Исповедь серийного убийцы - Иван Носов

«Преступление…»

Крамер до сих пор переваривал события вчерашнего дня. За всю карьеру ему не доводилось сталкиваться ни с чем подобным. Любая попытка поразмыслить об этом сводилась к двум простым выводам: или убийца умен, и предусмотрел все нюансы, или полный идиот, и не до конца понимает степень угрозы со стороны полиции.

«Был рад знакомству, Леонид…»

Наверное, убийца хотел произвести на него впечатление – и, в определенной, степени, это ему удалось, – однако Крамер не собирался играть в эти в игры. По крайней мере, не по таким правилам.

Поднявшись в квартиру, Леонид двадцать минут проторчал под холодным душем, а после налил себе огромную кружку чая со льдом, и уселся за ноутбук.

Он быстро проверил почту, и отправил Антону заранее приготовленное письмо с информацией о последних событиях. Все-таки заказчиков нужно держать в курсе.

Крамер собрался выйти на балкон, но в последний момент решил остаться в гостиной. Часы показывали почти полдень, и на улице стояла невыносимая жара. Воздух стал удушающе влажным. Приложение «Погода» в телефоне показывало сорок один градус по Цельсию, но на открытом солнце, наверное, было все пятьдесят. Леонид открыл на ноутбуке «Ватсап» и нажал на вкладку с номером Ольги Авдеевой. «Солодовник пригласил меня на барбекю. Думаю, тебе тоже будет интересно присутствовать… Я могу заехать за тобой в пять», – быстро напечатал он.

Ответ пришел уже через пару минут: «Согласна! К пяти буду готова!»

– Еще бы ты не согласилась!.. – прошептал Крамер и захлопнул крышку компьютера.

Он вспомнил обстоятельства, при которых они расстались на вечеринке. Леонид пытался логически объяснить внезапное желание девушки покинуть мероприятие, но у него ничего не получалось.

Они решили собраться за городом, на пляже, раскинувшегося в восьми километрах от Махмутлара, по дороге в аэропорт города Газипаша.

Все организационные вопросы взял на себя Константин Солодовник, поэтому им с Ольгой оставалось только приехать на место. К тому же, погода в предвечерние часы выдалась на редкость чудесной, солнце клонилось к западу и перестало палить.

Машина Крамера медленно свернула с дороги, проехала вдоль апельсиновой рощи и, заехав на небольшой курган, остановилась на парковке в пятнадцати метрах от синей глади Средиземного моря. Парковка, видимо, принадлежала пляжному бару, вывеска которого обещала посетителям дешевое пиво и бесплатный Wi-Fi.

Леонид подъехал точно в назначенный срок, но, как оказалось, все уже были на месте.

Настя Шакалина и Николай Топузлиев стояли по колено в воде и о чем-то болтали; Константин, согнувшись, устанавливал зонтики и шезлонги в нескольких метрах от них. Увидев Крамера, он распрямился и приветливо помахал рукой. Крамер ответил тем же. С противоположной стороны кургана он приметил еще троих человек: Ахмеда Йилдыза, Вадима Косыгина и Владимира Ларина.

– Добро пожаловать на наше скромное мероприятие! – когда они подошли ближе, по-английски заговорил Константин. – Спасибо, что принял приглашение.

Крамер удивленно на него посмотрел:

– Русский язык больше не в моде?

Константин улыбнулся.

– Господин Йилдыз знает только английский и турецкий. А Вадим, к сожалению, только английский и русский. Насчет языковых познаний твоей подруги, – он кивнул в сторону Ольги, которая стояла в метре от Крамера и прекрасно слышала каждое его слово, – я не в курсе, но вряд ли турецкий ее конек. Так что английский является оптимальным для всех вариантом.

– Что ж, пусть будет так, – мельком взглянув на Авдееву, согласился Крамер.

– Пока слишком жарко для барбекю, так что советую насладиться закатом и немного позагорать. Увидимся!

Солодовник поднял с земли еще несколько зонтиков, и вернулся к занятию, за которым они застали его несколько минут назад.

Крамер быстро стянул футболку, бросил ее на ближайший пустой шезлонг и остался в одних шортах. Он давно мечтал о том, чтобы хоть немного побыть в Турции обычным туристом – загорать и наслаждаться морем, – поэтому предложение Константина Солодовника пришлось ему по душе.

– У тебя есть тату? – спросила Авдеева, взглянув на серо-синий рисунок патрона у него на плече.

– Нет, нарисовал гелевой ручкой сегодня утром.

Ольга провела пальцем по татуировке, словно проверяя ее на прочность.

– Ну, серьезно – что она означает?

Леонид вздохнул.

– Это патрон калибра «семь шестьдесят два». От автомата «Калашникова». Просто напоминает мне о войне.

– Ты был на войне?

– А кто на ней не был?

Ольга какое-то время молча смотрела на Крамера, а затем последовала его примеру и вскоре осталась в одном купальнике.

– Я в воду, – сказала она и, подпрыгивая на горячем песке, побежала в море.

Крамер едва заметно усмехнулся. У этой девушки было немало тайн, но почему-то она ему нравилась.

– Слышал новость? – неожиданно раздалось у него над ухом.

Леонид обернулся и буквально уперся в Вадима Косыгина.

Тот приветливо улыбался и, как всегда, старался выглядеть безупречно. Его волосы были уложены гелем и аккуратно зачесаны. Из одежды – красные шорты-поло и футболка от Ральфа Лорена. Цепочку на шее сменила серьга с бриллиантом. В руках Вадим сжимал запотевшую бутылку пива, и даже лоск внешнего вида не мог скрыть факт, что он уже изрядно надрался.

Крамер сделал шаг назад и спросил:

– Нет. Какую?

– Маньяк устроил массовую интернет-рассылку.

– То есть?

– Он разослал информацию о своем аккаунте бесчисленному количеству пользователей, так что только за прошедшие несколько часов его страницу посетила не одна тысяча человек.

Леонид извлек из кармана пачку «Кэмел» и закурил.

– Ты серьезно?

– Увы.

Это позволяло взглянуть на дело под новым углом. Сделав пару долгих затяжек, Крамер выдохнул порцию дыма и задумчиво произнес:

– Похоже, этому парню хочется славы…

– Я не знаю, чего ему хочется. Но по-моему это какая-то жесть. Хочешь пива? – Вадим протянул ему бутылку «Efes».

– Нет, спасибо.

– Почему?

– Я стараюсь не злоупотреблять алкоголем.

– Типа как в фильмах: меня зовут Леонид, мне столько-то лет и я алкоголик?

– Вроде того.

– Ну, надо же!

– Извини, – солнце нещадно жгло белые плечи Крамера, и он понял, что больше не может оставаться на берегу; да и компания Вадима Косыгина была ему неприятна. – Пойду окунусь.