Его невинная заложница - Лавли Рос

Она вонзается в меня злым взглядом. Я открываю рот, чтобы что-то противопоставить, но ее уверенность обжигает меня. Я вдруг понимаю, что не могу ее уговорить, она уже всё решила. Она бросила все силы, чтобы добраться до меня, пошла на страшный риск и подвела под него охранника, и теперь не повернет назад. Она не уйдет отсюда без меня.

— Черт! — я беспомощно вскрикиваю.

В груди становится тесно. Я чувствую себя в западне, меня сжимает со всех сторон и нет здесь выхода. Я упрямо подталкиваю сестру к выходу, но она лишь зло дышит и всем видом показывает, что выйдет из номера только вслед за мной.

— Арман пошел в бар, — бросает Яна. — Он поговорил с кем-то из своих людей и спустился в бар. Он сейчас опрокинет пару рюмок и придет сюда. Вот-вот, Катя.

— Он убьет тебя…

— Возьми куртку и пошли.

— Ненавижу тебя.

— А я тебя люблю.

Я резко поворачиваюсь и бросаюсь в коридор за поворотом, там, где стоит шкаф-купе. Сдергиваю с плечиков куртку, хотя до сих пор не могу поверить, что покину номер. Оставлю Армана и пойду с Яной.

Я делаю шаг назад, еще один и замираю от ужаса. Я слышу щелчок замка от касания электронного ключа, а следом другой щелчок.

— Катя?

Голос Армана расходится по номеру бархатной волной. В его голосе слышится легкий градус алкоголя. И железобетонный градус усталости. Я хочу отозваться, придумываю, что скажу и как упаду на колени, умоляя не убивать мою сестру, но Яна отзывается первой.

— Я приглушила свет, — произносит она тихо и спокойным голосом, как обычно звучу я. — Глаза болят от яркого.

— Да, так лучше, — отзывается Арман.

Я подхожу к повороту и осторожно выглядываю из коридора. В серой дымке стоят два силуэта. Хотя нет, не стоят, Арман подходит к Яне и протягивает ладонь к ее лицу.

— Нравится номер? — спрашивает он ее. — Скажи, что здесь лучше.

Он усмехается, а Яна кивает.

— Намного, — она отвечает шепотом.

Арман уводит ладонь ниже по ее телу, но Яна подхватывает его пальцы, когда он почти касается ее талии, на которой нет шрамов. Единственный изъян, который отличает нас. Яна возвращает длинные пальцы Армана к своим губам, целует их пальцы и проводит языком.

— Я соскучилась, — добавляет она и опускает голову, словно сама смущается своего признания. — Без тебя было плохо.

— Иди ко мне.

Арман обхватывает сестру за плечи и притягивает к себе. Яна испускает возбуждающий стон и делает шаг в сторону, утягивая Армана к креслу. Она легонько подталкивает его, и он поддается ей — опускается в низкое кресло и широко расставляет ноги. Яна же проводит ладонями по его покатым плечам и ведет свои пальчики ниже и ниже.

— Ты уставший, я вижу, — почти поет она.

Я зажмуриваюсь, когда она опускается перед ним на колени. В висках стучит пульс, в горле клокочет дикий крик. Я хочу испустить его, но запрещаю. Он же пристрелит ее, он выпил и вымотался, он не станет слушать меня. Я до крови прикусываю язык и заставляю себя даже не всхлипывать. Я слышу, как звенит пряжка ремня, как тяжело дышит Арман, именно так он дышит, когда заводится и хочет взять меня, именно так…



Зажмурившись, отсчитываю до пяти, чтобы унять бешено бьющийся в висках пульс. Я не могу и не хочу смотреть на то, что собирается сделать Яна, а главное, зачем? Отвлечь его, чтобы я смогла уйти? Я уйду, а он не выпустит ее. Что тогда? Стас будет искать ее и… найдет меня?

Я чувствую, как ладони покрываются влагой, а пульс барабанит в висках так, что мне становится больно не то, что думать, даже сделать вдох. Мне нужно что-то сделать, но что? То, что Арман и так узнает о Яне, понятно, но мне важно сделать так, чтобы она успела уйти. Хотя бы выйти за дверь.

— Ты другая сегодня, — слышу его пьяный шепот.

— Какая?

Яна однозначно фальшивит. Слишком добрая, заботливая и нежная. Я не была такой даже тогда, когда между нами был другой тип отношений. Когда мне приходилось просто отсасывать, потому что он того хотел, я все равно не была такой обходительной, а в последнее время… я даже не знаю, какая я, но четко улавливаю несоответствие в сестре. Вот здесь я бы сказала что-то другое, там коснулась его не так. Дело в мелочах, и я понимаю, что даже пьяный он поймет замену. Особенно если пойдет дальше… у нее нет шрамов.

Я сама не понимаю, как хватаю какую-то статуэтку и бросаю ее на пол в другую сторону комнаты. Арман тут же отталкивает Яну и откуда-то достает ствол. Теперь мне становится по настоящему страшно. Я явно сделала что-то не то. Бросила статуэтку не туда. Мне нужно было выйти? Он медленно движется в сторону другой комнаты и отдает приказ:

— Катя, свет.

Яна не знает, где включается свет, поэтому первые пару секунд молча осматривается в комнате. В этот момент я выхожу из укрытия. Яна прикрывает рот рукой и крутит пальцем у виска, но поспешно следует к двери. Я же быстро освобождаюсь от одежды и шагаю к Арману.

Стук двери заставляет его обернуться и наткнуться взглядом на меня. Несколько долгих минут он смотрит на меня, будто оценивая, проходит по талии, по лицу, по ногам. Я сглатываю и мне становится страшно оттого, что он может сделать. Что может увидеть во мне. Поймет, что несколько минут назад с ним была сестра?

— Испугалась?

Он не понимает. Я расслабленно выдыхаю и киваю, а после включаю ту же доброту, что и Яна минуты назад. Обхватываю его руками за плечи и прижимаюсь к нему.

— Да что с тобой? — он отрывает меня от себя и целует.

Больно, с напором, будто пытается вспомнить или… сравнить? Я чувствую, как покалывают кончики пальцев, как сердце выпрыгивает из груди, а в мыслях крутится только одно: “он все понял”.

Арман отрывается от меня всего через несколько долгих секунд. Прожигает взглядом и… достает из кармана телефон. Что-то набирает в нем, после чего прикладывает к уху и говорит то, чего я боялась:

— Сестра Кати в здании. Перекрыть все выходы. Живо!

Он проходит мимо меня и двигается к креслу, в котором сидел и где остался его пиджак. Я же стою, как вкопанная и не могу пошевелиться. Хочу что-то сказать, наверное даже попросить, но из рта вырывается лишь хриплое и растерянное:

— Арман…

Он не поворачивается и ведет себя так, будто не слышит. Будто меня здесь не существует, и я лишь пылинка, которая недостойна его внимания. Яростными быстрыми движениями он хватает пиджак и набрасывает его на себя, после чего двигается к двери.

— Арман, — громче повторяю и он таки останавливается.

Его спина напрягается, он сжимает руки в кулаки и поворачивается. Медленно, будто вкрадчиво, заставляя меня цепенеть от страха.