Все хорошо! - Татьяна Белкина

— Какие красотки? Это ж Дылда, классная шестого «г», а вторая…

— Вторую я знаю: Джинсовая Леди — крутая писака из журнала «Жираф». Ладно. Держи стакан, желание загадаем, все-таки мы в Ротонде почти. А потом по бабам! — Митька налил, поднял бокал нетвердой рукой и торжественно сказал: — Хочу жить вечно, чтобы Вадька больше никогда никого не хоронил! Теперь твоя очередь.

— Хочу, чтобы мой миллион деревянных превратился в миллион долларов! Чтобы мать по урокам не бегала, а жила бы у теплого моря в красивой вилле. Хочу быть таким богатым, чтобы никогда о деньгах не думать!

— Как много у вас желаний, молодые люди! — Костлявый тип в тюбетейке остановился у столика. — А что взамен предложите? У нас тут, знаете ли, «Храм Сатаны», а не благотворительная организация!

— Да что хочешь забирай! — Митька широко махнул рукой, указывая на стол, и плеснул вискаря в лишний бокал.

— Я подумаю.

Странный тип заковылял к выходу. Из одной брючины торчал ботинок на высоком каблуке, а из другой — копыто. Александр Иванович протер глаза. Оба ботинка были на месте. И это были обычные Митькины ботинки.

Вечер он помнил смутно. Джинсовая Леди кружила его в танце, скелет заговорщицки кивал черепом, Митька хлопал по плечу и обещал забрать из школы и отвезти на Лахту за машиной, Джинсовая Леди обещала весь выходной кататься с ним на новом авто, а Дылда удивленно хмурилась и на Митьку поглядывала.

По возвращении он, конечно, не смог достойно поддержать беседу Маман с виолончелистом Ковальским. Лишь мельком взглянув на отцовский старый футляр, отметил, что вещи долговечнее и постояннее своих хозяев. Скрипка вернулась, а отец нет.

К счастью, в институте у него был методический день, а в школе только четвертый урок. Поэтому он спал долго. Он слышал, как Маман, собираясь в лицей, напевает куплеты Тореадора, как хлопает входная дверь, как цокают ее каблуки по ступенькам потрескавшейся лестницы в ободранном подъезде… Что-то очень важное случилось вчера. Митька? И он тоже. Но главное… Александр Иванович вскочил с кровати. Надо было проверить, что та самая Джинсовая Леди была не мороком, не сном, что сегодня он купит машину и непременно будет катать ее по паркам весь выходной…

Он схватил телефон и в небогатой номерами записной книжке отыскал новое имя — Станислава. Осмысленность и логичность вдруг замаячили среди океана хаоса. Александр Иванович открыл сейф, аккуратно уложил пачки в портфель, подумал и выложил обратно. Потом. Нельзя же в самом деле тащить это в школу. Полный любви к людям, Александр Иванович отправился на урок.

К его удивлению, задание было решено. Четвертаков определил в произвольном множестве связанные элементы и выделил формулу Е=mc2 из набора цифр, написанных на кирпичах башни Грифона на Васильевском острове. Это было задание вступительного теста по логике, который они в Универе писали. Молодец парнишка! На перемене Мария Николаевна как-то особенно неловко зашла в класс и, пряча глаза, попросила мобильный телефон Митьки. Он дал. Не жалко. Просил только взамен передать привет подруге. Обещала. На душе было тепло, а на улице холодно. Александр Иванович поджидал друга уже минут пятнадцать, когда зазвонил телефон.

— Алекс, извини гада, у меня тут запарка, клиент сложный, никак не успеваю. Я тебе скинул адрес салона и телефон Сереги Козлова — директора. Он тебя встретит и в лучшем виде все оформит. А я подскочу вечерком. Удачи! Марии Николаевне от меня привет, если увидишь.

— Видел уже и телефон твой дал. Не против?

— Ну дал так дал. Разберемся. Гони уже к Козлову, а то передумаешь.

— Ладно. Поеду.

Александр Иванович шел домой. Он старался не глядеть по сторонам. Ему не хотелось встречаться взглядом с неприятным соседом в витрине.

Маман, судя по запаху обеда, уже вернулась. Она лежала на диване и была похожа на восковую куклу — маленькая, все еще стройная и очень бледная. Это было странно. Он редко видел ее в горизонтали. От этого стало как-то не по себе.

— Мам, ты в порядке?

— Если не считать огромного разочарования от твоего поведения!

Маман отчитала его за пьянство и отправила в магазин. Александр Иванович решил, что купит продукты на обратном пути, зашел в свою комнату, снова открыл сейф, сложил пачки в портфель и хотел было вызвать такси, но передумал. На метро и быстрее, и дешевле.

— Александр, нам надо серьезно поговорить! Теперь, когда у нас есть скрипка…

— Опять скрипка? При чем здесь скрипка? Я в руки ее не возьму. Никогда! Я все детство с этой вашей скрипкой промучился и теперь опять?

— Мальчик мой! Выслушай меня! Нам пора поменять нашу жизнь!

— А вот тут ты права! Именно этим я собираюсь заняться! Я еду покупать машину. Буду ездить в Финляндию, буду катать красивых девушек, буду чувствовать себя человеком!

— Зачем? Автомобиль в нашем городе-это так опасно и так дорого! Куда тебе ездить? Везде пешком два шага. Нет, ничего покупать не нужно. Сядь и выслушай меня. — Маман торжественно открыла футляр.

И тут внутри Александра Ивановича случился пожар. Он вдруг вскочил, стукнул кулаком об стол, так что ненавистный инструмент подпрыгнул в коричневом гробике.

— Оставь меня в покое! Слышишь? Оставь в покое! Мне сорок три года! Я взрослый человек. Сколько можно за меня решать? Ты… Ты мне всю жизнь сломала!

Александр Иванович выскочил из квартиры и быстрым решительным шагом направился к метро.

В вагоне почти никого не было. Только странно знакомый тип в тюбетейке. Александр Иванович смутно припомнил что-то про благотворительную организацию и хотел было поздороваться, но на том месте уже сидела стайка молодняка, уткнувшись в гаджеты. Видимо, тип вышел на предыдущей остановке.

В салоне стандартно милые девушки напоили его кофе и отправили на тест-драйв новенького «Шевроле Каптива». Поначалу вести машину было трудно, но мысль о выходных со Станиславой придавала ему сил. Телефон звонил раз десять. Маман. За рулем нельзя отвлекаться. Алекс выехал по Приморскому за город. Давил на газ и всем телом ощущал мощь мотора, работающего в унисон с его сердцем. Давно он не был так счастлив. Новое для него ощущение скорости, власти над пространством и защищенности пьянило. Алекс не мог расстаться с машиной, но выяснилось, что ее выдадут только завтра, после предпродажной подготовки. Он внес залог в размере пятидесяти процентов и поехал домой. Мерный стук колес так не похож на шелест резины по асфальту, а темнота за окном — на гирлянды новогодних огней, которые уже начали развешивать в городе. Стало грустно и страшно. Почему-то припомнилось дурацкое название из вчерашнего меню — «Путь в преисподнюю». Поднявшись по бесконечному эскалатору на «Садовой», Александр Иванович вздохнул с облегчением и решил прогуляться. Остатки денег в портфеле, казалось, притягивали взгляды окружавших его прохожих, странная тревога поселилась в душе. Надо бы убрать подальше. Зашел домой. Дверь в комнату Маман была закрыта. Потихоньку проскользнул к себе, открыл сейф и освободил портфель. Его охватила паника. Миллион, такой круглый, красивый и нежно пахнущий, перестал существовать. Миллион, который с небольшой доцентской зарплаты он собирал по крохам, чтобы потом быть свободным и независимым, был разбит, растерзан, раздавлен металлической громадой «шевроле». Александр Иванович обхватил голову руками. Нет. Мать была права. Не нужна ему никакая машина. Парковать негде, денег на бензин не напасешься. А Стася? Ну что ж, если ей нравится он, так и пешком пройдется, а если автомобиль, так и бог с ней. А вдруг ему деньги не вернут? Надо позвонить Митьке. Телефон молчал. А что, если весь вчерашний странный вечер — маркетинговый ход салона, чтобы покупателя заманить? Скорее! Надо успеть до закрытия! Не заглядывая к матери, Александр Иванович спешно направился к метро, вскочил в переполненный вагон и через сорок минут уже доходчиво объяснял Козлову всю нелогичность своего скоропостижного решения. Серега был не против. Он велел выдать деньги, пожал руку и передал привет Митьке. Александр Иванович торопился. Только сейчас вдруг стало стыдно и жалко Маман. Что на него нашло? Но он все объяснит. И даже попросит прощения.