Смерть за плечами - Сергей Данилов

— Ну это если эльмарионскую булку над огнем или на солнце высушить, то она станет твердая, как камень. Это и называется сухарь.

— Зачем же эту дрянь в ящике хранить? — брезгливо поморщился я.

— Потому что в море тоже есть хочется. Рыбы не всегда наловить получается, а сухари не портятся. Понял?

— Что ж тут не понять? Дальше портиться некуда, вот и не портятся! Так что с тобой потом было?

— Потом я плакал, естественно. Что еще может делать двухлетний ребенок, когда ему очень страшно? Плакал, потом засыпал, потом просыпался, ел эти самые сухари, пил воду и опять плакал. Когда лодку выкинуло на берег, я спал. Просыпаюсь, лодка больше не качается. Ну я выбрался на берег. А берег был — одно название. Крохотная такая бухточка, усыпанная галькой. Вокруг — отвесные скалы. Просто удивительно, что лодка об них не разбилась. В общем, торчал я там, пока меня гномы не подобрали. Кстати, имя Энди не они мне дали, меня так всегда звали, из-за этого имени гномы и приняли меня за своего, гномьего ребенка. Жил я у них, наверно, год или два, пока не заболел. К тому времени гномы сообразили, что я вовсе не гном и не могу долго жить под землей. Они отправили меня в Эстариоль к эльфам, которые и прозвали меня Эндилорн, что значит Одинокий Странник, за то, что я целыми днями бродил по лесу. Мне тогда казалось, что если идти и идти по лесу, то рано или поздно дойдешь до того леса, где я когда-то жил с мамой. — Энди усмехнулся и мечтательно добавил: — Вот бы мне сейчас в Эстариоль попасть! Я бы точно не вылезал из библиотеки. А тогда я еще бестолковый был, даже читать не умел. — Он повертел карту в руках, достал из своей странной сумки остальные три части, разложил на столе и принялся внимательно рассматривать.

— А что же ты тогда все время болтал про Западный оплот? — не выдержал я.

— В Западный оплот я уже потом попал, когда встретил Стина, охотника, который меня усыновил.

— Полуэльфа?

— Ну да. А ты откуда знаешь?

— Да был один полуэльф в темнице Черного замка. Он сказал, что оказался там из-за того, что разыскивал сына. Я еще тогда подумал, что он врет. Детка говорила, что у полуэльфов не бывает детей. Хотя из темницы я его все равно выпустил.

— А где он сейчас?

— Ты у меня спрашиваешь? Я что, за каждым полуэльфом следить должен?

Энди спрашивать больше не стал. Он достал Сферу Всевидения, взглянул в нее и удовлетворенно произнес:

— Он идет следом за нами, по той же дороге! Может, подождем его, переночуем здесь, в этой гостинице?

Я равнодушно пожал плечами. В другое время я бы предпочел ночевку в лесу этому поганому притону, но усталость давала о себе знать, настроение было хуже некуда, а единственным на данный момент осуществимым желанием было напиться до невменяемого состояния, чтобы не стояло перед глазами удивленное лицо умирающей Солнышко.

Пил я весь оставшийся вечер и всю ночь. Сначала один, потом с купцами, а потом, когда непривычные к длящимся ночи напролет королевским пирам купцы заснули кто на столе, кто под ним, вообще с недобитым разбойником, толстым трактирщиком и неопрятными девицами, оказавшимися его женой и дочерьми. Правда, кто жена, а кто дочь, разобраться мне так и не удалось, по-моему, они были одинаково старыми, но зато за несколько безделушек из сокровищницы Роксанда согласились подыскать младенцу. кормилицу.

— Как я не догадался, что это часть легендарной карты Эстеля! — сокрушался Рукус — собиратель диковин, пока остальные мои сотрапезники пили вино, с аппетитом уплетали мясо несчастного поросенка, мучительная смерть которого так огорчила Энди, и, перебивая друг друга, несли всякую чушь.

У собирателя древностей был такой удрученный вид, что я почувствовал себя проходимцем, коварно обманувшим его простофилю-сына, и попытался вернуть карту. Все равно то, что мне было нужно, я уже знал, а несколько точек в нижнем углу уж как-нибудь удержал бы в голове. Но старик отказался.

— Сделанного не воротишь, — заявил он. — Карта принадлежит тебе, и я не вправе требовать ее назад.

— А почему ты сказал, что карта легендарная?

— Существует эльфийская легенда о сокровищах темных эльфов. Поискам этих сокровищ Эстель-следопыт посвятил всю свою жизнь. Ему удалось найти тайный ход в сокровищницу Сумеречной долины и составить карту. Он даже принес своему королю несколько бесценных вещиц до того, как бесследно исчез. Никто не знает, где погиб Эстель-следопыт и погиб ли он вообще. Он так и не вернулся из одного из своих путешествий. Но карта хранилась в Эстариоле, у короля эльфов. Когда армия короля Ознабера вторглась в Фаргорд, эльфийскому королю понадобились сокровища, чтобы рассчитаться с гномами за оружие и военную помощь. Он послал шестерых лучших воинов в Сумеречную долину. Карту поделили между ними, чтобы ни темные эльфы, ни люди, с которыми шла война, не узнали о тайном пути, даже если кого-нибудь из них захватят в плен. Но страшное землетрясение закрыло путь отважным эльфам. Они не смогли выполнить поручение своего короля и бесславно погибли в войне, а части карты пропали. Многие люди и эльфы до сих пор пытаются отыскать их.

— А что ты можешь сказать об этом? — Я вдруг вспомнил о перстне с красным камнем, давным-давно протирающем дыру в моем кармане.

— Это же кольцо Данквила! — испуганно вскричал Рукус.

— Это я и без тебя знаю. Но ты можешь сказать, в чем заключается его сила?

— Этого не знает никто. Я могу сказать только, что, с тех пор как Ознабер завладел им, оно лишало рассудка каждого, кто пытался надеть его себе на палец…

Проснулся я от ледяной воды, которую Энди старательно лил мне в ухо. Я с трудом отлепил щеку от скатерти и попытался поймать глазами его расплывчатый темный силуэт. Голова раскалывалась. В нос бил резкий запах. Я скосил глаза. Перед носом маячила темно-синяя склянка с едко пахнущей жидкостью.

— Выпей, легче станет, — буркнул Энди, не очень любезно ткнув этим непривлекательным предметом мне в зубы.

Я покорно глотнул вязкую мерзость, стараясь не думать о том, из чего она приготовлена. Сознание начало проясняться.

— Соображать можешь? — нетерпеливо спросил Энди.

Я кивнул.

— Тогда слушай! Это — Стин. — Я с трудом повернул голову и увидел Стина. Это действительно был тот самый полуэльф, которого я выпустил из темницы. — Он пришел сегодня рано утром, — тем временем продолжал Энди, — и говорит, что за ним по пятам следует целая армия орков!

На самом деле Стин ничего не говорил. Он стоял, скрестив руки на груди, скептически, сверху вниз, разглядывал меня, и восхищения на его лице я не увидел. Наверное, выглядел я неважно.

Известие о целой армии орков неподалеку подействовало на меня, как неловко пущенная стрела на дикого вепря. Я вскочил, покачнулся, но удержался на ногах, выхватил меч и от полноты чувств рубанул по столу.