! Ох! Но почему? Он же агент! Он не должен попадаться!

В это время Тэксес говорил:

– Но когда он сказал, у кого будет вечеринка, – он чуть поклонился – видимо, там стояла Маркер, – предложил подвезти меня в аэропорт и из аэропорта на вертолете – лично… – Он покивал и пробренчал аккорд на гитаре.

Зал зааплодировал, кто-то засвистел с восторгом, кто-то крикнул:

– Давай, Билли!

– К тому же оказалось, – продолжал Тэксес, – что он не хуже меня хлещет ирландский виски… Я угостил его, да, несмотря на то, что он говорил, что ему предстоит деловая встреча… Ричард, встреча прошла нормально, а?

– Отлично! – пробасил Ричард.

– Я же говорю, он молоток!

Все засмеялись. Билли начал петь.

Погодите… На вертолете? Он привез Тэксеса, а не Петера?! Значит, Томас зря… Как вытаскивать Томаса?

Бизон. Где этот остолоп? Слава богу, с таким ростом его видно за версту: стоит прям возле эстрады в обнимку с блондинкой. Кажется, это он свистел и кричал.

Я проталкивалась через толпу к нему, бормоча «извините» и наступая на чьи-то ноги. И вдруг кто-то вцепился мне в плечо:

– А ты тут откуда?! – На меня таращилась Вивиан. – Грязные журналисты!

Мне это надоело.

– Я не журналист! – сказала я, перекрикивая кантри. – Я няня Петера!

– Что? – удивилась Вивиан, округлив глаза еще больше, так, что наклеенные ресницы легли вокруг них, как лепестки ромашки. Потом она вскричала радостно: – Петер где-то здесь?

Ну вот, я же с самого начала знала, что она его мать!

– Его сегодня украли, – сказала я.

– Кто украл?

– Я думала, вы!

Ее рот вдруг плаксиво скривился и закричал: