Приключения новобрачных - Дженнифер Маккуистон

– Мне жаль, что с твоими зубами так вышло, – пробормотал Джеймс. И это было правдой. Как правдой было и то, что лишь извинившись перед мясником, он мог рассчитывать, что Макрори не станет всем и каждому рассказывать о произошедшем ночью. – Видишь ли, я… У меня с головой было не в порядке. И, скажем так, я жалею о том, что случилось.

Кустистые брови мясника поползли на лоб.

– Да? А мне кажется, что с головой у тебя был полный порядок. Да если бы я был на твоем месте, если бы я в тот вечер женился, а ты захотел бы поцеловать мою хорошенькую жену, я бы целился чуть пониже, чем в зубы.

Джеймс в изумлении уставился на мясника.

– Ты пытался поцеловать ее? – В воображении Джеймса тотчас возникли картины: вот мясник обхватывает хрупкую светловолосую фею своими грубыми ручищами, приподнимает ее и, не обращая внимания на крики беззащитной девушки… Нет-нет, об этом даже думать не хотелось.

Мясник же, смутившись и даже покраснев, начал оправдываться:

– Ну, она была такая славная… И потом, такова традиция: поцелуй невесты и все такое…

Джеймс невольно поморщился:

– Но она мне не невеста. И не жена. – Факт женитьбы отвергала его собственная память, да и Камерон подтвердил, что свадьбы не было.

Макрори встрепенулся:

– Не жена?! Ну так это же большая удача! – Он облизнул губы, и в глазах его появился хищный блеск. – Так, выходит, она все еще свободна?

Все мысли об извинениях разом вылетели у Джеймса из головы, зато появились другие о том, что остальные зубы у Макрори пока на месте и выбить их не составило бы труда. Кулаки его уже взметнулись, но тут Уильям, который, как видно, не дремал, схватил брата за плечи и поволок прочь из лавки, на ходу бормоча слова извинения.

Оттащив Джеймса подальше, Уильям хорошенько его встряхнул.

– Ты ведь только что извинился перед ним! Почему снова лезешь в драку?! Макрори всего лишь подтрунивает над тобой. Ты что, не видишь?! И вообще, ты уж реши, нужна она тебе или нет. А все эти метания из крайности в крайность только раздражают тех, кто пытается тебе помочь.

Джеймс тяжело вздохнул. И без напоминаний брата он понимал, что вел себя как последний дурак. Но что же было в этой женщине такого?.. Почему на него нахлынула ревность? Кулаки не хотели разжиматься, и он сконцентрировался на медленном расслаблении каждого пальца по отдельности – иначе не получалось. Джеймс давно уже нашел отличный способ управлять своим темпераментом, вымещая все, что накопилось у него на душе, на мешке с опилками, висевшем в кухне. Каждый день он часами колотил его до тех пор, пока не сбивал в кровь костяшки пальцев. Но здесь-то не было такого мешка. Здесь был только Уильям с ужасно правильными – будь они неладны! – речами.

Макрори со вздохом опустил руки. Брат был прав. А он, Джеймс, забыл, что для него важно, даже не потрудился поразмыслить над тем, что, какой бы урон ни понес он вчера, ответственность перед горожанами и перед самим собой все равно никуда не делась. Он должен, обязан вести себя достойно. Выбив же Макрори еще несколько зубов или подравшись с братом, желавшим ему только добра, он не завоюет доверие горожан. И действительно, кто пойдет просить совета у солиситора, который только и умеет что кулаками размахивать? Как бы поступил на его месте рассудительный юрист? Правильно! Он бы времени не терял, встревая в драки или шатаясь по городу в поисках пропавшей возлюбленной. Он бы сначала составил подробный план действий.

Как раз в тот момент, когда Джеймс сделал глубокий вдох, дабы успокоиться, его чуть не сбил с ног какой-то мерзавец, выскочивший из толпы – стремительный как вихрь. Джеймс почувствовал толчок ножа, но почти не ощутил боли. Клинок же проник в грудь, на мгновение зацепился за мышцу, задел кость и скользнул ниже. Джеймс с силой оттолкнул таинственного злодея, успев заметить очень светлые, почти белые, волосы и хрупкое сложение нападавшего. Злодей тут же бросился бежать – замелькали его обтянутые панталонами ноги, и он скрылся в толпе.

Не веря в произошедшее, Джеймс поднес руку к груди. Ладонь сделалась липкой от крови.

И в тот же миг раздался сдавленный крик Уильяма, сжавшего его плечо.

– Этот ублюдок пырнул тебя ножом! – воскликнул брат. – Ты можешь стоять?

– Да. Клинок вошел не глубоко. – Странное дело, но ноги держали вполне уверенно. Джеймс прижал ладонь к ране, пытаясь стянуть ее края. Хотя рана кровоточила, она действительно не была глубокой. – Это всего лишь царапина, – буркнул Джеймс. – Она не стоит того, чтобы терпеть перевязку у горе-медика Патрика. – Он осмотрелся и вдруг увидел на земле окровавленный нож.

Наклонившись, поднял клинок и повертел в руках. Нет, это был не нож, а какой-то инструмент. Лезвие оказалось изогнутым и складывалось, убираясь в рукоять. Но это лезвие не имело острия, а было овальным, что, очевидно, и решило судьбу Джеймса. Если бы лезвие имело иную форму, то его, наверное, уже не было бы в живых.

– Черт, сегодня тебя пытаются убить уже во второй раз, – покачав головой, пробормотал Уильям. – Вначале девушка хотела прикончить тебя ночным горшком, а теперь это.

Джеймс вытер клинок о сюртук и, молча кивнув, сунул оружие в карман. Теперь боль заявила о себе в полный голос, но он старался не замечать ее. Сейчас следовало понять, что происходит. Да, на его жизнь было совершено второе покушение за сегодняшний день. И, к счастью, второе в его жизни.

– Ты думаешь, это имеет какое-то отношение к истории с леди Торолд? – спросил Уильям. Голос его был таким низким, что походил на рык.

Джеймсу почему-то полегчало от того, что брат злился. Он снова кивнул и окинул взглядом толпу. Вот он! Светлые волосы и знакомая фигура. Движется на север, мимо шляпного магазина. В мужском платье, но мужской наряд еще не делает мужчиной. Да и не всякая дама обязательно носит платье. Однако было очевидно: тот, кто напал на него, очень худощав, с очень светлыми волосами, видневшимися из-под шляпы.

И тут прежний гнев вернулся к Джеймсу, усилившись десятикратно. Проклятие, неужели она пыталась его убить?! Хм…

Что там сказал Уильям за мгновение до нападения?.. Да-да, он должен решить, чего хочет. И этот неприятный инцидент помог ему принять окончательное решение. Он действительно ее хотел. И очень хотел увидеть, как она за все поплатится.

Только к концу трапезы удалось Джорджетт избавиться от неприятного и тревожного чувства, не покидавшего ее после разговора с преподобным Рамзи. Сандвич казался ей безвкусным, а чай напоминал тепловатую речную воду.

Ох как же могла она проглядеть то, что замышлял ее кузен? Как могла не догадаться, что он способен на любую подлость? По своей наивности она решила, что Рандольф приглашал ее в гости, чтобы отвлечь и развлечь на правах старого друга. Да, конечно, Рандольф уже не в первый раз обманывал ее ожидания, но все равно не верилось, что кузен настолько низок…