Скользящий - Джозеф Дилейни

Бриони и Сюзан ахнули и растерянно посмотрели сначала на меня, затем на преобразившуюся Грималкин. Спустя мгновение воздух в комнате задрожал снова и перед нам вновь возникла ведьма:

– Надеюсь, теперь тебе понятно, что произойдет?

Мы все трое молча кивнули. От растерянности я словно проглотила язык.

– Она стала совсем как ты, Несса! – взволнованно воскликнула Бриони, как только к ней вернулся дар речи. – Вы были как близнецы!

– Но ведь это магия, – возразила Сюзан. – Нехорошо заниматься такими вещами. От них одно зло.

– Вот как? – удивилась ведьма. – То есть ты предпочитаешь умереть на арене?

Сюзан ничего не ответила, лишь снова уставилась в пол и расплакалась.

– Я сделаю все, что в моих силах, чтобы победить хаггенбруда и защитить твоих сестер, – продолжала между тем ведьма, все так же сверля меня взглядом. – Я также сделаю все для того, чтобы вас не разлучили и вы все трое благополучно добрались до ваших родственников. Нет, я не обещаю, что так и будет, но я приложу к этому все свои силы.

– Спасибо! – Я заставила себя улыбнуться сквозь слезы.

Впервые за много дней в моем сердце блеснул лучик надежды. Не знаю почему, но я прониклась доверием к этой грозного вида ведьме.

– Когда ты займешь мое место, я останусь ждать здесь? – уточнила я.

– Да, – кивнула Грималкин. – Насколько я понимаю, это частное жилище и без разрешения самого мага хайзды сюда никто не смеет войти. Да и с какой стати им что-то подозревать? Так что ты будешь в безопасности. А теперь, – добавила она, – позволь задать тебе один вопрос. Кобалы держат женщин в рабстве и называют их пуррами. Большинство из них дочери рабынь, рожденные в неволе. Другие – таких гораздо меньше – были пойманы и проданы в рабство. Но я ни разу не видела женщин-кобалов. Их где-то прячут?

– Я тоже ни разу их не видела, – призналась я. – По улицам их города ходят только мужчины. Иногда кто-то из них словно животное тащит за собой на цепи пурру. Боюсь, у меня нет ответа на твой вопрос.

Ведьма кивнула.

– Тем не менее, это весьма интересный вопрос, – задумчиво произнесла она. – Думается, что когда мы узнаем ответ на него, то поймем этих тварей гораздо лучше.

Увидев ведьму, все три сестры дружно пришли в ужас и отшатнулись от Грималкин как от страшного чудовища. Лично я не понял почему. В конце концов, все четверо были людьми. Когда же спустя полчаса я вернулся к ним, они уже успокоились и о чем-то мирно беседовали.

Я отметил, что Несса выглядит гораздо счастливее. Хм, что, если они что-то замышляют? Вдруг ведьма, в отличие от меня, не уважает условия нашего с ней договора? Впрочем, это не имеет значения. Сейчас для меня самое главное – выжить в схватке с хаггенбрудом. Остальными проблемами можно заняться и позже.

Грималкин объяснила им, что нужно делать. Несса заметно успокоилась, узнав, что та заменит ее на арене. Было видно, она доверила ведьме судьбу обеих своих сестер. Интересно, что такого сказала ей Грималкин?

Настало время идти на арену. Сестры обнялись на прощание. Все трое плакали. Грималкин с помощью чар замаскировала себя под Нессу. Когда же они наконец отпустили друг друга, я с удивлением отметил про себя, что самая спокойная среди них Сюзан. Она быстро вытерла слезы, расправила плечи и даже заставила себя улыбнуться Нессе, глядя ей прямо в глаза.

– Извини, что от меня были сплошные неудобства и я вечно ныла и жаловалась, – сказала она. – Если только я выживу, обещаю – я стану другой!

– Ты скоро вернешься, – заверила ее Несса. – Вот увидишь, мы обе останемся живы, ты и я, и плохие времена наконец кончатся.

Что, если она права? – подумал я. Впрочем, размышлять было некогда. Настал момент встретиться лицом к лицу с хаггенбрудом.

Арена уже была полна возбужденных зрителей, которые, увидев нас, принялись выкрикивать насмешки и оскорбления. Они явно жаждали нашей крови. Известие о моем испытании быстро распространилось по всей Валькарке. Сказать, что толпа была враждебно настроена к нам, – значит, ничего не сказать. Мы были здесь пришлыми, и наши жизни, а также мое призвание и род занятий – управление хайздой и постижение тайн бытия – были чужды и непонятны большинству местных жителей. Да и вообще маги хайзды не пользовались в городе большой любовью. Что еще хуже – всем было известно, что я убил одного из Верховных магов, причем того, кто когда-нибудь мог стать членом Триумвирата. Валькарка насквозь патриархальна. В глазах ее жителей я убил одного из отцов города. В ходе испытания, по мере нарастания всеобщей истерии, это чувство сделается еще более личным: каждому зрителю будет казаться, что я убил его родного отца.

Разумеется, многие пришли сюда лишь затем, чтобы насладиться зрелищем проливаемой крови, как когда-то, в годы юности, я сам. Кое-кто наверняка уже предвкушает удовольствие.

Пока их вели к столбам, все три девушки выглядели испуганными и рыдали в голос. Невозможно было поверить, что настоящая Несса осталась ждать в моем доме. Это было наглядным свидетельством мощи ведьминых чар.

Маг хайзды должен черпать знания везде, где только можно, – и от друга, и от врага. Если только останусь жив, я непременно поучусь у этой пурры ее искусству.

Тем временем кобалы, состоящие на службе у судьи, привязали моих пурр к столбам. Я терпеливо ждал, стоя рядом с ямой, в которой сидел хаггенбруд. Мучимый любопытством, я посмотрел вниз сквозь решетку, но ничего не увидел. Никакого движения. Хаггенбруд находился под действием сонного зелья. Он проснется, лишь когда сдвинут решетку и прозвучит первый из трех сигналов горна. Чудовище захочет взглянуть, кто же сегодня его противник. После второго сигнала он выползет из ямы, а после третьего восстанет во всей своей ярости и жажде крови и ринется в бой. Так он запрограммирован.

Все было довольно предсказуемо, но лишь до известного момента. После того как схватка начнется, ее исход будет зависеть от многих обстоятельств.

Еще готовясь у себя дома к предстоящему бою, я вошел в транс, чтобы вызвать в голове картины всех испытаний за последние пятьдесят лет. Хаггенбруд вышел победителем во всех трехстах двенадцати схватках, ни разу не повторив тактику нападения. Большинство побед было достигнуто в первую же минуту.

Облаченный в черную мантию, положенную ему по сану, на арену вышел судья и поднял обе руки, призывая публику к тишине. Ему пришлось ждать несколько минут, прежде чем толпа угомонится и ритуал можно будет продолжить. Громким голосом он начал зачитывать обвинение:

– Маг хайзды, известный под именем Скользящий, обвиняется в убийстве Верховного мага, известного как Нунк, а также в краже у последнего трех пурр, которых вы сейчас видите своими глазами.