Назначаю тебя палачом - Анна Васильевна Дубчак

про жену. Ясно же, что дома. Как иначе? Тем более что под навесом он только что видел Женину машину, колеса которой были забрызганы грязью. Или ему было просто приятно произнести имя жены и услышать, что она дома?

– Да, Евгения Борисовна дома. Они все обедают. Или уже ужинают.

– Галина Петровна, у нас гости?

– О да! – тихо произнесла она. – Евгения Борисовна привезла Эмму, бывшую хозяйку Софьи. Думаю, вы в курсе. Ну, Тонечка здесь. И еще одна молодая дама, которая приехала к Петру Михайловичу. Они уже почти час как у него в комнате. Звать их к столу никто не решился. Думаю, они давно не виделись.

– Спасибо вам, Галина Петровна.

– Всего хорошего, Борис Михайлович.

Ну все. Она здесь. И теперь жалуется, наверное, Петру на него. Плачет, рыдает, истерит, размазывая по своим щекам красную помаду. Она людоедка, эта Наташа! И у нее это не помада, а кровь соблазненных и раненных ее нелюбовью мужчин.

– Борис? – Женя, увидев мужа в дверях кухни, засияла и бросилась к нему из-за стола. – Боря, садись, у нас сегодня куриная лапша!

Глава 19

16.01.2023 г. – 18.01.2023 г. Из дневника Эммы Ф.

«Он так и не пришел. Не вернулся. Я всю ночь вздрагивала от любого шороха, хотя понимала, что это шуршало мое одеяло. Еще мне казалось, что я слышу голоса. Как если бы за окнами собралось несколько человек и они что-то обсуждали. Но, скорее всего, мне все это снилось. Потому что в саду было так тихо, что, выйди туда, не услышишь даже, как постукивают друг о друга заледеневшие ветви яблонь, завывание ветра, хруст высохшей и подмерзшей травы, торчащей из почерневших сугробов. И небо словно уснуло, позабыв гнать облака сквозь лунный свет…

Я в ту ночь так и не спала. Бродила по дому в надежде встретить Сергея. А что, если он уже вернулся, но было слишком поздно, чтобы меня будить, и он поднялся в свою комнату (где обитал первые дни нашего знакомства, пока не перебрался ко мне) да и заснул?

Но все мои надежды носили какой-то все-таки нездоровый характер. Я и хотела, чтобы Сергей вернулся, и одновременно уже боялась его. Вот если бы он вернулся и сказал, что ему, предположим, надо уехать и мы вынуждены расстаться, я, быть может, даже и успокоилась бы. Во всяком случае, я уже не боялась бы его и не видела в нем своего убийцу. Конечно, его уход из моей жизни был бы для меня еще одним ударом, но все равно, повторюсь, это было бы лучше, чем если бы он…

Господин следователь, если вы читаете эти строки, значит, либо меня уже нет в живых и меня убил некий Сергей (фамилию которого я так и не узнала), нанятый моим мужем, либо меня арестовали как единственного человека из окружения моего мужа, у которого был самый мощный мотив его убивать.

Но вы должны знать, как все было на самом деле!

Да, мой муж бросил меня, угрозами собирался принудить меня подписать финансовые и какие-то имущественные документы, в результате которых я должна была остаться без средств к существованию. И я, конечно же, питала к нему самые злобные чувства. Да я захлебывалась от злобы! Я не понимала, как вообще можно вот так поступить со мной. Со мной, вина которой заключалась лишь в том, что я не родила ему детей. Да, меня можно, конечно, назвать бездельницей, но мало ли женщин во всем мире, которые считаются домохозяйками, и что же, они все теперь должны быть презираемыми? Многих из них, между прочим, любят! Женщине вообще необязательно работать. Так она подольше сохранится. К тому же, помимо работы как таковой, женщина может быть полезна мужу просто своим присутствием, участием, лаской, поддержкой. Да что я пишу все это, словно открываю Америку! Думаю, если бы у вас, господин следователь, была хорошая зарплата или вы получили бы громадное наследство, полагаю, вы бы сами позволили вашей супруге не работать, а просто жить в свое удовольствие.

Ладно. Хватит мне уже обращаться здесь к следователю. Никто меня не убьет. Надо просто верить в это, и все. Хотя верить, конечно, недостаточно. Надо действовать.

И вот я, промаявшись всю ночь и так и не уснув, утром приняла душ, потеплее оделась (меня бил озноб), выпила чашку кофе, вызвала такси и покатила в Москву.

Мне просто необходимо было встретиться с Виктором. У меня к нему было два вопроса, или, точнее, две темы для разговора.

Первая – я должна была предупредить его о готовящемся убийстве (мой первый визит и попытка предупредить его закончились полным провалом: меня, не совсем трезвую, выгнали и опозорили на весь этаж), вторая – на всякий случай предупредить его, что мной написано письмо в прокуратуру, где говорится о том, что если со мной что-нибудь случится, если меня найдут мертвой, то виноват в моей смерти будет мой муж, Виктор. Потому что он заказал меня.

Мне очень хотелось выпить, хоть я и не алкоголичка. Но просто мне было очень страшно. Во-первых, меня могли туда не пустить, Виктор мог предупредить охрану на входе, во-вторых, меня не пустила бы секретарша Оля.

Да, кажется, новую секретаршу зовут Оля. Вот прямо грудью бы принялась защищать своего шефа. Но, с другой стороны, разве самому Виктору неинтересно было бы узнать, чего это я притащилась к нему, да еще и во второй раз? Разве он не понимает, что, пока мы с ним не развелись, пока мной не подписаны отказные документы, я могу кое-что предпринять, во всяком случае, нанять адвоката. Может, и не такого крутого, да любого, тем более что дело-то представлялось мне выигрышным. К тому же адвокату можно было посулить хорошие деньги, в том случае если он выиграет процесс.

И я приехала. Уверенно прошла все психологические барьеры и спокойно вошла к нему.

Секретарша, увидев меня, лишь качнула головой в сторону его двери, мол, проходите. Как если бы меня здесь ждали!

Виктор же, увидев меня, повернулся к окну и тяжко так вздохнул, типа, снова ты!

– Витя, я знаю, что