Воспитание сердцем. Без правил и условий - Альфи Кон

Религия

Однозначной связи между религиозными убеждениями и воспитательной философией не существует. Приверженцы разных конфессий и совершенно неверующие люди могут придерживаться одинаковых взглядов на воспитание. Вместе с тем не вызывает сомнений, что авторитарный подход пустил глубокие корни в некоторых религиях. Как сказал один специалист, «сломать волю ребенка — главная задача, которую внушали родителям поколения проповедников, черпавшие свои дисциплинарные аргументы в Библии и убежденные, что проявление собственного характера — зло и грех»[133]. Эта идеология, тесно связанная с отрицательным взглядом на человеческую природу в целом, просуществовала со времен первых американских колонистов вплоть до современных трудов Джеймса Добсона[134] и других фундаменталистов. Иногда слово любовь используют, чтобы оправдать мрачный процесс принуждения ребенка к капитуляции[135].

Кроме того, хотя многие приравнивают идею безусловной любви к некоторым аспектам своей веры, опираясь на священные книги христианства и иудаизма, нетрудно доказать, что Бог в этих религиях предлагает в высшей степени условную любовь. И Ветхий, и Новый Завет неоднократно обещают роскошное вознаграждение тем, кто демонстрирует надлежащее благоговение, и чудовищное наказание тем, кто этого не делает. Бог любит вас тогда и только тогда, когда вы любите Его — и, в некоторых случаях, если удовлетворяете ряду дополнительных критериев. Делайте то, что вам сказали, и станете богатыми, и увидите, как гибнут ваши враги. Отступитесь — и на вас обрушатся всевозможные кары, которые Библия описывает с почти садистскими подробностями[136]. Кроме того, с точки зрения некоторых верующих, гораздо более значительные награды или наказания ждут нас после смерти. Таким образом, односторонняя связь определенных религиозных традиций с условным и контролирующим воспитанием все-таки есть.

Мышление «или — или»

Если бы мне нужно было выделить одну систему убеждений, более всего влияющую на использование сомнительных воспитательных методик, скорее всего, это было бы предположение, что существует всего два способа растить детей. Вы можете делать это или вы можете делать то, и, поскольку один из вариантов кажется явно непривлекательным, вам остается другой (неизбежно включающий в себя какую-то разновидность контроля).

Самая популярная ложная дихотомия звучит следующим образом: «С детьми нужно занимать жесткую позицию и не позволять им делать все, что хочется». По сути, традиционную дисциплину противопоставляют вседозволенности. Либо я наказываю своего ребенка, либо ему сходит с рук все, что бы тот ни натворил. Либо я занимаю жесткую позицию, либо вообще ни в чем его не ограничиваю. Когда дети делают что-то неприемлемое, большинство из нас чувствуют необходимость предпринять какие-то меры, не сидеть сложа руки. И если наш репертуар ограничен наказанием, мы по умолчанию прибегаем именно к нему.

Как ни парадоксально, попустительство и наказание на самом деле не так уж далеки друг от друга. У них есть общая черта: они не дают ни капли продуктивного, уважительного взрослого руководства, в котором нуждаются дети. Неудивительно, что многие родители применяют наказания и попустительский подход по очереди. После того как один из этих вариантов приводит к катастрофе, они резко переключаются на другой. Как призналась одна мама: «Я разрешаю детям все, пока мое терпение не лопается, — тогда я становлюсь настолько авторитарной, что самой противно»[137]. В других семьях каждый родитель выбирает одну из двух ролей. Один становится сторонником строгой дисциплины, другой придерживается попустительства — как будто две ущербные стратегии каким-то образом могут дать в сумме продуктивный подход.

Имеющиеся данные не доказывают, что наказание лучше попустительства[138]. Но нам не нужно выбирать один или другой подход, потому что есть и другие возможности. Если нам некомфортно при ледяном холоде, это не значит, что мы должны терпеть обжигающую жару. То же относится, кстати, и к другому искусственному выбору: «Вместо того чтобы наказывать (или ругать) детей, когда они плохо себя ведут, попробуйте награждать (или хвалить) их, когда они ведут себя хорошо». Проблема в том, что награды и наказания в действительности две стороны одной монеты… и на эту монету вы вряд ли много купите. К счастью, у обеих разновидностей манипуляции (кнута и пряника) есть альтернативы.

Теоретически было бы лучше выбирать один из трех, а не из двух вариантов, но и здесь нужно проявлять осторожность. Нередко авторы книг о воспитании пытаются сделать свои взгляды более привлекательными, позиционируя определенный подход как «разумную середину» между двумя крайностями. Своего рода гамбит Златовласки: одни методы слишком это, другие методы слишком то, и только мой метод самый правильный. «Это», как правило, исключительная строгость, подход, основанный на применении силы, а «то» — разные виды попустительства и вседозволенности.

Если говорить абстрактно, многие согласятся, что лучше выбрать нечто среднее между этими крайностями, и в некоторых вопросах я действительно рекомендую «третий путь». Но мы никогда не должны соглашаться на предложение только потому, что оно расположено между двумя карикатурными альтернативами. Некоторые авторы с самого начала строят вопрос на сомнительной предпосылке, например: «Сколько контроля нужно нашим детям?» Выберите один вариант ответа: а) нужен постоянный контроль вплоть до мелочей, б) контроль вообще не нужен, в) идеальный контроль — подробности в запатентованной авторской программе из пяти пунктов. Вместо того чтобы сделать очевидный выбор, давайте спросим, корректно ли сформулирована задача, и рассмотрим альтернативы идее контроля в целом.