Евгений - Кэролайн Дж. Черри

Ильяна удивилась — ведь отец никогда не повышал на нее голоса, не поддерживал строгостей матери, и был очень миролюбивым человеком. Но почему они тогда закрыли дверь бани на засов снаружи? И почему юноша помнил, что они ему угрожали?

Ильяна снова сосредоточилась и попыталась внушить отцу, что Евгений — парень безвредный, спокойный, что бояться его нечего. Это он сам их боится!

Ильяна!, — уловила она мысль дяди, — перестань докучать отцу! И засыпай!

Но чего-чего, а спать Ильяне совершенно не хотелось. Она даже решила, что будет противиться попыткам дяди, если тот попробует наслать на нее сонливость. Тем более, когда она услышала обрывок отцовской фразы: «Если там еще осталась лодка, то надо бы его отвезти вниз…» Тут она прислушалась к дядиным мыслям, и ужаснулась — у того в голове были горящие дома, мечущиеся женщины и дети со скотиной вперемешку, закованные в железо всадники с обнаженными мечами.

Конечно, дядя знал, что она все еще прислушивается к его мыслям — это он специально начал думать обо всяких страхах, чтобы Ильяна оставила его в покое.

И девушка мысленно же сказала Саше: «Перестань пугать меня, я тебя понимаю!» И вдруг она разом почувствовала все свои боли, которые одолевали ее ночью — синяк на плече, головная боль, легкое головокружение, ссадина чуть пониже правого колена…

— Ильяна!, — выразительно сказал дядя, и девушка уже лежала в своей кровати, а в ногах свернулся в клубок Малыш.

— Но ему-то холодно!, — упрямо проговорила девушка, — ему холодно, а огонь в печи давно погас! К тому же он сильно напуган! Дядя, больше не пугай его, пожалуйста!

Петр вдруг подошел к кровати дочери и погладил ее по голове.

Дядя выглядел невероятно усталым и обессилевшим, но на его лице застыло упрямое выражение. Наконец он тихо спросил: «Ильяна, а тебе ничего не снилось?» Она отрицательно покачала головой.

— И Сову ты во сне не видела?

Снова покачивание. Ну конечно, у нее и в мыслях не было никакой Совы! Или ее друга с речного берега. Она как-то вдруг разом обо всем забыла!

— Ильяна! Нельзя воспринимать все так, как тебе хотелось бы! — сказал дядя сурово, — мне неприятно об этом говорить, но я не могу и молчать! По-моему, твой молодой человек прошлой ночью утонул!

— Не может такого быть! С ним все нормально, только вот в печи погас огонь!, — Ильяна была в отчаянии. Она недосмотрела за ним, а все потому, что это отец усыпил ее!

— Мышонок, послушай меня! Посмотри на меня! Я не хочу, чтобы ты со мной спорила! Спор этот опасен для всех нас! Ты не думай о Черневоге!

— А ты не подслушивай!, — сорвалась Ильяна, и мысли о друге сразу растаяли, словно туман. Она снова почувствовала исходящий из бани страх и простонала, — дядя, прекрати это немедленно!

— Мышонок, успокойся! Я не собираюсь никому причинить зла!

Или просто пугать кого-то потехи ради! Но ты не должна мешать мне! Немедленно ложись и усни!

— Да не хочу я совсем спать! Я хочу увидеть его! И его нужно выпустить из бани!

— Мышонок, не нужно бояться никого!, — дядя начинал явно терять терпение, — и перестань ловить мысли парня! Это тоже опасно! Ты меня слышишь?

— Да, — отозвалась Ильяна. Она заставила себя выдавить это короткое слово.

И дядя тут же принялся нагонять на нее сон.

Силы оставили девушку, и она уснула.

Неожиданно дверь отворилась, и в образовавшийся просвет ударил ослепительный солнечный свет. Свет этот ослепил глаза Евгения, привыкшие к темноте бани. Он, как слепой котенок6 уткнулся в кого-то, кто вошел в баню. Кажется, человек этот держал в руке меч. Затем он понял, что вошедших было двое. Вторым был тот темноволосый колдун.

— Давай, вставай!, — грубовато сказал тот, кого звали Петром.

Это он держал в руке меч. Но Евгений все еще был ослеплен, и потому он схватился за рукав Петра, не отпуская его. Петр ничего не сказал — видимо, он обо всем догадался. Он даже взял его за руку и повел с собой. Петр подвел его к стоявшей у самого выхода скамейке и посадил его. Дверь все еще была открыта, и потому глаза Евгения никак не могли привыкнуть к темноте.

Послышался звон посуды. Кажется, это был чай. И точно — Саша предложил чашку Евгению.

Очень горячий чай обжег горло, пить не хотелось. но если хозяева предлагают, нужно выпить чай. Сразу стало ясно, что в горячую жидкость подбавили немного водки и меду, и вся эта смесь огнем прокатилась по его горлу. Впрочем, такие напитки полезны, особенно тем, кто перенес переохлаждение.

Кажется, они не так плохи, эти люди, подумал юноша, даже поят меня чаем.

Петр, все еще не выпуская меч из рук, встал и закрыл дверь, даже задвигая засов. И сердце юноши захолонуло. Он прямо застыл с пустой чашкой в руках.

— Может, еще чаю?, — поинтересовался Саша.

— Да… да, если можно, — разлепил Евгений непослушные губы и, стараясь не смотреть на меч Петра, протянул темноволосому пустую чашку. Как зачарованный, он глядел на бронзовый чайник, испускавший из носика пар. Стараясь не смотреть в глаза этих людей, отрок не спеша уже выпил и эту чашку чая.

Петр не спускал с него глаз, а Саша нагнулся на погасшей печкой. Через минуту там снова полыхало веселое пламя. Постояв немного, Саша бросил в огонь щепотку молотых сухих трав из мешочка, что висел у него на поясе. Баню тут же заволокло душистым серым дымом.

— Евгений Павлович, как спалось?

— Спасибо, — с трудом отозвался юноша. Язык с трудом повиновался ему.

— Сновидения были?

Увиденные сны вспоминать совершенно не хотелось — какие-то огни и тени, что-то, что норовило прикоснуться к нему всю ночь.

— Ну, Евгений Павлович, нет жалоб на размещение?, — снова осведомился Саша.

От тепла Евгения разморило, но тот, которым был задан вопрос, заставил его вздрогнуть, как от порыва холодного ветра.

Пальцы его онемели, и чашка едва не выскользнула из руки. Он что есть силы стиснул пальцы, но страх его не укрылся от внимательного взгляда Саши, и он поспешно взял чашку из рук юноши. Евгений испуганно уставился прямо в глаза колдуна, пытаясь понять, что сейчас его ожидает.

Сердце его забилось, он как-то почувствовал резковатый привкус душистого дыма. Для чего это все? Саша что-то говорил ему тихо, надо поскорее отозваться, иначе колдун рассердится.

«Отвечай же, Черневог!, — было последнее, что он услышал.

Евгений почувствовал, как его губы начали шевелиться.

— Меня зовут Евгений!, — услышал Саша.

Наверное, колдун подумал, что он сошел с ума, потому что зловеще прошипел: «Но, Кави!".

Какой же Кави! Вдруг сердце в груди защемило, и юноша разом вспомнил, что такое выходило из тени прямо на него, было все ближе и ближе…