Удавка для Снежной королевы - Инна Балтийская

И вот по рекомендации своего прежнего клиента он принял женщину, в которой с некоторым ужасом узнал одну из немногих заказчиц. Конечно, она не могла признать в молодом психологе пожилого черного мага, которого видела всего два раза, в полутьме, с бородой и чалмой. Тем не менее, он занервничал, заметив, что женщина как-то чересчур пристально его разглядывает. Но свою работу сделал все равно великолепно, Марине Петровне сильно полегчало после консультации. Настолько, что она пошла в издательство за очередным заказом. А там, увидев на картинке старика Хоттабыча, почему-то решила нарисовать его без чалмы и бороды. Она все же была художницей, и привыкла мысленно отделять само лицо от любого обрамления. Вероятно, все же какая-то смутная мысль не давала ей покоя. Нарисовав безбородого Хоттабыча, оказавшегося не таким уж глубоким стариком, женщина наконец поняла, что же ее тревожило во время психологической консультации. И позвонила Александру Тимуровичу со словами: «Это вы были Аскольдом?». Он тут же назначил ей встречу, а заодно позвал в кабинет и Петра Иванчикова. Получив инструкции, маньяк должен был спокойно сидеть в коридоре. Увидев, что женщина выходит из кабинета, проследовать за ей, отнять мобильный телефон, задушить и выколоть глаза. А потом, как водится, сфотографировать.

Он отменил всех остальных клиентов, принял Марину Петровну в своем кабинете за чашечкой кофе, и долго уверял ее, что она просто обозналась, приняв его за черного мага. В доказательство своей правоты художница показала ему рисунок. Попросив ее подождать в кабинете, психолог выбежал в коридор и строго приказал маньяку изъять у очередной жертвы не только мобильный, но и сумочку. Затем вернулся в кабинет и стал уверять жертву, что человек на рисунке просто слегка похож на него, и он лично знает людей, похожих на мага куда больше…

Женщина недоверчиво качала головой, пристально вглядываясь в его глаза и следя за артикуляцией губ, а он приводил все новые аргументы в пользу своей правоты. Его речь лилась плавным потомком, хотя на деле ничего не меняла. Он был в безопасности, лишь пока не привлекал к себе никакого внимания. Раз женщина заподозрила его, она должна умереть. И теперь его основной задачей было заморочить ей голову настолько, чтобы она не сразу пошла из его кабинета в милицию, а взяла бы тайм-аут на один вечер. Или хотя бы просто заглянула бы к себе домой или за моральной поддержкой к подруге. От нее требовалось лишь зайти в любой подъезд, а уж выйти из него Петр Иванчиков бы ей не позволил.

Его подопечный и на сей раз справился с заданием великолепно. Но опытный психолог видел, что шизофрения прогрессирует не по дням, а по часам. Апофеоз наступил, когда маньяк среди бела дня напал на девушку, похожую на одну из его жертв. Даже без фотороботов, развешанных по всему городу, было, что со дня на день шизофреник попадется милиции. И Бабаев принял решение – Петр Иванчиков должен покинуть этот мир. Для психолога было пустяковым делом внушить несчастному больному мысль, что мировое зло вселилось в него, и он должен умереть. На прощание он отнял у Иванчикова фотокамеру и мобильный телефон, дал ему нужные инструкции и отправил его на смерть. По идее, теперь у милиции не оставалось никаких зацепок, ведущих к нему. Да милиция и не должна была им интересоваться. Маньяк покончил с собой, дело можно закрывать за смертью обвиняемого.

Его подвела элементарная жадность. Вместо запланированной огромной суммы он получил от банкира всего двадцать тысяч, и что, на этом шантаж и закончить? И он решил шантажировать супругу банкира, благо материала было достаточно. Но возможно, шантаж опять же ему бы удался, если бы не моя настырность и сообразительность. Когда он появился в психушке, мне бросилась в глаза странная реакция Паши – он не то узнал психолога, не то чего-то испугался… И тут меня осенило – перед трагической гибелью Марина Петровна наверняка обращалась к психологу! Поэтому она и пришла в себя настолько, что даже обратилась в издательство за новым заказом. К какому же психологу она ходила? Наверняка к тому, которого порекомендовал Саша. Вот он перед нами, этот инженер человеческих душ.

Теперь вопрос на засыпку – кого могла она узнать, нарисовав на бумаге Хоттабыча? Наверняка человека, которого видела совсем недавно. Новых знакомых в последние дни жизни у несчастной появилось немного – черный маг и рекомендованный Сашей психолог. Так мне и удалось собрать воедино все нити этой странной истории, а насмерть перепуганная Елена Тимофеевна мне подыграла.

И только один невыясненный вопрос не давал мне покоя.

– Сашенька, – ласково спросила я однажды вечером. – Ты ведь мне в свое время говорил, что ни за что не пойдешь к психологу. Откуда же так хорошо знал Бабаева, что даже рекомендовал его другим?

– Я ходил к психологу. – Саша покраснел и отвернулся. – Просто тебе не говорил. Если бы не он, мы никогда не были бы вместе.

– Что же такого умного он тебе посоветовал?

– Я не стал рассказывать ему всю свою… историю. Просто объяснил, что не могу себе пересилить и заняться с любимой девушкой сексом. Он не стал ничего расспрашивать. Просто сказал, что если девушка об этом знает и все равно хочет продолжить со мной отношения, значит, я – это самое лучшее, что у нее есть в этой жизни. И я не вправе лишать свою любимую такого подарка.

– И ты решил меня подарка не лишать… Интересная постановка вопроса.

– Зато действенная. Ты же видишь – благодаря ему у нас все получилось.

– А я-то думала – это целиком моя заслуга. Почему ты мне ничего не сказал про психолога раньше?

– Чтобы ты не обижалась. Вот не понравилось же тебе мое откровение?

– Почему же? Мы вместе, и это главное. А ведь действительно, он был гениальным психологом… Как жаль, что весь его гений оказался направлен на злодейство.

Я наконец вернулась в свой салон. За время моего отсутствия оттуда уволились все гадалки, и клиентов обслуживала все та же безотказная администраторша Синтия. Я тут же подала в газеты объявление о наборе новых гадалок, предложив им даже бесплатное обучение, но очередь желающих так и не выстроилась.

Через несколько дней Пашу выписали из больницы. Зависимость от наркотиков у него сформироваться не успела, а депрессию в нашей бедной психиатрической больнице не лечили – не хватало средств на психологов. Мы с Сашей взяли беднягу к себе домой и стали откачивать своими средствами. Саша возил его с собой на работу, давал ему мелкие поручения, с которыми Паша успешно справлялся. Иногда любимый мужчина закидывал беднягу в мой салон, где я рассказывала клиенткам среднего возраста его грустную историю, надеясь, что в ком-нибудь проснется материнский инстинкт, и они захотят Пашу усыновить. Ну, или, на худой конец, выйти за него замуж. И через пару недель мне все же удалось осуществить задуманное!

Моей постоянной клиенткой была мужеподобная Клавдия Ивановна, крупная женщина, недавно справившая сорокалетие. Совсем недавно она серьезно задумалась над своей неудавшейся личной жизнью. В которой не было ничего светлого, кроме бесконечной работы на дядю. Поскольку этот самый дядя был владельцев дорого ресторана, а женщина – отличной поварихой, через десять лет беспорочной работы она купила себе трехкомнатную квартиру в новостройке в престижном районе, приоделась, даже обзавелась стареньким «Гольфом». Но счастья в жизни так и не пришло. Бойфренд не появился, немногочисленные подруги разъехались из Города. Родители недавно умерли, и повариха осталась в своей престижной квартире одна-одинешенька. И осталось у нее в жизни одно утешение – периодически снимать «венец безбрачия» и гадать на большую и светлую любовь.