Злой - Владислав Выставной

Тут и до случайных прохожих дошло, что происходит нечто серьезное. Кто молча, кто с криками и визгом — все бросились врассыпную. Некоторые попадали наземь. Перед транспортером образовалась полоса свободного пространства. Посреди этой полосы стоял один-единственный человек.

Растерянный беглец в синей униформе.

— Твою мать… — ахнул Ник и, спотыкаясь, рванул вперед.

Бронетранспортер взревел следом.

Пожалуй, автоматической пушке ничего не стоило срезать его в любую секунду. Но те, кто были внутри, возможно, получили приказ взять его живым. И нельзя сказать, что Ник сильно возмущался по этому поводу.

Он ворвался в тоннель и теперь мчался по центру — меж прижавшихся к стенам недоумевающих сотрудников проекта «Кронос». Транспортер уже нависал над ним, готовый раздавить, смять в лепешку, а из люка, с диким, озверевшим от погони лицом, в него целился боец — из странного толстоствольного оружия.

Этот боковой коридор Ник заметил в самый последний момент. Скользнув ботинками по скользкому бетону — как гепард на повороте, — он рванул в сторону. Бахнуло — мимо пролетела широкая полицейская сеть, обхватив своими объятиями какого-то случайного сотрудника в белом халате. Сотрудник рухнул и покатился, запутавшись в цепкой крупноячеистой сетке, а транспортер, завизжав тормозами, пошел юзом. Прохожие с воплями бросились врассыпную. Кто-то не успел — и отлетел кубарем в сторону, сбитый с ног броневой плитой.

Роботизированный кронштейн с автоматической пушкой отчаянно вытянулся — как рука вратаря, тянущаяся за ускользающим мячом, — и тут же оглушительно загрохотало: снаряды понеслись в боковой тоннель в тщетной надежде настичь увертливого беглеца.

К счастью для Ника, угол стрельбы был в его пользу: снаряды за спиной почем зря крушили стену, в спину летели случайные рикошеты, оглашая подземелье яростным визгом. Там, за спиной, БТР уже отчаянно, с проворотами огромных колес, сдавал назад, чтобы дать пушке лучший сектор обстрела.

Но было уже поздно: Ник скрылся за поворотом.

* * *

Силы его были на исходе. Он не мог бежать бесконечно. При этом было совершенно очевидно: система видит его и, как грамотный игрок в шахматы, посылает свои фигуры на опережение.

Следовало во что бы то ни стало выйти за пределы ее контроля. Куда-нибудь в боковые, служебные, вентиляционные, наконец, шахты — и бежать, карабкаться вверх, прочь из этого осиного гнезда…

Ник обессиленно прижался к стене, съехал на пол. Он тяжело дышал, сердце билось неистово, словно пытаясь вырваться из грудной клетки. Он и сам был похож на свое собственное загнанное сердце, с той же безнадежностью пытаясь пробиться сквозь холодную скорлупу бетона.

Вытащил из-за пазухи пистолет, осмотрел. Хорошая машинка, новый образец кольта, со встроенным лазерным прицелом, приспособленная под патроны с корректируемыми пулями: такие способны менять в полете траекторию, самостоятельно выбирая жертву. Нажатием кнопки выбросил магазин: полный, на шестнадцать патронов с зеленым ободком. Что означает эта маркировка? Он не помнил.

Совершенно некстати в памяти всплыл бывший владелец оружия.

Странный парень. Вроде мягкий, контактный, беззлобный — он не выглядел такой циничной сволочью, как его папаша. И при этом казался невероятно опасным. Опаснее даже своего отца, готового в угоду собственному извращенному мировосприятию перекроить устои современного мира.

Мотивации мистера Сэдрика, при всей их мерзости, вполне понятны: всегда кому-то мало денег и власти. Когда миллиарды уже не греют душу, хочется ощутить себя мессией, благодетелем всего человечества, чтобы благодарные простолюдины восхваляли твою мудрость и целовали твои бессмертные ноги.

Но вот сынок его, Алан… Этот ведь тоже ждет так называемого Большого Перелома. И ждет с явным нетерпением. Только вот плевать ему на благодарность человечества. Не желает он строить «новый миропорядок» совместно с деятельным властолюбивым родителем. Он ждет другого.

Экстрима.

Возможности пощекотать себе нервы.

Пострелять в людей.

То, что для элиты станет пиршеством власти, а для всего остального человечества — величайшей катастрофой со времен последнего ледникового периода, для него будет просто гигантским аттракционом.

Поводом для бесконечного адреналинового кайфа.

Ника передернуло от омерзения.

Уроды… Какие же все они уроды. Настоящие мутанты не там, в зловонных бетонных котлованах. Они — в дорогих апартаментах здешней элиты.

Было и еще одно неприятное чувство. Гаденькое, прямо скажем, и имя ему — зависть. Ник завидовал таким вот непосредственным, сильным и свободным личностям, хоть и всеми силами старался подавить в себе это чувство. Положа руку на сердце — стал бы он погружаться в себя, в свой собственный мир, читать книги, идти в эту чертову науку, если бы родился таким богатым красавчиком, как этот Алан? Был бы он сам лучше этого малого, если бы не знал, что такое нужда, кровавая драка за место под солнцем, стремление что-то доказать родным, любимой девушке, себе самому? Кто его знает… Все-таки судьбу определяет бесчисленное множество факторов, и из своего нынешнего положения — положения загнанного зверя — он уже не сможет дать действительно объективный ответ на все эти проклятые вопросы…

Размышления Ника были прерваны щелчком боковой двери. Он не сразу сообразил, что сидит на полу рядом со служебной дверью, однако в следующую секунду рассудок вновь уступил место рефлексам.

Рука сама собой взлетела на уровень глаз, а впереди заалела рубиновая точка лазерного прицела. Если бы он еще был способен хоть что-то соображать, возможно, поступил бы иначе. Но рефлексы уже взяли свое — и палец вдавил спусковой крючок.

…Когда обойма опустела, а ствол пистолета заклинило в отброшенном положении, все было кончено. Перед дверью, в неестественных позах, в лужах собственной крови, лежали два бойца ВБ. Ник заставил себя подняться и подойти ближе.

Этим все и должно было кончиться. Или, кто знает, — только начаться. Видит бог — он не желал ничьей смерти. Но чего еще ждать от загнанного в угол животного, кроме как желания огрызаться — до самого конца.

Они наверняка знали, где его искать, — система прекрасно его отслеживает, — только вряд ли ожидали такого отпора.

Опустившись на одно колено, Ник осмотрел тела. Теперь он понял, что означали зеленые ободки на пистолетных патронах: они были бронебойными. Легкие бронежилеты бойцов были прострелены навылет. Зря он перевел столько драгоценных боеприпасов.

Но прошлого не вернешь, и Ник поинтересовался трофейной амуницией. Поскольку разряженный пистолет был теперь бесполезен, он подобрал компактный пистолет-пулемет одного из бойцов. «Скорпион» последней модели — вполне достойная машинка. Затем он взял автомат и собрал запасные магазины у обоих убитых. Еще ему достались: пара светошумовых и пара газовых гранат, армейский нож, фонарик, наручники, рация, компактный навигатор и прибор ночного видения. Он с сомнением посмотрел на идентификационные браслеты на запястьях убитых, но решил, что трюк с доктором Палмером во второй раз не пройдет: система наверняка ведет счет своим потерям. Так что лучше оставаться просто невидимым — насколько это возможно.