Незнакомка под вуалью - Сари Робинс

Гостиная опустела, но Стилу это вдруг стало безразлично. Он чувствовал себя так, как будто свалилась огромная тяжесть, давившая на сердце многие годы. Желчность, съедавшая его, сменилась… принятием. Пока еще это было не прошение, но близкое к нему чувство – понимание.

Стил глубоко вздохнул и постарался вспомнить, что собирался делать до конца дня.

Работать.

Он взглянул на часы. Куда девался день?

Надо просмотреть бумаги, составить письмо, но у него совсем не было желания идти в кабинет. Вместо этого ноги сами понесли его на кухню.

Три ночи спустя Абигайль кралась по темному переулку. Все ее чувства обострились, она старалась уловить присутствие спасителя в маске. Но ничего не было – ни размеренных шагов, ни изысканного мужского запаха, ни звенящей дрожи предчувствия. Ничего.

Абигайль разочарованно подумала, что он, наверное, забыл ее. После их встречи прошла неделя. Неделя, как он пробудил в ней спящие желания.

Она отбросила печальные мысли: надо было найти Регги. Кольнуло чувство вины, но неистовое желание встретить спасителя пересиливало этот легкий щипок. Абигайль жаждала снова испытать тот фантастический жар, те пьянящие чувства и удивительные ощущения. При одном воспоминании о той страсти у нее начинала гореть кожа.

«Прекрати!» – приказала Абигайль себе и так сжала кулаки, что ногти впились в ладони. Боль помогла восстановить контроль над собой. Брат в большой беде, нуждается в ее помощи, а ее одолевают порочные мысли.

Вдоль стены прошмыгнула крыса. Вдали раздался крик. В воздухе висел запах отбросов и близкой Темзы, острый и едкий, как духи проститутки. Абигайль достаточно натерпелась этих запахов, пока разговаривала с бродяжками в надежде узнать, не видел ли кто ее брата.

Образы некоторых женщин еще долго сохранялись в памяти после разговора. Например, Бетти с испуганными, ввалившимися глазами. Чахоточная Джейн, чья одежда клочьями висела на тощей фигуре. Мэллори все время кашляла, ее годовалый ребенок был на руках у сестры, пока она зарабатывала им всем на хлеб.

Абигайль зажмурилась и выбросила из головы печальные образы. Она знала, что при встречах с этими женщинами была слишком расточительна, даже не получая информации. Но она должна была что-то сделать… Она ощупала маленький кошелек в кармане. Там оставались легкие монеты. Ничего, все равно ей гораздо лучше, чем тем женщинам, гораздо лучше…

Абигайль не стала задумываться о том, что если бы не сиротский приют Андерсен-Холл, возможно, она пошла бы по стопам этих женщин. Она благодарила свою счастливую судьбу, благодарила Бога за то, что он послал ей директора Данна, благодарила за возможность преуспеть в жизни.

Но как же Регги? Он не воспользовался этими преимуществами. Брат разрушил все надежды Абигайль, и как это ни ужасно, но приходилось признаться, что она в нем разочаровалась. Регги был сообразительный, грамотный, имел доброе сердце – но при этом вспыльчивый характер. Когда он злился, все рациональные мысли улетали в окно, и обычно это для Регги плохо кончалось.

Послышался глухой кашель, и Абигайль замерла. В десяти шагах от нее на земле лежал мужчина, из его открытого рта вырывался легкий храп. Абигайль посмотрела на небо и порадовалась, что луну закрывают только несколько облачков, значит, дождя не будет. Она знала, что значит спать под открытым небом – дождь не лучший союзник бездомных.

Абигайль вспомнила, как они с Регги ночевали в стогах и кучах листвы, пока не добрались до Лондона, где только по счастливой случайности попали в Андерсен-Холл. Она задрожала и потерла руки, гадая, где сейчас ночует Регги.

Регги бродяжничал, работал урывками и то и дело сталкивался с законом. И вот сейчас опять попал в беду и испугался настолько, что призвал сестру.

Абигайль ускорила шаги, готовая наконец встретиться с пакостным Прыгуном и узнать, что ему известно.

Завернув за угол, она сразу увидела гибкую фигуру, привалившуюся к дверному косяку. Справа от человека висел фонарь, бросавший жидкий свет на его ноги.

Это был долговязый лохматый блондин с кривым носом и адамовым яблоком размером с детский кулак. Длинные руки болтались по бокам, высовывались из-под рукавов потрепанного коричневого пальто. Ноги казались километровой длины, эффект усиливался оттого, что брюки кончались на ладонь выше края башмаков.

Он соответствовал описанию. Абигайль мысленно поблагодарила Сонного Майло и вышла на площадь.

Игнорируя знакомый страх, она усилила голос, чтобы он звучал громко, но дружелюбно.

– Вы Прыгун?

Мужчина сморщился и состроил высокомерную гримасу, достойную аристократа.

– А ты кто?

– Вы Прыгун? – повторила Абигайль.

– А кто спрашивает?

Абигайль вошла в круг света.

– Меня прислал Сонный Майло.

– Кто?

– Карманник.

Прыгун фыркнул и почесал кривой нос.

– Я с такими не вожусь.

– Тогда почему он знал, что вы будете здесь?

Прыгун пожал костлявыми плечами:

– Я популярный парень, меня здесь все знают.

– Послушайте, Прыгун, я ищу человека по имени Рег или Регги. Блондин с голубыми глазами.

– Не знаю такого.

– Я заплачу за информацию…

– С удовольствием возьму твои денежки.

– …если она окажется точной, конечно.

Прыгун подмигнул, поковырял в ухе.

– Как, говоришь, его зовут?

– Регги. У него может быть шрам на щеке, – врала барменша или нет, но упомянуть об этом стоило.

Прыгун отвел глаза, вынул фляжку, сделал глоток. Запах джина окружил его ореолом.

– Я мог его видеть.

– Мог или видел?

– Видел.

Абигайль отпустила сдерживаемое дыхание. Достав кошелек, вынула три монеты, надеясь, что человек не врет.

– Спроси на Дженнифер-стрит. Там возле рынка цветочный лоток.

– Он торгует цветами?

– Запал на крошку, которая торгует.

Может ли такое быть? Неужели она вот-вот отыщет Регги? Абигайль приободрилась.

– Как она выглядит?

Прыгун насупился:

– Пожалуйста… Рыжая. Задница такая, что может родить тройню.

У Абигайль подпрыгнуло сердце. Регги всегда предпочитал рыжих!

– Спасибо! Спасибо, мистер Прыгун! – Она протянула ему монеты, и бродяга ловким движением спрятал их в потайном кармашке.

Абигайль собралась уходить, но вдруг обернулась.