Я помню как всё начиналось - Айкор

устала от напряжения. Похоже она ещё не умела уверенно ездить на двухколёсном велосипеде. Она остановилась и просто сидела на нём.

— Ну что? Притомилась? Давай теперь подруга покатается.

Алёнка потупилась.

— Я не умею. Я только на трёхколёсном ездила.

— О. Да ты даже меня опередила. Я, до сегодняшнего дня, лишь на четырёх рассекал. А ты уже на трёх катаешься.

Она расширила от удивления глаза.

— Это как?

— А ты садись, я покажу, как это.

Она села и вцепилась в руль мёртвой хваткой. Так, что я там себе на придумывал? В начале надо вселить уверенность в человека. Ну вот точно, в её подсознании должен быть навык на чувства равновесия. Поэтому первым делом вытаскиваем его наружу.

— Эй, эй. Поаккуратнее сжимай. Он хоть и железный, но любит, когда к нему нежно относятся.

— Это как ты? Когда чуть не разбил его.

— У меня с ним особые отношения и он мне доверяет. Как и я ему. Поэтому доверяй и ты тоже. Хорошо?

— Хорошо.

Хватка ослабла. Первый шаг сделан.

— Мы пока будем двигаться не быстро. Но если тебе вдруг захочется остановиться, вот ручка тормоза. Нажимаешь на неё потихоньку. Попробуй это сделать.

Она аккуратно выпрямила пальцы и обхватив ручку тормоза нажала. При этом ладошкой продолжая опираться на рукоять руля. Вроде всё правильно. Не должна навернуться. Берусь левой рукой за руль, а правой за сиденье.

— Теперь, когда я тебя крепко удерживаю, ставь ноги на педали, но только не крути их. Я сейчас буду делать всё сам.

Я стал толкать велосипед вперёд, но в вертикальном положении удерживал лишь, лёгкими подкручиванием руля в сторону отклонения. Я специально не говорил зачем так делаю. Просто делал и всё. Через некоторое время почувствовал, что подработки рулём от меня больше не требовалось. Она сама того не замечая стала делать это. Хорошо. Значит вестибулярный аппарат включился и чувство равновесия принялось за работу. Усложняем.

— Теперь потихоньку подключай ноги.

— Это как?

— Начинай крутить педали.

Руку с руля я не стал убирать, чтобы её мозг не отвлекался и был уверен, что процесс контролируется. Осознав, что и толкать мне уже не приходится, я оторвал руку от руля, но оставил её на виду, как бы указывая путь, куда ехать. Так. Реакции не последовало. Значит всё идёт по плану. Я стал всё дальше и дальше отводить руку от руля.

— А теперь едем вон до того поворота.

Показал я пальцем вперёд. Когда Алёнка всмотрелась в поворот, я убрал руку из её поля зрения. Опять реакции не последовало. Только на педали она стала нажимать интенсивнее, и я отпустил руку от сидения. Остановившись, обернулся назад. Танюшка, бежавшая следом, тоже встала и начала раскрывать рот. Я быстро поднёс палец к своим губам, всем своим видом заклиная её ничего не говорить.

Алёнка доехала до поворота и остановилась. Потом обернулась назад. Никого не заметив рядом, её лицо изобразило недоумение. Только сейчас до неё дошло, что ехала сама. Развернув велосипед, она снова села на него и направилась в нашу сторону. Но поравнявшись с нами не стала останавливаться, а поехала дальше, к мамам.

— Мама, мама! Меня Валька научил на велосипеде кататься!

— Ну ты только посмотри, — всплеснула руками её мама — объясни мне, как ему это удаётся. Как вот так, мимоходом, научить кататься на велосипеде другого человека. Да она никогда даже не пробовала на двухколёсном ездить.

— Профессор, говоришь.

Задумчиво произнесла Сима.

Глава 14

Пляж был довольно маленьким. Небольшой участок берега кто-то отсыпал песком, другие места поросли травой или представляли собой илистое дно. Ну очень не любил я, когда наступаешь, а сквозь пальцы начинает просачиваться жижа, и нога по щиколотку уходит в эту субстанцию. Бр-р-р.

Ну что? Как я там научился плавать? Сразу на глубину, и чтобы выбора не было, плыть или не плыть. Прислонив велосипед к кустам, я быстро разделся до плавок и с разбега кинулся в воду. Немного пробежав по мелководью, нырнул и поплыл под водой на глубину. Это на поверхности я поплыл поздно, а нырял всегда хорошо и с большим удовольствием. Так и теперь, оказавшись в любимой стихии, ну кто в детстве не любил бултыхаться в воде, я ощутил восторг. Но он быстро уступил место тревоге. Впереди и внизу неизвестность, а вдруг там…

Страх не успел угнездиться в моём сознании, это место резко заняло понимание происходящего вокруг. Именно понимание, я не видел, но точно знал, что и где находится. Вот дно уходящее резко вниз. От него отходят переплетённые полоски энергии, это водоросли. В разные стороны, от меня, несутся маленькие ленточки, это мелкие рыбки. Я начал потихоньку растворяться в окружающем. Спокойствие окутывало моё сознание, руки стали замедляться и зависли рядом, как в невесомости. Ощущения тела полностью исчезло. Была только энергия, заполнявшее всё вокруг. Она переплеталась причудливыми формами. И только на задворках своего сознания было понимание, что это определённые предметы и живые организмы.

В той жизни был уже такой момент. В институте я посещал факультатив по физике. Вёл его очень своеобразный доцент кафедры. Его особенностью в обучении был метод слепого котёнка. Он бросал нас в пучину физических процессов, ничего при этом не объясняя. Когда же мы пытались разобраться в этом самостоятельно, он потихоньку подбрасывал ответы на некоторые моменты. Уже заметив, что «настоящие физики» полностью погрузились в решение, давал чётки алгоритмы и правила этих решений.

Так, по его методике, изучив принципы программирования за два часа, я потом целых полгода «загорал» на предмете программирования.

На одном из занятий этого факультатива, решая преобразования интегральной функции, я вдруг увидел перед глазами, очертания предмета, описываемого данной функцией. Далее чётко осознал, что при вливании энергии в эту функцию, я получу материальный предмет, описываемый ею. Тогда меня это шокировало и выбросило из реальности. Рассказав об этом своему другу, закончившему физмат школу с отличием, не нашёл в его глазах даже намёк на понимание виденного мной процесса.

Тогда я отстранился от этого, сейчас же увидел всё в действии. Только формулы, описывающие окружение, были намного сложнее и один предмет состоял сразу из нескольких. Нет. Пожалуй, это будет слишком сложно. Тогда какой должен быть вычислительный процессор, способный всё это описать? Просто невозможно вообразить.

Вообразить! Ответ как всегда на поверхности. Если пользоваться не логикой машинного программирования, двоичным кодом состоящем из единичек и ноликов, а языком образного программирования, которое использует наше подсознание, то… Вокруг меня развернулось уже не нагромождение формул,