Храброе сердце - Кэт Мартин

– Ты… ты был у мадам Фортье?

– Нет, я там давно не был! – сердито выпалил норвежец. – Но вообще-то я мужчина, и мне нужна женщина. И каждый раз, когда я вижу вас, эта необходимость становится все настоятельнее!

Линдси улыбнулась и ласково коснулась его щеки.

– Перестань говорить мне «вы». То, что произошло между нами вчера… это было чудесно, Тор. Я хочу учиться у тебя искусству любви, я хочу узнать все… Позволь мне быть твоей женщиной, в которой ты так нуждаешься.

– Ты говоришь об этом так просто, но на самом деле все гораздо сложнее, – возразил Тор, дрожащей рукой отводя волосы со лба. – Подумай, что будет, если ты забеременеешь от меня? Такое не приходило тебе в голову?

– Ну, должен же быть какой-то способ предотвратить это.

Линдси вспомнила камердинера мужа Корри, индийца по происхождению, который умел готовить самые разные снадобья.

– У меня есть друг, который может в этом помочь, – сказала она Тору.

– Нет!

Линдси опустила глаза. Полы сюртука Тора разошлись, предательски открывая сильно эрегированный под тканью брюк пенис. Линдси знала, что не должна этого делать, и все же любопытство пересилило. Протянув руку, она легонько коснулась его и тут же почувствовала, как он взметнулся навстречу ее ладони.

– Я же вижу, что ты хочешь меня. Это невозможно скрыть, – прошептала Линдси.

– Да, хочу. Когда я смотрю на тебя, мне хочется содрать с тебя всю одежду, ласкать твою грудь и обладать тобой. Я хочу любить тебя до полного изнеможения…

Сердце Линдси забилось, словно птица в клетке, в самом низу живота затрепетали крыльями бабочки, ладони рук стали влажными, а во рту пересохло. Неужели слова Тора могли вызвать у нее такую сильную реакцию? Ей было жарко и холодно одновременно, между ног пульсировала горячая кровь.

– Я знаю, где ты живешь, – тихо сказала она. – Криста однажды показала мне твой дом, когда мы с ней ходили по магазинам. Сегодня ночью я приду к тебе.

– Меня не будет дома! – резко ответил Тор. – Я буду у мадам Фортье.

Сердце Линдси пронзила острая боль.

В полном молчании они подъехали к ее дому. Взглянув на Тора, Линдси увидела на его лице смешанное выражение решительности и сожаления. Было в нем и такое отчаянное желание, что она на миг перестала дышать.

Собравшись с духом, Линдси тихо повторила:

– Тор, я приду. Надеюсь, ты меня дождешься.

Экипаж остановился, и не успел Тор ответить ей решительным отказом, как кучер уже открыл дверцу:

– Приехали, хозяин!

Опершись на руку кучера, Линдси вышла из экипажа. Ошеломленный Тор не двинулся с места.

Когда кучер уселся на козлы, Тор крикнул в открытое окно экипажа:

– Линдси!

Но та подобрала юбки и, не оглядываясь, стремительным шагом направилась к дому.

Солнце медленно садилось за горизонт, на город опускались сумерки. В окнах загорались огни, отбрасывавшие мягкие желтые отсветы на улицу. Линдси ехала в дом графа и графини Тремейн, которые лишь два дня назад вернулись из своего шестинедельного путешествия на континент.

Дворецкий открыл дверь с почтительным вопросом:

– Чем могу служить?

– Я подруга графини и хотела бы…

– О, мисс Грэм! Проходите в дом, прошу вас. Я немедленно доложу о вашем приходе.

Дворецкий провел Линдси в элегантную гостиную, выдержанную в темно-зеленых и золотистых тонах с тиснеными обоями на стенах и позолоченными лампами на полированных столах красного дерева. В дальнем конце гостиной виднелся белый мраморный камин, над которым висела картина, изображавшая пасторальную сценку.

Спустя несколько минут в гостиной появилась, широко улыбаясь, Корри.

– Линдси! Как я рада тебя видеть!

– Корри!

Женщины радостно обнялись, потом Линдси немного отступила назад, чтобы получше разглядеть подругу, с которой не виделась больше месяца.

– Ты выглядишь просто чудесно! Никогда не видела тебя такой сияющей.

Корри была миниатюрной женщиной с тонкими чертами очень милого лица и густой копной медно-рыжих вьющихся волос.

– Я замужем за самым прекрасным мужчиной на свете, к тому же я его безумно люблю. Наверное, именно в этом все дело.

– А как тебе понравилось путешествие?

– Все было чудесно, я видела так много интересного. Мне очень понравился Париж. Но главное, со мной рядом был Грей.

– Хорошо, что вам обоим нравится путешествовать. Моих родителей тоже очень часто не бывает дома. Даже когда мы с Руди были совсем маленькими, они постоянно путешествовали. Наверное, поэтому мне самой не нравится разъезжать по миру. – Линдси бросила взгляд в сторону двери, которая вела в холл. – Твой муж дома? Я не отвлекаю тебя?

– Он уехал по делам и еще не вернулся.

Подруги подошли к дивану, и Линдси умоляюще сложила перед собой руки:

– Извини, что я врываюсь в твой дом всего через несколько дней после твоего приезда, но в моей жизни одно за другим происходят невероятные события, и я очень надеюсь на твою помощь.

– Линдси, перестань оправдываться. Я ужасно рада видеть тебя после долгого отсутствия и, конечно же, готова помочь тебе чем смогу. Давай я велю принести нам с тобой чай, и ты мне расскажешь все, что произошло в мое отсутствие.

– Да, пожалуй, чашка чая мне не помешает.

Корри позвонила в колокольчик и вернулась к темно-зеленому дивану, на котором сидела Линдси.

– Итак, начинай свой рассказ с самого начала, – сказала Корри, усаживаясь рядом с подругой. – Расскажи обо всем, что тебя так волнует.

Линдси сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями. Следующие полчаса подруги пили чай, и Линдси в подробностях рассказывала Корри об убийствах на Ковент-Гарден, об аресте Руди и о предпринятом ею самостоятельном расследовании.

– Боже мой, я ничего об этом не знала, – сокрушенно произнесла Корри, и чашка чая в ее руке замерла. – И как продвигается твое расследование?

– Нам удалось добиться освобождения Руди из тюрьмы, но вероятность повторного ареста остается слишком реальной. Вот почему так важно найти настоящего преступника.

– Но это так опасно, Линдси…

– Я и сама это уже поняла… именно поэтому мне теперь во всем помогает Тор.

– Тор? – Зеленые глаза Корри вспыхнули любопытством. – Мне казалось, вы с ним не находите общего языка.

Линдси опустила взгляд на чашку, машинально провела пальцем по ее краю и тихо сказала:

– Ну, мы… мы просто не знали и не понимали друг друга. Теперь же, когда мы… словом, теперь все изменилось.