Только правда и ничего кроме вымысла - Джим Керри

партией, мелкие стычки переросли во всеобщую потасовку. Животные скрежетали гигантскими челюстями, бодались мощными черепами, забрызгали кровью раздавленные фрукты: максимально жестокая сцена насилия в рамках рейтинга PG[45]. Без сомнения, это голодные, очень голодные бегемоты.

Лонштейн отказался от традиционного сценария: TPG решил генерировать диалоги автоматически, чтобы сократить временные затраты на редактирование и избежать рисков, связанных с непредсказуемостью актеров и сценаристов.

– Не рановато ли для резни?! – прозвучал голос в ухе, так похожий на внутренний, только без вечных ноток беспокойства и напряжения, что Керри поверил, что сказал это сам.

Голос повторил реплику.

Керри комично изогнул бровь:

– Не рановато ли для резни?!

Получилось.

Под звуки фанфар, в точности как в кино, на рынок вошла бегемотиха в золотой короне, Королева бегемотов. При виде ее стражи, пятерых гвардейцев-бегемотов, толпа успокоилась.

– Товарищи бегемоты! – начала Королева неподражаемым голосом дамы-командора Джуди Денч. – Мы с вами братья и сестры. У нас общий враг… – Она дождалась, пока одобрительный гул толпы утихнет. – Кто наш враг?

– Королева гиен! – взревела толпа.

– Да! – бегемотиха покосилась в сторону пустых овощных ларьков. – Она ворует наши бесценные манго, загрязняет нашу воду. Она пожирает наших младенцев-бегемотиков. У нее в пасти столько плохих бактерий, что один укус приводит к сумасшествию!

– Именно, однажды она укусила меня, и наутро я проснулся женатым на официантке из коктейльного бара в Рино! – раздался с площади зычный голос.

Керри обернулся и увидел двуногого носорога, чья самодовольная поступь и красный галстук показались ему знакомыми еще до того, как бегемоты в один голос воскликнули:

– Носорог Родни!

Носорог был вылитым Родни Дэнджерфилдом, легендарным комиком из «Шоу Эда Салливана», которое Керри в детстве смотрел вместе с отцом и смеялся вслед за ним, совершенно не понимая шуток. Сорок лет назад в Вегасе молодой Джим начинал у Родни Дэнджерфилда на разогреве. Тот наставлял его, верил в него, наблюдал из-за кулис за его выступлениями, посмеивался над наивностью. Родни Дэнджерфилд… Человек, которого Джим любил и боготворил.

Человек, который умер пятнадцать лет назад.

– Родни?

– Оставайся на месте, Джим.

– Родни мертв.

– Ты на себя посмотри, малыш, – обиделся носорог.

Голос в наушнике пояснил:

– Мы запатентовали его сущность.

– Разве это возможно?

– Ага.

– Ни фига себе.

– Поговорим об этом позже. Хорошо? Раз… Два… Три…

Носорог Родни обвел взглядом поникших бегемотов и поделился своими мыслями:

– Разве я не предупреждал? Гиенам нельзя доверять. Им лишь дай повод похохотать!

Носорог указал на Керри:

– Этот парень спасет нас!

– Я?

– Да, мы ждали, когда ты придешь.

– Даже не думайте.

– О да.

– Не-е.

Родни повернулся к бегемотам, как к зрителям в комедийном клубе, поправил галстук и закатил глаза.

– Не все же мне ошибаться… – Носорог указал на клюшку для гольфа в руках у Керри. – Говорю вам, это он! Парень из Свитков Бегемотии.

Четыре верховных жреца-бегемота вынесли гигантский свиток с изображением дородного мужчины с коротким посохом. Пока Керри протестующе отмахивался, над гольф-клубом взошло солнце, и бегемоты пали ниц, уверенные в предназначении гостя.

Впрочем, и это показалось Керри малоубедительным, но он согласился ради возможности побыть еще несколько мгновений с Родни Дэнджерфилдом, пусть даже и в его зооморфной форме.

– Ты пришел спасти нас, – сказал Родни. – Ты отвоюешь чистую воду. И манго. И детей. С твоей помощью мы наконец-то заставим себя уважать! Ты со мной?

И еще до того, как в наушниках раздался голос, Керри все для себя решил.

– С тобой я готов идти куда угодно.

Весь следующий месяц Джим и Родни бродили в полумагическом павильоне по окрестностям Бегемотии. С грозным рыком они нападали на львов-мародеров. Родни спас Керри жизнь, яростно прикончив двух львиц и обратив остальных в бегство. Они стали командой: Керри ехал верхом на Родни, как на бронированном танке, отбивался от шакалов-садистов клюшкой для гольфа и шутил про первый в своей жизни столь удачный короткий матч. Потом они лежали в густой сочной траве у подножия холма и любовались полной луной. Каждый пиксел пейзажа напоминал кенийский Масаи-Мара. Керри прижался головой к пенопласту, уверенный в том, что это брюхо носорога Родни.

Ну и что такого?

Здесь все выглядело правдивым и настоящим в отличие от серого мира снаружи – с запада долетал густой пепел, на голливудских холмах начинался сезон пожаров. В павильоне дышалось легко. Керри понял, что не хочет расставаться с другом. Благодаря их дружбе жизнь – или ее подделка – обретала смысл. Оба посвятили себя возвышенной цели.

– Закругляемся, – донесся голос в ухо.

Холмы и небо, подернутое пеленой заката, исчезали на глазах. Керри оплакивал каждый затухающий пиксел, внезапно затихший птичий гомон.

– Почему мы остановились?

За односторонним стеклом, в диспетчерской, Лэнни Лонштейн и Лала Хормел обменялись многозначительными взглядами, и Лала сдержанно подняла вверх большой палец.

– Как скажете, босс.

Сотрудников попросили задержаться. Компьютеры жужжали в полной готовности исполнить любой каприз, зафиксировать мельчайшие детали встречи друзей, победивших смерть.

На пластиковом небе зажглись звезды, внизу в долине показались силуэты тысяч слонов.

– Немного перестарались, это бывает, – заметил Родни.

– Знаешь, я понимаю, что все ненастоящее, – сказал Керри. – Но, господи, как же я скучал по тебе, дружище.

Он прослезился.

– Так приятно слышать твой голос.

Носорог обиделся.

– Почему ты считаешь, что я не Родни? Может быть, именно так и живут знаменитости в наше время. Давай, не стесняйся. Позволь мне доказать, что это я. Спрашивай, что хочешь.

– Твой любимый автор пародий?

– Великий Джо Анцис!

– Мой самый удачный стендап, на твой взгляд?

– Восхитительный гребаный Крескин, малыш! Самое смешное из того, что ты делал. Жаль, что в Америке про него уже забыли.

– Прекрасно! Прекрасно! Впрочем, люди могли это погуглить.

Керри усиленно думал. Он хотел довериться этой машине и в то же время поставить ее в тупик. Нужно что-то интимное. О чем знают только они вдвоем. Непубличное… И ценное.

– Что ты сказал за кулисами Caesars Palace про секс после шестидесяти?

– Мне нужна чемпионка по минету, дружище!

– Откуда, черт возьми, ты это знаешь?

– Разница между человеком и компьютером постепенно стирается, малыш, – Родни нежно потерся рогом о плечо Керри.

Датчики комбинезона убедительно пульсировали при каждом прикосновении.

– Надо же, ты правда как настоящий, – воскликнул Керри. – Вот дела…

– Забавно, согласись? Жаль, твой отец не дожил до этих времен.

Камеры стрекотали на направляющих в ожидании ответа Керри. Некоторые из 3D-художников, зная, что случится дальше, встревожились и даже почувствовали себя виноватыми.

– Мне его не хватает, – сказал Родни. – Эх, Перси, старик. Он был уморительный.

– Мне кажется, последнее время он пытается дозвониться до меня.

– Дозвониться?

Керри почувствовал, как сбросил ношу. Голос дрожал.

– Да, он звонит на мобильный… В общем, как-то так. Я беру трубку. Он хочет рассказать анекдот,