Пленница пиратов - Энн Херрис

– Но если вы оставите карту себе, он может снова на вас напасть.

– Неужели вы думаете, что, вернув ему карту, я обеспечу себе безопасность? Он сочтет мои действия признаком слабости. – Джастин задумался. – Сначала я думал, что могу попытаться сам найти этот серебряный рудник. Но проклятое место уже стоило слишком многих жизней. Я уничтожу карту. Пусть лучше его больше никогда не найдут, чем оно заберет другие жизни.

– Для моего отца вы навсегда станете смертельным врагом.

– Вы не должны беспокоиться обо мне. Через пару-тройку дней я встану на ноги, и, как только вернется «Непокорный», мы снарядим его для похода и отчалим в Англию. Вы отправитесь к своим родным и будете в безопасности.

– Хирург сказал, что вам нужен отдых. – Марибель почувствовала, что Джастин снова отталкивает ее, и глаза защипало от непрошеных слез.

– К тому времени, когда «Непокорный» будет готов к отплытию, я уже поправлюсь.

– А потом? Вы вернетесь на остров? Вы построили хороший дом, обставили его…

– Полагаю, вас не должно интересовать, что я буду делать. Я дал слово обеспечить вашу безопасность, пока не отвезу вас к родным. После этого вам лучше меня забыть.

Как он мог говорить ей такое? Неужели он намеренно пытался выстроить между ними стену?

– Вам наверняка хочется пить. Я принесу свежей воды из колодца.

Марибель отошла от него. Ее душили сдерживаемые рыдания. Джастин по-прежнему с непреклонной решимостью собирался отвезти ее к родственникам и исчезнуть. Неужели он винил ее в том, что произошло? Марибель старалась справиться с чувствами. Она могла позволить себе слезы, когда боялась, что Джастин может умереть, но не сейчас.

– Если бы отец увидел вас сейчас, он бы вас не узнал, – сказала Анна три дня спустя, когда Марибель доставала воду из колодца. – У вас всегда была такая светлая кожа с нежным оливковым оттенком, которым все восхищались, но теперь… вы стали смуглая, как цыганка.

– Я не могу все время сидеть в тени. Здесь много работы, и стало еще больше с тех пор, как ранили капитана Сильвестра. Было бы несправедливо ждать, что ты будешь делать все одна. Если ты наколола дров, чтобы мы смогли приготовить еду, значит, я буду носить воду и помогать со стиркой.

Анна улыбнулась.

– Вы научились быть полезной. Временами я почти забываю, что вы госпожа, а я ваша служанка. Но в Англии вы снова станете госпожой, и, если я поеду с вами, мне снова придется стать служанкой. – Марибель промолчала, и Анна покачала головой. – Нет, не отрицайте. Так устроен ваш мир, и так будет всегда. Вы не сможете ничего изменить, даже если попытаетесь. Поэтому-то я и не останусь в Англии.

Анна говорила правду, но Марибель не желала с ней мириться. Здесь, на острове, она обрела такую свободу, которой никогда не знала, и ей не хотелось возвращаться к своей прежней жизни. Но что она могла сделать?

– Куда вы поедете, если не сможете вернуться на остров?

– Хиггинс думает отправиться в Новый Свет. Я поеду с ним. Там полно свободной земли, где можно поселиться. Если иметь достаточно денег и припасов, чтобы продержаться первые пару лет, пока земля не начнет давать хороший урожай, то там можно совсем неплохо жить.

– Новый Свет… – Марибель наморщила брови. – Я слышала, что эта земля населена дикарями. Мой отец и другие люди возят оттуда серебро, но чтобы там жить… Я не знаю…

– Поначалу люди вроде вашего отца хотели завоевать эту землю, чтобы добывать там серебро и золото, но потом люди начали оседать там. Хиггинс слышал об этом от моряков, которые отвозили в Новый Свет переселенцев. Тамошних дикарей индейцев называют краснокожими из-за цвета их кожи. Там много разных племен, и некоторые из них настроены достаточно дружелюбно к белым людям.

– Мне кажется, жизнь там будет опасной и тяжелой, по крайней мере, в первое время, – усомнилась Марибель. И вместе с тем этот разговор вызвал у нее странное возбуждение. – Даже здесь, на острове, чувствуется нехватка некоторых продуктов.

– Говорят, что в Новом Свете полно разной дичи. К тому же вместе с переселенцами на кораблях привозят пшеницу и другие продукты, чтобы они могли прокормиться. Корабли, доставляющие продовольствие, продают это местным факториям и получают хорошие деньги.

– Да, понимаю. – Марибель кивнула. – Вы откроете там факторию, вместо той, которую хотели завести на этом острове, но… – Она собиралась задать еще несколько вопросов, но резко замолчала, когда заметила человека, направлявшегося в их сторону. При виде ненависти, написанной на его лице, по ее спине пробежал холодок. – Анна, иди в дом.

– И оставить вас наедине с этим мерзавцем? Ну уж нет, я останусь с вами.

Марибель посмотрела в глаза пирату, и ее рука потянулась к потайному карману для ножа, который дала ей Пег. Пайк подошел ближе, и ее сердце отчаянно забилось.

– Что вам здесь нужно? – спросила она. – Вы пытались убить Сильвестра. Вас здесь не ждут.

Глаза Пайка превратились в узкие щелки, наполненные злобой, рот искривился в отвратительной усмешке.

– Я пришел только затем, чтобы сказать, что «Непокорный» вернулся в гавань. Люди требуют, чтобы вы сейчас же убрались с острова. Но мне нужно сказать Сильвестру кое-что, о чем ему следует знать.

– И вы воображаете, что я позволю вам приблизиться к нему после того, что вы сделали?

– Вы? – Он хрипло засмеялся. – И что же вы сделаете, миледи? Стукнете меня или, может, выцарапаете мне глаза… если сможете?

– Убирайтесь. Если у вас есть дело, приходите, когда здесь будет Хиггинс… – Марибель резко вдохнула, поняв, что проговорилась. Теперь он знал, что их некому защитить.

На лице Пайка мелькнула зловещая ухмылка.

– О, не стоит расстраиваться, что вы выдали свою беспомощность. Не далее как двадцать минут назад я видел Хиггинса в порту…

Он двинулся к ней, и Марибель отступила назад, но потом остановилась, исполнившись решимости не сходить с места. Если она побежит или выкажет свой страх, Пайк возьмет верх. Она не могла позволить ему проникнуть в дом, потому что Джастин был еще слишком слаб, чтобы драться с ним.

Пайк насмешливо улыбнулся и протянул руку, намереваясь схватить ее. Резко взмахнув ножом, Марибель полоснула по его запястью, заставив вскрикнуть от боли. Он зажал рану левой рукой и уставился на кровь, бежавшую между пальцами, как будто не мог поверить собственным глазам.

– Ах ты, тварь! Я проучу тебя… а потом нанесу визит твоему любовнику.

– Сначала тебе придется справиться со мной.

Марибель держала нож перед собой, как ее учила Пег. Она настороженно следила за Пайком. Он снова сделал движение, пытаясь ее схватить. Одним взмахом она быстро нанесла удар по руке и отскочила назад. Пират выругался, глядя на свою руку, словно не понимал, что произошло.

– Ты сама напросилась, – прорычал он, вытаскивая короткую абордажную саблю. Он шагнул вперед, и кривое лезвие блеснуло на солнце. – Я думал немного позабавиться, прежде чем ты умрешь, но вижу, что игра не стоит свеч. Сейчас я разделаюсь с тобой раз и навсегда!