Вкус страха - Джереми Бейтс

Она снова расплакалась.

Скарлетт не знала, что и сказать. Любые слова утешения сейчас звучали бы фальшиво. Их судьба выбрала один из тех возможных путей, которые пришли в голову ей самой часов шесть или семь назад.

После первого облегчения, которое пришло с осознанием того, что их не собираются казнить на месте, Скарлетт с новой силой охватили замешательство и злость. Столько вопросов оставалось без ответа! Что случилось с американцами, которых увезли в других фургонах? Спасли ли кого-нибудь из них? Что делают правительства США и Танзании, чтобы освободить заложников? Несколько месяцев назад на ужине в Белом доме Скарлетт слышала, как госсекретарь разговаривала с кем-то о событиях в Иране, и теперь вспомнила произнесенные государственной чиновницей слова, четкие и чеканные: «Соединенные Штаты не идут на уступки и не платят выкупы. Точка».

«Вот спасибо вам, госпожа госсекретарь! — подумала Скарлетт. — Может быть, доведись вам оказаться в грузовом отсеке фургона какого-нибудь безумца, связанной по рукам и ногам, с тряпкой на глазах и в крови, вы бы трижды подумали, прежде чем делать такие глобальные заявления. Что ж, хорошо — выкупы вы не платите. Ладно. Все равно не думаю, что этим ребятам нужны деньги. Как насчет того, чтобы отправить группу захвата? Ребята из “Дельты” были бы в самый раз, спасибо. Можно еще нескольких снайперов добавить. Уж это-то вы можете сделать, госпожа госсекретарь?»

В фургоне стало жарко. Скарлетт сначала почувствовала, как сгустился воздух, а потом и металлический пол разогрелся так, что к нему стало больно прикасаться. Наступило утро.

Она быстро прикинула в уме — прошло шесть или, может быть, семь часов, как они покинули поляну. Сначала Скарлетт была рада жаре, которая позволила согреться после долгой и холодной ночи. Но постепенно она стала медленно поджариваться, словно это был не фургон, а тот самый крематорий, которого она опасалась. Губы растрескались, а во рту пересохло так, что слюнные железы не выделяли ни капли влаги. Террористы до сих пор не давали им пить, и Скарлетт начала буквально сохнуть изнутри.

Она стала обдумывать варианты побега — напасть на автоматчиков, когда они откроют двери фургона, и попытаться скрыться. Но вскоре Скарлетт провалилась в странный полусон, в котором пыталась убедить себя, что находится в самолете, летящем на Гавайи. Это не был настоящий сон, потому что она понимала, что какая-то часть сознания бодрствует. Возможно, это был бред. Даже если и так, ей не хотелось прерывать его. Скоро стюарды начнут разносить напитки…

Фургон выехал на проселочную дорогу, и от тряски Скарлетт пришла в себя. Она села и поняла, что в жизни не чувствовала себя хуже. Машина скакала на ухабах, и Скарлетт почувствовала боль в мочевом пузыре. Что делать, если больше не будет сил сдерживаться? Мочиться под себя? Она надеялась, что до этого не дойдет. Заложница она или нет, но у нее еще осталось чувство собственного достоинства. Вдруг они остановятся у какого-нибудь «Макдоналдса», чтобы сходить в туалет? Она бы заказала себе один из тех огромных гамбургеров и какой-нибудь лимонад, на который раньше и смотреть бы не стала. «Маунтиндью», пожалуйста. Можно доливать бесплатно? Да, конечно, спасибо!

Когда и эта фантазия поблекла, Скарлетт перешла к следующей: ей представилось, что она снова в своем доме в Бель-Эр, оформленном в индонезийском стиле, нарезает круги в «бесконечном» бассейне, слышит плеск волн о плитку бортиков, чувствует густой поток воды вокруг себя, ныряя в прохладное безмолвие…

Фургон остановился. Захлопали, открываясь и закрываясь, дверцы. Кто-то ударил по борту. Задняя дверь со скрипом открылась. Под краем повязки на глазах Скарлетт показалась полоска света, и ее вытащили наружу. Свежий воздух был даром небес. Она услышала звук волн, набегающих на берег.

Неужели снова галлюцинация?

Кто-то закричал по-арабски, возможно, обращаясь к ней. Ну и пусть кричит. Пусть хоть обкричится.

Скарлетт вспомнила о режущей боли внизу живота.

— Мне нужно… — она безуспешно пыталась хоть как-то смочить рот слюной. — Мне нужно в туалет.

Ее толкнули в спину. Плеск воды стал громче. Она почуяла запах какой-то болотной травы вроде осоки. Скарлетт сделала шаг вперед по шаткой дорожке. Да, точно. Это волны. Теперь прямо под ней. Это что, сходни? «Пора прогуляться по доске, приятель!» Она замерла. Они что, хотят отправить ее за борт? Нет. Стали бы они так далеко их везти, чтобы просто утопить? Мысли путались. Прежде чем Скарлетт сумела сообразить, что именно происходит, чья-то рука грубо толкнула ее вперед. Осталось только повиноваться. Она шагала мелкими шажками, внутренне ожидая, что вот-вот полетит вверх тормашками. Но этого не произошло, и вскоре ноги вновь ощутили твердую поверхность. Запах осоки сменился резкой вонью бензина и масла.

Лодка? Катер? Зачем ее сюда привели?

Последовали новые тычки, толчки и крики, пока она не оказалась в жарком и влажном помещении, напоминавшем сауну.

— Кто здесь? — спросила она, с трудом выталкивая из себя каждое слово.

Сэл, Джоанна и Миранда отозвались по очереди, словно школьники на перекличке. Скарлетт снова вспомнила о Громе. Он все еще в фургоне? Или террористы перенесли его сюда? Она уже собиралась окликнуть и его, но тут двигатель чихнул и завелся с оглушительным ревом. Пол заходил ходуном от вибрации.

— Куда они нас везут? — спросила Миранда.

— Может, хватит все время задавать дурацкие вопросы?! — вспылил Сэл. — Как заевшая пластинка…

— Ну вы и хам, мистер Брацца! — огрызнулась Джоанна.

Они принялись ругаться друг с другом. Голоса у обоих были хриплые и слабые, и все это напоминало ссору в доме престарелых. Скарлетт хотелось заткнуть уши, но руки были связаны.

«Так вот он какой, ад, — подумала она. — Ни тебе пламени, ни серы, ни вил, ни семи князей». Пожалуй, и без того очень похоже.

Она еле сдержалась, чтобы не закричать самой, и тут услышала стон.

Гром?

Она встала на колени и поползла на звук, пока не наткнулась на тело.

— Гром? — и, обернувшись через плечо, крикнула Джоанне и Сэлу: — Можете вы двое помолчать?!

Они умолкли.

— Гром? — спросила она снова.

— Какого черта?.. Я ничего не вижу.

— Гром, это я, Скарлетт. Просто у тебя глаза завязаны.

— Почему? — Она почувствовала, что Гром пытается сесть. — И руки связаны.

— Добро пожаловать в наш клуб, — произнес Сэл.

— Кто вы?

Скарлетт представила всех, потом объяснила, что произошло, останавливаясь каждые несколько секунд, чтобы дать отдых пересохшему горлу. Когда она закончила рассказ, повисла настороженная тишина.

Неожиданно Гром расхохотался:

— Я приехал в Африку за приключениями. И, похоже, их нашел.