Герцогиня - Даниэла Стил

– Понимаете, мы с женой… – с сожалением произнес американец. – Мы с женой… Мы не… Мы поженились давным-давно. Мы очень разные. Мы не близки.

Анжелика знала подобные истории и кивнула.

– Понимаю, – с симпатией проговорила она. Ей хотелось освободить гостя от сомнений, чтобы он полностью расслабился и насладился услугами «Будуара». Возможно, ему приглянется Агата? Но нет, он не проявил к ней никакого интереса.

Как и многие другие мужчины, он был очарован Анжеликой. Карсон приезжал в «Будуар» каждую ночь в течение недели и часами разговаривал с Анжеликой. Наконец в один из дней он сообщил, что уезжает.

– Я обязательно загляну к вам снова, когда буду в Париже. Скорее всего, через пару месяцев. Возможно, тогда вы измените свое мнение относительно того, чтобы уединиться со мной в одной из спален.

Говорил это Карсон с решительным выражением лица. Он явно привык добиваться любой цели.

– Я этого не сделаю, – твердо ответила Анжелика. – Но буду очень рада видеть вас. Счастливого вам пути.

Анжелика долго думала о Карсоне. Он выглядел несчастным, но, когда беседовал с ней, его глаза загорались. Она чувствовала: он привык всем распоряжаться и всегда получал желаемое. Что ж, если он хочет очутиться в спальне с Анжеликой, его ждет большое разочарование.

«Будуар» становился все известнее, и дело развивалось. Анжелика наконец приняла еще двух девушек: шведку Сигрид, говорившую на трех языках: на английском, французском и немецком, и бывшую танцовщицу фламенко Кармен. Обе девушки были красивы и пришлись по вкусу клиентам. Кармен редко задерживалась в гостиной дольше пары минут: неисправимая кокетка, она часто поддразнивала джентльменов, отчего те были без ума. За несколько дней до Рождества в «Будуаре» устроили торжественный прием, на который собралось почти двести мужчин. Шампанское текло рекой, подавали икру. Томас заехал ненадолго – пожелал Анжелике счастливого Рождества и отбыл по делам, но она была тронута его визитом. В замечательном белом платье, подчеркивавшем ее формы, она еще больше искушала клиентов, хотя они прекрасно знали, что им никогда ее не добиться. Для хозяйки борделя мисс Латэм проявляла необычное целомудрие.

Однажды вечером в «Будуар» заявились двое пьяных англичан. Они сбивчиво объяснили, что это заведение им порекомендовали друзья. Один из голосов Анжелика узнала сразу. В холле, покачиваясь на нетвердых ногах, снимал плащ ее брат Эдвард.

Анжелика срочно послала за Фабьенн. Та пришла через минуту и осведомилась, что не так.

– Нетрезвый англичанин в гостиной – младший из моих братьев, – прошептала Ажелика. – Ему не следует меня видеть, иначе он расскажет об этом всей Англии. Найдите ему даму и отправьте поскорее наверх. Я поднимусь к себе. Скажите всем, будто у меня мигрень.

– Я лично займусь им, – заверила ее Фабьенн. Это было меньшее, что она могла сделать для мадам. – Не волнуйтесь, все обойдется.

– Спасибо вам, – с облегчением выдохнула Анжелика и скрылась на черной лестнице.

Фабьенн вернулась в гостиную и чуть не бросилась на Эдварда, пустив в ход все свои чары. Тот оказался и правда совершенно пьян.

– А у меня нет выбора? – спросил он, слегка покачиваясь. – Друзья говорили, что у вас есть африканка, я бы не отказался от встречи с ней.

Однако Ябы нигде не было видно.

– Она с одним клиентом и сегодня уже не освободится, – сказала Фабьенн и, надув губки, посмотрела на него, словно херувим. – Вы заденете мои чувства, если не выберете меня.

– О, тогда ладно, – сказал Эдвард. Она взяла его за руку и повела к лестнице. – А кто эта лже-герцогиня, кстати? Очень забавно – шлюха, зовущая себя герцогиней. Знаете, мой брат сам герцог.

– Правда? – проворковала Фабьенн, испытывая большое искушение влепить англичанину пощечину за такие слова об Анжелике. – Уверена, он вовсе не так волнующ и могуч, как вы.

– Точно, – согласился Эдвард.

В спальне Фабьенн он плюхнулся на кровать, снял штаны, сообщил, чего желает, и через пять минут уже спал. Он оказался ни волнующим, ни обладающим воображением. Фабьенн нашла спутника Эдварда и попросила, чтобы тот позаботился о приятеле. Жак помог донести бесчувственного брата герцога до кареты. Фабьенн сообщила об их отъезде Анжелике.

Той ночью Анжелика долго лежала без сна, думая о своих братьях, о том, как ужасно они с ней обращались, о родном доме, который она никогда больше не увидит, и о нынешней жизни. За девять месяцев она не написала ни одного письма миссис Уайт. Анжелике было неловко из-за этого, но ей не хотелось лгать, а сказать правду не хватало смелости. Она обязательно напишет старой экономке, но сообщит, что нашла место няни в Париже и очень занята.

Мисс Латэм, самая успешная мадам Парижа, заснула в слезах.

Рождество в «Будуаре» прошло тихо и спокойно. Все клиенты остались дома с семьями или уехали из города, так что у девушек выдался выходной.

Был накрыт праздничный стол, за которым царила очень дружелюбная и уютная атмосфера, будто все приходились друг другу любимыми сестрами. Никакого макияжа, замысловатых причесок, пышных нарядов. Впервые за долгое время дамы могли расслабиться.

Они обменялись недурными подарками. Анжелика подарила кому кошелек, кому блузку или шляпку, и каждой – большой бонус.

– Я никогда в жизни не имела столько денег, – радостно сообщила Филиппина. – Я сберегу их для кое-чего особенного.

– Я свои храню для поездки в Италию весной, если у нас будут каникулы, – заявила Камилла. – Я хочу посетить Флоренцию или Венецию. Никогда там не была.

Анжелика открыла им двери в мир, о котором они даже не мечтали.

Анжелика невольно задумалась о детях Фергюсонов. Как они там? Она хотела им послать подарки на Рождество, но не осмелилась. В целом Фергюсоны сослужили Анжелике хорошую службу. Она уже более чем возместила все свои траты и даже значительно приумножила дар, оставленный ей отцом.

Анжелика наконец написала письмо миссис Уайт, в котором сообщила, что работает няней в Париже и воспитывает двух чудесных детей.

После обеда в столовую зашел Жак. Камилла и Филиппина по очереди играли на пианино, остальные пели рождественские гимны. Жак и Фабьенн улизнули в сад. Анжелика задумалась, чем все это закончится. Некоторые из ее работниц привязались к определенным клиентам, но по большей части отношения с мужчинами были сугубо деловыми. Так проще. Хотя все они, кроме Анжелики, мечтали однажды выйти замуж. Сама же Анжелика никогда не была влюблена и не грезила о любви. Одной жить проще. К тому же она слишком много узнала о мужской натуре. Ей не хотелось быть обманутой женой или, того хуже, находиться в браке, подобном союзу Фергюсонов.

Накануне Нового года в «Будуаре» устроили еще один торжественный прием, продолжавшийся до самого утра. Многие клиенты перебрали спиртного, и Люку с Жаком пришлось им помогать рассаживаться по каретам.