Англичанин Сталина. Несколько жизней Гая Бёрджесса, джокера кембриджской шпионской колоды - Эндрю Лоуни

JBC был своего рода «филиалом» Би-би-си. Комитетом руководила Хильда Матесон, во время Первой мировой войны работавшая в МИ-5, а в 1926–1932 годах – в Би-би-си. Ей помогал Иса Морли, также имевший опыт работы в Би-би-си. Бёрджесс был номером третьим и представлял интересы отдела D. В марте 1939 года к ним присоединился Гарольд Николсон. Открытые программы свободно передавались в нейтральные и дружественные страны на языке этих стран по телефону, на дисках или, иногда, в виде сценария. Большое внимание уделялось британским пропагандистским программам в американских сетях[303].

Тайная деятельность, в которой по большей части участвовал Бёрджесс, заключалась в производстве программ для распространения во вражеских странах, велась совместно с Электра-Хаус. Бёрджесс отвечал за разные программы, которые записывались на шеллаковые диски и тайно провозились в дипломатическом багаже или агентами в Швецию, Лихтенштейн и Германию и передавались как часть местного вещания немецких станций.

Один из аспектов деятельности Бёрджесса – создание антигитлеровских пропагандистских радиопрограмм с использованием подпольных передатчиков с радиостанций Люксембурга и Лихтенштейна, которые потом направлялись в Германию. Работа была похожа на все то, чем он занимался на Би-би-си, – подготовка сценариев и запись передачи, дающей картину жизни в Британии. Персоналу JBC было разрешено пользоваться студиями Би-би-си и оборудованием коммерческих фирм, таких как Дж. Уолтер Томпсон. Имелись также мобильные записывающие устройства, которые можно было разобрать, уложить в пару чемоданов и перевезти на машине.

Хотя текст, как правило, готовили сотрудники JBC, его нередко читали видные эмигранты, такие как писатель Томас Манн, или известные актеры, к примеру Конрад Фейдт – будущая звезда фильма «Касабланка». Среди тех, кого Бёрджесс уговорил принять участие в передаче, были Джон Десмонд Бернал, выступивший на тему «Британский вклад в науку», и президент Бенеш, теперь живший в Англии, – беседа с ним была записана 19 сентября 1939 года[304]. Благодаря своим многочисленным контактам, полученным благодаря работе на Коминтерн, Бёрджесс довольно быстро нашел места для передатчиков, и весной 1939 года радиостанции начали активное вещание.

Среди его коллег была писательница Элспет Хаксли, которая запомнила, как «Гай Бёрджесс уходил на ланч около 12:30, а возвращался, шатаясь и благоухая бренди, примерно в 15:30 или 16:00»[305]. Другой коллегой была Мура Будберг – до тех пор, пока МИ-5, державшая ее под наблюдением с 1920-х годов, не потребовала ее перевода. Будберг имела весьма экзотическое прошлое. Она была любовницей бывшего российского премьера Александра Керенского, Максима Горького и Герберта Уэллса, во время Первой мировой войны попавшего на Лубянку по обвинению в шпионаже на англичан. Возможно, его правильно подозревали в том, что он был русским агентом. Она стала близким другом Бёрджесса[306].

Нам известно немногое о записях JBC, но представление о работе Бёрджесса в этот период можно получить из дневника Гарольда Николсона. 5 мая он записал, что «Бёрджесс хочет договориться с Женевой о передаче иностранных новостей со станции Л[иги] Н[аций] регулярно каждый час». 13 июня: «Он рассказал мне ужасные истории о своем детстве. В перерывах мы обсуждали иностранное вещание». 26 июля: «Ко мне зашел Гай Бёрджесс. Он очень хорошо организовывает вещание»[307].

Отдел D использовал ряд подставных организаций, таких как новостное агентство United Correspondents («Объединенные корреспонденты»), которые выпускали безобидные, но антинацистские статьи для опубликования в газетах по всему миру. Бёрджесс напрямую работал с писателями, к примеру со шведским журналистом Ойгеном Ленхофом и австрийской писательницей Бертой Цукеркандл-Шапс[308].

По мере того как война становилась все более вероятной, создавались новые организации. Бёрджесс был переведен в министерство информации и стал офицером связи JBC с министерством, взявшим на себя большую часть обязанностей по осуществлению политической пропаганды в военное время[309].

В марте 1939 года Британия и Франция согласились гарантировать суверенитет Польши, и двумя неделями позже советский министр иностранных дел предложил тройственный союз против нападения Германии. Все лето британские и французские дипломаты пытались согласовать условия с Советским Союзом. Бёрджесс оказался бесценным для русских, исправно информируя Москву о том, что британское правительство не доверяет Советскому Союзу и продолжает переговоры с Германией.

В июле Бёрджесс связался с Джоном Кернкроссом, перешедшим из Форин Офис в казначейство. Он сообщил, что работает на тайное британское агентство и установил контакт с рядом антинацистских немецких генералов, связанных с подпольной радиовещательной сетью. Ему необходима информация для них, касающаяся намерений Британии в отношении Польши, но по ряду личных и бюрократических причин он не может получить ее из Форин Офис. Возможно, Кернкросс сможет переговорить со своими бывшими коллегами, к примеру пригласив их на ланч. На расходы он предложил ему 20 фунтов. Кернкросс получил информацию и снабдил ее «личным описанием «источников», чтобы получатель записок мог составить мнение об их надежности». Он также приложил отчет о расходах, поскольку Бёрджесс подумал, что сможет потребовать соответствующую сумму у своих нанимателей. Это было ошибкой[310].

3 августа 1939 года Бёрджесс сообщил русским: британские начальники штабов считают, что «война между Британией и Германией может быть легко выиграна» и поэтому у правительства нет необходимости в заключении оборонительного пакта с Советским Союзом. Такая конфиденциальная информация усилила подозрения Сталина в том, что правительства Британии и Франции всерьез не заинтересованы в договоре и в интересах русских заключить пакт с Германией[311]. Двумя днями позже Бёрджесс ужинал с майором Грандом, который в тот день встречался с членами военной миссии в России для обсуждения англосоветского соглашения о гарантии суверенитета Польши. Он был шокирован сообщением Гранда, что «они не имеют полномочий заключить соглашение и на самом деле получили приказ лишь затягивать переговоры»[312].