Две стороны отражения - Бронислава Вонсович

– Я же не из-за нее вызову.

– Делиль не дурак. Он уже здесь был. И скоро появится еще.

– Замечательно, – просиял Люк. – Опять ляпнет какую-нибудь гадость и даст нужный повод.

– Делиль куда сильнее, чем показывает, – тихо сказала я.

Люк оскорбился, решив, что я посчитала его трусом.

– Уж не думаете ли вы, что я испугаюсь? Есть проблема, и она должна быть решена оптимальнейшим образом.

– Боюсь, отправка тебя в тюрьму проблему не решит, – ехидно сказал Себастьен. – Напротив, добавит новые, причем не только Летиции, но и нам. Люк, давай договоримся: сначала все разузнаем, потом будем строить планы. Летиция, как получилось, что никто не заметил вашего похищения?

– Я сама сглупила, – расстроенно пояснила я. – Он выдавал себя за мою сестру-близнеца Камиллу, а я поверила.

– Вы говорили, что были сильным магом. Как вы могли не понять, что это иллюзия?

– Мы общались через зеркало. Я о таком раньше не слышала, но «Камилла» сказала, что это тайная семейная магия.

Люк удивленно присвистнул, Себастьен же понятливо кивнул и продолжил:

– У вас есть сестра – близнец?

– Нет.

– А почему вы поверили?

– Делиль был очень убедителен. Я не знаю своего отца, а он заявил, что мои родители при расставании поделили детей. Отцу досталась одна дочь, матери – вторая. У мамы спросить я не могла – ее не было, а от братьев и сестры я не добилась ничего, что опровергало бы рассказанное Делилем. Прямо я не спрашивала, потому что пообещала так называемой «сестре» ничего никому о ней не говорить, приходилось интересоваться только отцом.

Я вздохнула, представив, что творится дома. Уверена, вернувшаяся мама поставила всех на уши, но только не осталось в моей комнате ничего, что указывало бы на то, что случилось. Разве что братья вспомнят, что я испугалась псише, а Изабелла и Фабио – что я расспрашивала про отца. Но даже если мама все это свяжет вместе, то пойдет к моему отцу, о котором я все так же ровным счетом ничего не знаю.

– А вас не насторожило, что остальные дети вашему отцу оказались не нужны?

– У нас всех отцы разные, – пояснила я. – Общие у нас мама и фамилия. Но мы все равно очень любим друг друга, поэтому когда я решила, что сестре нужна помощь, я не задумываясь шагнула через зеркало.

– Через зеркало? – удивился Люк. – Но это невозможно.

– Почему? – возразил Себастьен. – Нужны лишь предрасположенность и знание, как это сделать. Предрасположенность есть у инориты, а Делиль владеет знанием.

– Знание было утеряно во время Магических Войн, – неуверенно сказал Люк. – Артефакты для разговоров сохранились, но их мало и никто не может восстановить принцип. – Он помолчал и добавил: – Насколько мне известно.

– Делиль, скорее всего, использовал артефакт, потому что на его зеркале ничего не было, а когда я попыталась вернуться, зеркало уже было непроницаемым.

Себастьен кивнул и заставил рассказать о разговорах через зеркало: с самого первого, когда я испугалась так, что всполошила весь дом, до последнего, когда я запустила уничтожающее заклинание и глупо шагнула в расставленную ловушку. Затем пришло время подробностей ритуала. Получалось плохо: и потому, что подсознательно не хотелось возвращаться в тот кошмар, и потому, что я мало что запомнила. Из всего, что я упомянула, иноров заинтересовали только язык, на котором проводился ритуал, да ощущения ошейника.

– Балуется-таки Делиль запрещенной магией, – возмутился Люк. – А как же «Если вы услышите хотя бы упоминание о чем-то таком, что не относится к магии классической и может быть опасно для окружающих, вы должны немедленно рассказывать ближайшему представителю Совета».

Он явно цитировал кого-то, поскольку Себастьен подавил смешок и спросил:

– Предлагаешь рассказать Делилю о том, что он практикует запрещенные ритуалы?

– Предлагаю рассказать Фаро.

– На магическом плане не видно, чтобы над Летицией проводили какие-то действия. Даже ошейника, явно запершего магию, нет. Единственная причина, по которой я верю ее словам – небольшое искажение ауры, едва уловимая неправильность, доступная только очень сильным магам, но меня свидетелем вызовут вряд ли, а остальные могут не заметить. Будет ее слово против слова мужа.

– Ментальное сканирование? – предложила я.

– Оно только покажет, что вы сами верите в то, что говорите, а маг уровня Делиля, использующий запрещенные практики, прекрасно от него закроется и покажет только то, что захочет.

Я подозрительно прищурилась. Откуда сидящему напротив инору известны такие подробности? Уж не потому ли он находится под наблюдением Совета? Не хотелось бы влипнуть еще серьезнее, как до этого с Делилем. Хотя куда серьезнее? Магии нет, зато есть муж, которого никак нельзя засчитать в плюс.

– В наше время такие практики не были запрещены, – пояснил Себастьен. – Лицо с Даром могло делать все, или почти все, что хотело. Что и привело к Магическим Войнам.

– Что значит в ваше время?

– Себастьен из эпохи до Магических Войн, – пояснил Люк.

– Он не выглядит настолько старым.

– Так разве в стазисе испортишься? – хохотнул Люк, но тут же посерьезнел: – Душа отдельно, тело – отдельно, и только недавно воссоединились. Совет сохранил ему жизнь только потому, что Себастьен спас брата Марго. Правда, крови он нам с ней попил…

– Еще вопрос, кто у кого попил больше: вламывались в дом, портили защиту, шантажировали, украли породистую кошку, до сих пор существующую в единственном экземпляре, а в завершение Марго заявила, что я в нее влюблен и обязан жениться, – парировал усмехнувшийся Себастьен.

– Не слишком ты возражал, как я припомню. Да и породистая кошка в результате к тебе вернулась, – хохотнул Люк. – Может, ты поэтому и согласился жениться? Ради кошки?

– Веская причина, – усмехнулся Себастьен. – Ладно, вернемся к Делилю. Он как-то объяснял, зачем написал на вас завещание?

– Сказал, это уверит меня в серьезности его намерений.

– Глупость какая, – фыркнул Люк.

– То есть после брака он сразу потащил вас к нотариусу? – уточнил Себастьен. – Здесь поподробнее, пожалуйста.

– Да что я могу про это рассказать? Разве что пока он изучал документ, вынужден был меня отпустить, и я попыталась сообщить инору, что я в опасности, но Делиль сразу же взял меня под контроль и представил экзальтированной особой, которая тоже решила написать завещание.

– Вот, – оживился Люк, – в этом-то все и дело. В завещании Летиции.

– Склонен с тобой согласиться.

Я рассмеялась.

– Мне нечего завещать. Совсем нечего, понимаете? У нас семья не слишком богатая.

– Кто ваш отец, Летиция?