Возраст не помеха - Виктор Сергеевич Мишин

Идея была проста. Самое главное для меня, это чтобы фрицы в нее поверили, для этого и нужна простота. Я же не могу сообщить о минах, правильно? Откуда бы я узнал о них? То-то. А так доложу почти как есть, пусть фрицы проверяют, ничего не выйдет у них. Да и нет у них времени проверять, сроки горят, торопятся. Батальон в домах специалистов хоть и крепко сидит, но снабжение-то не по волшебству происходит. Им тоже нужно чем-то стрелять и, простите, что-то жрать. Командование гонит вперед войска, нужно расширять плацдарм и добивать врага как можно быстрее. Они даже не обращают внимания на малые группы наших войск, прячущиеся в домах, оставляют на потом. Надо этим воспользоваться и вывести их под удар «Катюш».

Я почти не вспоминаю, а уж думать и вовсе перестал о том, кем я стал в этом, новом для меня мире и времени. Будучи фактически мальчишкой, на равных общаюсь с опытными бойцами и командирами, даже наглея, даю советы. Тут даже не мой прошлый возраст сказывается, ведь тот я, из прошлой жизни равен многим здешним генералам по возрасту, а тот, кем меня сделали немцы. Вспоминая свой второй день в этом теле, вздрагиваю. Как сейчас вижу, здоровый мужик лезет к матери, пусть и не моей, а моего нового тела, а я не могу нажать курок, сил нет. Это сейчас, всего за год учебы в спецлагере немцев, могу убить человека десятком способов. Да, ударом кулака пока не смогу, но есть же и другие способы. Нож, например. Холодным оружием я владею лучше, чем большинство солдат обеих враждующих армий, ведь их этому специально не учат. Стрелять могу легко почти из всего, что стреляет, винтовка пока тяжеловата, конечно, но не весом, а отдачей, а так мне больше нравится пистолет. Вот и думай, мальчишка я или опытный звереныш? Терзали мысли, конечно, что вот попадется мне у наших какой-нибудь рьяный командир и заставит пойти к немцам, в ближайшее расположение с парой мин. Естественно, выполнять такое не стану, да и смысла в этом не вижу. Смешно думать, что я смогу рвануть какой-нибудь штаб, даже дойти не дадут. Немцы всегда обыскивают, хрен они просто так к себе пустят.

Общались с командирами мы почти два часа. Время катастрофически таяло, нужно было возвращаться. Мы подробно проработали все, что я должен сообщить немцам, я еще и от себя добавлю, как без этого. Уходил я напрямую, канализацией. Выйду сразу за зданием банка, там эта артерия жизни разбита частично, вот и вылезу. От провожатых отказался, немцы бдят за всем в округе, нельзя допустить такую дурацкую ошибку. Кстати, у меня для возвращения новая метка, уже с указанием конкретной воинской части, давешний гауптман подсуетился. Так что я даже относительно спокоен. Еще бы не стреляли вокруг, вообще была бы красота.

«Ух, ё!..» – только подумал, как буквально в нескольких метрах за спиной рванул снаряд. Хреново, видимо, корректировщики у врага не спят. Стреляли, конечно, не по мне, не станут немцы из-за одиночки артиллерию напрягать, но вот рвануло рядом. Я едва ли не полз последние метры. До развалин, прикрывающих меня от огня с обеих сторон, оставалось совсем немного, когда рвануло вновь. Это был минометный обстрел, мина летит и взрывается совсем по-другому. Уже падая, пытаясь перекатиться в сторону, заметил позиции наших бойцов. Черт возьми, забрался прямо в пекло, и ведь, что бесило, на карте, которую изучал только что, здесь не было наших позиций. Вот почему и требует Чуйков постоянных докладов с точными чертежами позиций. Откуда они тут взялись? То ли отступают откуда-то, то ли наоборот, решили рвануть куда-то, и их срисовали немецкие наблюдатели. Этот шустрый отряд, не знаю, какова его численность, может и все дело Светлову сорвать, и ведь ничего не сделаешь. Они залегли прямо между банком и домами специалистов, самое пекло, под перекрестным огнем. Удивляло правда, что из самих опорных пунктов почти не стреляли, обозначали свое присутствие, не более того.

Укрывшись сначала под стеной разрушенного дома, а затем и проникнув внутрь, я вдруг почувствовал, что стало как-то больно прижиматься спиной к стене, а по телу разливается боль, сильнее и сильнее с каждой секундой. Мгновенно всплыл в памяти момент разрыва мины, мой рывок… Стоп. Рванул я, как только почувствовал, что меня обжигает какая-то хрень. Потрогав спину, посмотрел на руки. Кровь, и немало, отлично, теперь я еще и раненый. Но лежать некогда, двигать надо. Сделав несколько движений руками, понимаю, что ноги неохотно слушаются, боль становится все сильнее, и я проваливаюсь в темноту. Скорее всего, это нервное, вроде боль не такая и сильная, но отключился.

– Эй, ты меня слышишь, – голос, доносившийся как сквозь вату, становился все отчетливее. Пока не отвечаю, голова как в бетономешалке. Трясут меня, что ли?

– Чертов русский! Нам нужна информация, его подобрали на подходе к нашим позициям, значит, он уже возвращался, – слышу нервную беседу, а перед глазами цветные круги и все двоится. – Сколько прошло времени, пока сообщили нам?

– Около двух часов. Понимаете, господин гауптман, если бы не наблюдательность одного из рядовых, его вообще бы не подобрали.

– Понимаю, но как его привести в чувство? – негодовал гауптман, я узнал голос. Второй неизвестен, да мало ли тут немцев.

– К-хе, – откашлялся я.

– Ну, ты слышишь меня, можешь говорить? – наклонился надо мной гауптман.

– Слышу, герр гауптман, не кричите, голова трещит…

– Контузия, плюс ранение, – заключил тот неизвестный, врач что ли?

– На интересующем вас участке не полк, батальон, один танк, но я видел, как его перегоняли в сторону переправы. Противотанк… к-хе, к-хе, к-хе, – я вновь закашлял, – орудий видел два, оба по улице, на прямой наводке.

– В бывшем банке еще наши? – голос Гауптмана смягчился.

– Так точно, сидят крепко, большевики их боятся. Но на той улице, которую вы указывали, минимум три станковых пулемета, простреливаемость хорошая, там опасно. – Мне нужно дать понять немцу, что идти нужно в другом месте, там, где их ждут мины и засада.

– Молодец, русский, ты хорошо служишь, время почти вышло, очень удачно тебя подобрали наши разведчики. Как ты догадался зажать метку в кулаке? – Когда полз, я сорвал указанную метку и зажал ее в руке, с ней меня и нашли. Удивительно только, что вообще стали обыскивать раненого подростка. – Наши парни имели на тебя ориентировку, когда случайно наткнулись, проверили, а тут метка между пальцев зажата. Молодец, давай выздоравливай, рейху нужны такие солдаты!