Туманная радуга. Том 1 - Ксения Бугрим

Первой травлю начала Алиса Пискулова, самая симпатичная девочка в классе. Увы, ее внешняя красота никак не сочеталась с внутренним содержимым. Она цеплялась к Зине, всячески ее унижала и подбивала на это других. Вскоре Зину начали дразнить не только из-за лишнего веса, но еще из-за одежды, плохого зрения, оценок и просто за ее непохожесть на других. Кстати, плохие оценки она стала получать из-за неуверенности в себе. Ей даже было страшно спрашивать о чем-то учителей на уроках, потому что над ней сразу начинали смеяться, ведь вопросы возникали только у нее одной.

С каждым днем девочка все сильнее замыкалась в себе. Она никому не делала ничего плохого, но нападки одноклассников не прекращались. Они могли пнуть ногами ее рюкзак, начать бросать по всему классу ее личные вещи, а в раздевалке частенько скидывали ее куртку на пол и начинали по ней топтаться. На все это Зина никак не реагировала, она просто хотела, чтобы ее оставили в покое.

Вскоре к ней в гости приехала бабушка. Девочка поделилась с ней происходящим в школе. Родителям она никогда не жаловалась, ей было страшно, что ее отец разозлится и придет разбираться, что только усугубило бы ситуацию. Бабушка предложила внучке вместе испечь печенье в форме медвежат с разными начинками и отнести в школу в качестве угощения. По ее мнению, таким нехитрым образом можно наладить отношения с кем угодно. Зина с радостью согласилась.

На следующий день она принесла в школу целый пакет домашнего печенья и стала раздавать его одноклассникам на большой перемене, попутно рассказывая, что все это она вместе со своей бабушкой испекла специально для них. Многие ребята действительно сразу подобрели и стали благодарить ее за угощение. Несколько девочек даже попросили рецепт. Но Алиса, взяв в руки печенье, просто покрутила его в руке, а затем бросила на пол.

— Мало ли, что она и ее бабка туда подсыпали, — сказала она на весь класс. — Я не стану это есть. Чума, мы здесь не свиньи, чтобы кормить нас помоями.

Подруга Алисы, которая уже собиралась откусить кусочек от своего печенья, резко передумала и сделала вид, что просто рассматривает его. В угоду Алисе она даже изобразила брезгливость на лице.

Перед глазами Зины стремительно проносились картинки со вчерашнего вечера. Самодельные формочки в виде медвежат, которые они c бабушкой вместе смастерили из бутылок из-под газировки. Бабушкины заботливые руки, которые расстилают пергамент на противень. Неповторимый запах домашнего печенья, доносящийся из духовки. Ощущение уюта, любви и тепла. На глазах против воли выступили слезы. Они могли относиться к ней, как угодно. Но, кинув печенье на пол, они пробудили в ней то, о существовании чего не подозревала даже она сама. Девочка молча разглядывала печенье, лежащее на грязном полу. От удара один медвежонок развалился на две части. Точно так же в тот момент чувствовала себя и Зина. Она только что развалилась на две части. И оказалось, что вторая ее часть сильно отличается от первой.

Все вдруг встало на свои места. В голове мгновенно прояснилось. Ушли все обиды, переживания, разочарования, страхи. Сегодня был последний день, когда кто-то пытается ее обидеть. Последний раз, когда одноклассники видят ее слезы. Больше никто и никогда ее не унизит. Эта мысль стала так же очевидна, как и то, что сейчас Пискулова обо всем пожалеет.

Вытерев слезы, Зинаида с легкой полуулыбкой на губах обошла парту и поравнялась с обидчицей. Та смотрела на нее так же надменно, как и прежде, но по ее глазам было видно, что она успела заметить ту резкую перемену, которая за считанные секунды произошла в доселе безропотной Чумаковой.

— Чего уставилась, Чума? — сказала Пискулова, явно пытаясь выглядеть смелее, чем она была на самом деле. — Отошла от меня!

Резкий удар в голень сбил всю ее спесь, которой она всегда щедро делилась с окружающими. Зинаида вложила в этот удар всю свою душу. От боли Пискулова присела на корточки и стала тереть ушибленное место. Затем выпрямилась и отошла на пару шагов. На ее лице играла превосходная смесь эмоций: страх, боль, унижение и злость. То, что так давно жаждала увидеть Зинаида.

— Ты офигела, идиотка жирная?? — вскрикнула Алиса, пытаясь сдержать слезы. — Я все расскажу Людмиле Алексеевне, и тебя вышвырнут из школы, как поганую шавку!

Увидев, что Зинаида снова направляется к ней, Пискулова стала пятиться от нее.

— Смотрите, Алиска боится Чумакову! — крикнул кто-то из девочек. — Кто бы мог подумать!

Нежелание быть осмеянной сыграло с Алисой плохую шутку. Она остановилась и сделала вид, что ничего не боится. Легкой походкой Зинаида подошла к ней ближе, схватила за предплечье и опустила лицом на ближайшую парту. Подобную сцену она видела в одном из голливудских боевиков, которые они часто смотрели с папой по видику. Пискулова пыталась сопротивляться, но физической силы в ней было куда меньше, чем высокомерия.

— Чего тебе от меня надо, Чумакова?? Отвали от меня!

Последнюю фразу Алиса практически прорыдала. Слезы хлынули из ее глаз, но никому не было ее жалко. Все ее так называемые друзья просто стояли и наслаждались происходящим. Даже лучшая подруга, и та спокойно стояла в сторонке и доедала уже третье по счету печенье.

Слегка наклонившись, Зинаида прошипела Пискуловой в лицо:

— Сейчас ты извинишься перед моей бабулей, чье печенье ты бросила на пол. Ее зовут Валентина Семеновна. Давай, я жду.

Зинаида нажала рукой на спину своей обидчице, сильнее придавив ее к парте, чтобы та быстрее разговорилась.

— Передай своей бабушке Валентине Семеновне, что я извиняюсь перед ней, — севшим, но уже спокойным голосом пробормотала Алиса. — Я зря кинула твое печенье на пол. Отпусти меня, Чумакова. Пожалуйста.

— Так-то лучше, — удовлетворенно сказала Зинаида и, отпустив Алису, направилась к своей парте.

Некоторые ребята зааплодировали ей. Пискулова молча села на свое место спиной ко всем, и стала разглядывать школьную доску. Выглядела она потерянно. Остальные девочки окружили Зинаиду и начали наперебой говорить ей, что она все сделала правильно, и Пискулову давно уже было пора поставить на место. Видимо, они все забыли, как еще на прошлой перемене вместе с Алисой говорили ей гадости, топтались по ее вещам и смотрели на нее свысока. Но Зинаида ничего не забыла и, несмотря на всеобщее перемирие, решила никогда не иметь с этими людьми ничего общего. Она поняла, что их дружба, признание и уважение теперь ей не нужны. Ей было вполне достаточного, что с этого дня больше никто не осмелится даже косо взглянуть на нее.

— В тот день я сказала бабушке, что ее план сработал даже лучше, чем ожидалось, — ухмыльнулась Зинаида, пряча от Вероники глаза. — Вот и сказочке конец.

Она впервые поделилась с кем-то этой историей, и теперь чувствовала себя не в своей тарелке. Казалось, будто только что она сняла с себя тяжелую броню, которая защищала ее долгие годы. Вероника молча подошла к подруге и стиснула ее в объятьях. Через пару минут Зинаида вернется в прежнюю форму и не позволит себя обнять, так что нужно пользоваться моментом. Это не было жестом сочувствия. С помощью объятий Вероника демонстрировала подруге свою благодарность за то, что та открыла ей тайну, которую явно не планировала открывать.