Исповедь серийного убийцы - Иван Носов

– Давай! А я схожу в бар, куплю что-нибудь покрепче.

Леонид ничего не ответил и, сбросив сланцы, забежал в море. После жары вода показалась ему прохладной. Но лишь на мгновение. Парное молоко. Крамер глубоко вздохнул и, задержав дыхание, поплыл к горизонту.

Его не оставляла мысль о последней новости.

Значит, преступник провел интернет-рассылку. Что ж, это идеально сочеталось с образом человека, который писал ему в «ватсап»: хладнокровный, самонадеянный и, выходит, жаждущий славы. Леонид сразу вспомнил случай, о котором читал накануне вечером: «академовские маньяки» в поисках славы не только снимали видео своих преступлений, но и вступали с выжившими жертвами в диалог46. Например, как-то они напали на восемнадцатилетнюю девушку, когда она шла с остановки в сторону дома, и разбили ей голову. Несмотря на тяжесть ранения, девушка притворилась мертвой и осталась жива. Она поделилась произошедшим на интернет-форуме Академгородка. Преступники, прочитав сообщение, стали переписываться с ней, особенно интересуясь, что она ощущала, когда её избивали.

Крамер остановился. Его дыхание участилось, а мышцы напряглись до предела. Он перевернулся на спину. Волны подхватили его и, приятно раскачивая, потащили куда-то в сторону. Солнце все еще слепило глаза и Крамер зажмурился.

Зачем преступнику это нужно? Зачем привлекать к себе столько внимания? Крамер искренне этого не понимал. Если хочешь кого-то убить – убей. Но зачем публиковать об этом заметки?

Леонид посмотрел на берег. С такого расстояния люди выглядели маленькими, словно игрушки.

Ольга весело плескалась в воде. Настя стояла неподалеку и, жестикулируя, что-то рассказывала. Константин закончил расставлять шезлонги и лежал на одном из них с бутылкой пива в руке. Вадим, пиная песок, шел со стороны бара. Ларин курил, а Топузлиев стоял рядом и растирал живот кремом от загара. Ахмеда Йилдыза нигде не было видно.

Крамер вздохнул и поплыл обратно к берегу.

Выйдя на пляж, он встал спиной к солнцу, чтобы быстрее обсохнуть. Ветер ласково его обдувал, создавая фальшивое ощущение свежести.

Неожиданно, Крамер почувствовал на себе чей-то взгляд и обернулся. Не моргая, на него смотрел следователь турецкой криминальной полиции, Ахмед Йилдыз. Их разделяло метров пятьдесят, не меньше.

– А вы что тут делаете, Ахмед-бэй47? – прокричал Крамер.

– Я, Леонид-бэй, тут по работе, – также громко ответил полицейский, и зашагал к нему. – А что вы тут делаете?

Леонид рассмеялся:

– Я, судя по всему, званный гость местной иммигрантской тусовки.

– Утром я заезжал в морг. Тот самый, где содержат тело Анны Коноваловой, пока готовятся документы, разрешающие ее транспортировку в Россию. И знаете, что?

Крамер сглотнул.

– Понятие не имею.

– Мне рассказали интересную историю про yabancı48, который очень хорошо говорит по-турецки и пытался проникнуть в морг…

– Да вы что?! Надеюсь, его не пустили!

– А то вы не знаете, Леонид. Я совершенно уверен, что этим yabancı были вы.

– Ни за что! Я бы никогда не посмел нарушить законы Турецкой Республики…

– Я могу посмотреть камеры видеонаблюдения…

– …Но, возможно, это человек на меня очень похож. Всеми родинками. Мы – yabancı, знаете ли, все на одно лицо.

Судя по всему, Йилдыз остался доволен его ответом. Наверное, он пытался прояснить детали, связанные с убийством дочери Валерия Коновалова, и даже такого условного признания ему оказалось достаточно.

– Я так и думал, – сказал он и сменил тему: – Откуда ты знаешь турецкий?

– Ходил на бесплатные курсы при городской мечети, – отшутился Крамер. – У нас там был очень продвинутый джамаат49.

В восемь тридцать солнце окончательно закатилось за горизонт, но народу на пляже только прибавилось. Несмотря на удаленность от городской черты, ближе к закату сюда подтянулось большое количество местных жителей. Некоторые отправились тусоваться в бар. Некоторые разлеглись на полотенцах около линии моря, устроив что-то наподобие пикника. Несколько женщин-мусульманок в купальниках-буркини50, внешне мало чем отливавшихся от костюмов аквалангистов, ныряли в воду неподалеку от берега, а какой-то мальчишка лет девяти умудрился запустить воздушного змея и весело носился с ним по пляжу.

Наблюдая за этим зрелищем, Крамер невольно хмыкнул. Все-таки туристическая часть Турции жила собственной неповторимой жизнью.

Перед самым закатом Ларин и Топузлиев составили шезлонги в круг, чтобы все собравшиеся могли сидеть и видеть друг друга. Солодовник сбегал в бар, принес таз охлажденного мяса и, наполненный углями, мангал. Он поставил его в стороне, чтобы жар и дым никому не мешали.

– Свининка! – гордо объявил он. – Добрые люди переправили из Грузии сегодня утром.

– Как-так из Грузии? – удивился Крамер.

– Самолетом! У нас, конечно, можно найти свинину, но страна все-таки исламская… В общем, сам понимаешь. Куда проще, попросить кого-нибудь привезти несколько килограмм в сумке-холодильнике.

– А как же санитарный контроль?

– Ты про всякие болячки? Типа птичьего гриппа или ящура? Да плевать турки хотели на это!.. То есть по закону, я уверен, пропускать продукты через границу нельзя, но в действительности никто этим не занимается. Слишком много туристов прилетает в аэропорт Анталии каждый день.

Крамер кивнул, отошел в сторону и закурил.

Странно, но за вечер никто ни разу не заговорил об убийце. Словно на какое-то время эта тема стала табу, и ее нельзя было обсуждать не при каких обстоятельствах. Впрочем, присутствие на барбекю Ахмеда Йилдыза ясно свидетельствовало о том, что они вернутся к ней в самое ближайшее время. Появление серийного убийцы стало для них новостью, которую было невозможно проигнорировать.