Дневник бессмертного - Татьяна Форш

– И что было дальше? – Я, не отрываясь, смотрела на него. Он поднял на меня взгляд. Такой же, как был у него тогда, когда он думал, что я на него не смотрю.

– Дальше? – Он усмехнулся. – Он убил любимую. Не осознавая этого и не желая ей смерти, а когда понял, что по вине родной матери лишился души и сердца, умер сам. А на месте их могил появилось два таких камня. Говорят, в них кровь влюбленных. Один сделали в обрамлении серебра, в честь девушки, второй – заковали в золото, в память о юноше. И… никто не посягает на твое сокровище, Мария. – Влад поднялся. – Мне просто стало любопытно, знаешь ли ты эту легенду.

Я тоже поднялась.

– Интересно, а…

– Что? – И снова в его глазах плещется холодное, циничное равнодушие!

– Ты… – Господи, что же сказать-то? И почему так холодеют руки? – Кажется, ты хотел поговорить, и надо думать, проинструктировать меня о будущем походе…

Он взял бутылку, и на его губах вновь появилась ненавистная мне ухмылка.

– Так я вроде тебя уже проинструктировал. Безграничное доверие, а также океан уважения к своему проводнику – и путь ваш будет беззаботен и быстр. А что касается сбора вещей – тут я тебе не советчик. Но помни: чем больше возьмешь – тем тяжелее понесешь! В походе каждый сам за себя!

Он развернулся и направился к выходу.

– Стой! – Ну почему, как только я хочу хоть немного его понять, он начинает вести себя как прожженный циник? Чувствуя, что меня начинает потряхивать от злости, я огляделась, судорожно придумывая, что ему ответить. – Ты… ты забрал бутылку коллекционного вина!

Влад остановился на пороге, демонстративно приложился к горлышку и, сделав большой глоток, отсалютовал мне присвоенной бутылкой.

– Ага. Пойду отмечу последний беззаботный день. Не смею мешать. Кажется, тебя сегодня ждет много работы? До завтра. Приду за вами страшно поздно – в шесть утра.

– А… – Так. Что это со мной? Я, кажется, хочу его задержать? – Сегодня разве не будет посиделок в Хозяйском доме?

– Увы. Боюсь тебя разочаровать, но утром почти все уехали. Хотя кое-кто обещал посетить замок Вайн к нашему прибытию. – Он вдруг поклонился и, театрально щелкнув каблуками, выпалил: – Не смею более задерживать! Тебя ведь ждет незабываемый день в компании с истлевшими тайнами.

Я какое-то время смотрела на захлопнувшуюся за ним дверь, подошла к столу и открыла ноутбук. Хам, нахал и самовлюбленный тип! О! Забыла! Еще и пьяница!

Какое-то время я пялилась в экран и ничего не видела, затем усилием воли отогнала вертевшийся в памяти разговор и открыла недочитанный файл.

«В ответ на мой стук почти сразу же распахнулась створка ворот.

– Пошел прочь, бродяга… – Ко мне шагнул один из стражей замка, но, едва узнав меня, подавился словом и залебезил: – Господин Владислав! Простите, виноват! Обознался. Много ходит тут… Прошу. Проходите. Доложить ли госпоже?

– Не надо. – Я перекинул ногу и, чуть поморщившись от отголоска боли, спешился. – Я пойду к себе. Позаботься о лошади.

Слуга еще раз поклонился и бросился выполнять приказание. Не замечая удивленных взглядов слуг, я пересек двор, направляясь к дверям замка. Открыв одну створку, я вошел, и когда она захлопнулась за мной, даже на миг замер. Словно крышка гроба. Впервые мне захотелось снова сесть в седло и бежать отсюда как можно дальше!

Всегда, как бы я ни злился на сестер и мати, здесь я чувствовал себя дома. Под защитой. Что же изменилось?

Пройдя богатый, сияющий позолотой роскошный холл, я вышел в украшенный гобеленами коридор, что вскоре привел меня на лестницу. На втором этаже располагались спальни мати и сестер. Моя комната находилась этажом выше, рядом с тайным залом.

Мальчишкой я радовался тому, что мог там укрыться, и, сидя на узком подоконнике, любовался звездным небом.

– Влахо?

Я сбился с шага, услышав ледяной голос матери, и поднял взгляд. Она бесшумно спускалась мне навстречу.

– Мое почтение, госпожа.

Как же не вовремя мы встретились!

– Что на тебе надето? – Мати остановилась, поджидая, когда я поднимусь.

– Когда я возвращался домой, на меня напали лисы, – бросил я, когда мы поравнялись. – Мне дали это рубище крестьяне.

Глаза мати опасно сузились.

– Ты ранен?

Я кивнул.

– Да, но укусы уже почти не беспокоят.

– Немедленно идем со мной! – Не оглядываясь, она заторопилась вверх по лестнице и, когда перед нами открылась арка коридора, ведущего в ее покои, свернула. Я направился за ней. Конечно, я мог ослушаться, время моего безоговорочного послушания минуло, но мне стало интересно, отчего моя более чем сдержанная мать так взволновалась. Распахнув двери в свои покои, она буквально втолкнула меня, вошла следом и, захлопнув створки, приказала: – Раздевайся.

Я стянул грубую холщовую рубаху и посмотрел на мати. Она, с непривычной заботой касаясь меня ледяными пальцами, оглядела нестерпимо начинающие чесаться следы лисьих укусов и удовлетворенно кивнула.

– Тебе обработали раны в Лисьем источнике? Хорошо, но на всякий случай – выпей это. – Пройдя к резному шкафчику, она открыла его и, взяв бутылочку из темного стекла, протянула мне.

Я взял предложенное лекарство и, морщась от резкого запаха, выпил. Закашлялся.

– Что это?

Мати улыбнулась.

– Противоядие. Лекарство от бешенства. Как ты понял, почти все лисы заражены этим недугом. Неужели я позволю собственному сыну подхватить болезнь отребья? Кстати, почему ты здесь?

Я облизнул губы и посмотрел ей в глаза.

– Соскучился.

– Не буду спрашивать, по кому. Не хочу разочароваться. – Ее тонких губ коснулась тень улыбки. – Ступай к себе. Отдохни. Это твой дом, и ты волен возвращаться сюда, когда пожелаешь. И на сколько пожелаешь.

Опешив от такой заботы, я развернулся и направился к двери. На пороге меня вновь остановил ее голос.

– Через два дня полнолуние. Я созвала гостей. Будет бал. Надеюсь, ты будешь присутствовать?

Не ответив, я шагнул за порог и плотно прикрыл за собою дверь. Ненавижу все эти сборища и матушкиных гостей – прожигающих жизнь ублюдков! Ненавижу этот дурацкий обычай: каждое полнолуние устраивать бал! Впрочем, на этот раз я сам виноват, что стану свидетелем очередного шабаша. Значит, придется терпеть!

После выпитого зелья я едва доплелся до комнаты, повалился на кровать и почти сразу же впал в забытье. Очнулся я только к вечеру следующего дня, полный сил и бодрости. Ничего не болело, не чесалось и не ныло. Более того – укусы исчезли, словно нападение оборотней было кошмарным сном! Чудо! Ради такого чудесного исцеления я даже готов простить мати ее очередной бал. И может, даже пойду на него. Хотя бы ради того, чтобы узнать все последние сплетни. Может, доведется что-нибудь услышать о нареченном Катарины? Всегда нужно знать врагов в лицо. Или в морду? До сих пор не могу поверить в откровения Кэти – оборотни! А если есть оборотни, значит, могут быть и другие мифические твари?