Туманная радуга. Том 1 - Ксения Бугрим

«С завтрашнего дня я останусь прежней только для своих друзей. А для всех остальных превращусь в зеркало, в котором каждый будет видеть ровно то, что представляет из себя сам».

Следующим утром у Вероники было довольно странное настроение. К радости Маргариты, она таки надела черные гольфы поверх телесных капроновых колготок, а вместо распущенных, завитых плойкой волос, заплела две косички. Юбка на этот раз была несколько короче, а макияж ярче. Вероника все еще не выглядела вульгарно, но ее внешний вид определенно притягивал к себе внимание.

Еще вчера она бы ни за что так не оделась. Зачем ей косые взгляды и перешептывания за спиной? Да и учителя наверняка будут осуждающе на нее смотреть. В школу приходят учиться, а не флиртовать с парнями, а весь ее вид просто кричал о том, что она нарядилась специально для привлечения мужского пола. Но это было не так. Просто сегодня Вероника впервые оделась и накрасилась так, как диктовало ее настроение. Так, как она хотела. Без лишних страхов и сомнений.

Ей было все равно, что подумают окружающие, она даже не боялась разозлить учителей. Сегодня она была уверена в своих знаниях, и если ее вдруг вызовут к доске по геометрии или русскому, это ничуть ее не испугает. Даже химия, и та с недавних пор открылась для нее под новым углом. Многие моменты прояснились и сложились в голове ровными рядами. Так что если сегодня будет контрольная, Валентину Антоновичу не придется ставить ей двойку карандашом, потому что даже при самом плохом раскладе тройка ей уже обеспечена.

Зайдя в предбанник школы, Вероника случайно выронила свой кошелек прямо перед турникетом. Она довольно быстро его подняла, но сзади уже собралась небольшая очередь. Стоящая за ее спиной незнакомая девушка громко цыкнула. Это был тот самый момент, когда стоило обернуться и сказать что-нибудь эдакое, но Вероника немного растерялась и как обычно промолчала. Не успела она пройти через турникет, как эта же девушка раздраженно подтолкнула ее вперед. Придала ускорения, как сказала бы Зинаида. Буркнув что-то себе под нос, девица развернулась и понеслась в направлении раздевалки.

Вероника разозлилась на себя за бесхарактерность и мысленно принялась себя отчитывать: «А в следующий раз ты уронишь монетку и пока будешь ее подбирать, тебе вообще дадут пинка под зад. Разве это правильно молча сносить все это? А ведь ты ничего такого не сделала, просто уронила кошелек, с кем не бывает! Если бы Зинаида уронила кошелек, и на нее кто-то цыкнул, она бы это с рук не спустила. А ты молчишь. Прекрати давать себя в обиду. Если тебя обидели один раз — это не твоя вина. Но если это продолжается всю твою жизнь, тебе явно стоит что-то поменять. Соберись!» Самобичевание немного придало девушке уверенности, и она решительно направилась в раздевалку. Ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь еще раз ее толкнул или хотя бы нагрубил. Уж на этот раз молчать она не станет.

В раздевалке было полно народу, но, как назло, никто и не думал ей грубить. Она ловила на себе взгляды окружающих, но больше ничего не происходило.

— Каспраныч! — раздался за спиной зычный голос. — Мы тут!

Ира с Зинаидой стояли возле вешалок десятого «А». Быстро переодевшись, Вероника направилась к ним.

Оглядев ее с ног до головы, Зинаида изрекла:

— Ты бы полегче, а, женщина-вулкан. Так и спалить тут все можно.

Все трое вышли из раздевалки и присели на лавочке в холле. Пока Ирка делилась с подругами своими успехами в подготовке к олимпиаде и рассказывала о новых достижениях в мире науки, Вероника периферическим зрением заметила мимо проходящего Селоустьева. Он шел медленно и вальяжно, как будто прогуливался не по школьному коридору, а по красной ковровой дорожке. Окинув ее сальным взглядом, он премерзко ей подмигнул, а затем скрылся за углом. Вероника подумала, что Селоустьева тоже неплохо бы было поставить на место. Правда, она не чувствовала уверенности в своих силах, когда дело касалось этого психа. Даже его образ в памяти и тот внушал ей страх.

Как и ожидалось, на уроке химии состоялась небольшая проверочная работа. Поскольку класс был невелик, Валентин Антонович сразу проверил работы и выставил всем оценки. Услышав, что получила четыре балла, Вероника не удержалась и аж взвизгнула от радости. Учитель даже похвалил ее, что было вдвойне приятно. Зинаида вообще умудрилась получить пятерку, из-за чего немного ошалела и после второго урока решила сбегать домой за булочками, чтобы отметить данное событие.

— Вчера маман много напекла. С шоколадно-банановой начинкой, ум отъешь! Съедим по булочке за мою первую пятерку у Антоныча. — Она сняла рюкзак и всучила его Веронике. — На, закинь в класс, без него быстрее добегу.

Взвалив на плечи два рюкзака, Вероника побрела к лестнице, чтобы спуститься на первый этаж. На последнем пролете она заметила, что в закутке под лестницей стоят ребята из десятого «Б и над чем-то хохочут. Она не успела определить, был ли среди них Тимур, потому что отвлеклась на того, кто стоял в холле прямо по курсу.

«Гаденыш, прям как чувствует, что я одна» — выругалась про себя Вероника. Делать было нечего, пришлось как ни в чем не бывало продолжать двигаться в прежнем направлении. Не подниматься же обратно на второй этаж, в конце-то концов?

Селоустьев стоял и выжидающе смотрел, как она приближается. Выражение его глаз даже с такого расстояния заставляло нервничать. Вероника старалась мысленно себя подбодрить, чтобы остановить накатывающий на нее страх. Она ненавидела это чувство. Оно полностью обезоруживало ее, а ведь она и так была почти безоружна. Вся ее защита — это дурацкая улыбка и молчание, которые никогда не помогали. Но в случае с Селоустьевым, она не могла даже улыбаться.

Вероника уже почти вышла в холл, как рядом раздался самый лучший голос на Земле:

— Привет.

Тимур поздоровался с ней впервые в жизни, но у нее не было времени как следует обрадоваться, потому что Селоустьев вдруг двинулся ей навстречу. Он шел медленно и расслабленно. Словно змея, которая боится спугнуть мышь.

Вероника не знала, чего конкретно боится. Ей просто стало страшно и все. Настолько страшно, что ее начало трясти.

— А, привет… — рассеянно бросила она, даже не взглянув в сторону Тимура.

«Извини, Ханин, но сейчас у меня проблемы посерьезнее, чем все эти игры с закрытием гештальтов».

Селоустьев встречал ее возле входа в холл. Тимур не мог его видеть, потому что стоял слева от лестницы, и стена загораживала ему обзор.

— Ве-ро-нич-ка. Давно не виделись. Почему ты таскаешь рюкзаки своих подружек? Ты ведь можешь испортить осанку.

— Я… — начала было Вероника, но Селоустьев не дал ей договорить.

— Футболистик проводил тебя недвусмысленным взглядом, — неожиданно сменил он тему.

— Что? Какой футболистик? — Она так растерялась, что не сразу сообразила, о ком идет речь.

— По фамилии Ханин, имени не знаю. Мои пустоголовые одноклассницы только о нем и трындят. Кстати, как он тебе?