Сердце потерянное в горах - Анна Сарк

— Я больше не притронусь к таблеткам, — клятвенно обещаю я, не смотря на скачущие в грудной клетке сердце.

Тата тепло улыбается и мне становится немного легче.

— Поговори со своей мамой.

Внутренности скручивает в тугой узел. Я отворачиваюсь к окну, на серое небо, серых людей и серые здания. Все вокруг приобретает этот неживой цвет.

— Макс?

— Хорошо.

Меня охватывает оцепенение. Никто из нас не произносит ни слова. Беспилотник въезжает в сектор Наследия. Уютные одинаковые коттеджи утопают в настоящей зелени. Садовникам приходится следить за уровнем влажности и солнечного цвета, но оно того стоит.

Беспилотник останавливается около ухоженного дома.

— Ты придешь сегодня?

— Да, — улыбаюсь через силу.

— Я приготовлю что-нибудь на обед, — лицо таты светлеет и она открывает пассажирскую дверь, — Из выращенных продуктов моего сада.

— Отличная идея.

Тата выбирается на улицу. Выглянувшее солнце разгорается ржавчиной в ее волосах. Она захлопывает дверь и я слежу, как тата скрывается за воротами.

Квартира встречает меня тишиной, я снимаю заляпанные грязью ботинки и прохожу в гостиную. Привычно кидаю телефон на диван и подхожу к столу. Все осталось на своих местах: мой недопитый кофе, недоеденные вафли, с вытекшей наружу начинкой, грязная скомканная салфетка, похожая на карикатуру лебедя.

Я смотрю на нее, не мигая, пока не остается только она и я.

— Да пошло всё к черту! — одним движением сгребаю всё со стола.

Осколки разлетаются по полу. Неистовая ярость клокочет внутри меня и я ураганом проношусь по комнате, круша об стены всё, до чего могу дотянуться. Тяжело дыша, я без сил опускаюсь на пол, склоняя голову к коленям.

Не знаю, сколько я так просидел. Час. Два. Или все пять. Очнувшись, я поднимаюсь на ноги и на автопилоте стягиваю с себя окровавленную одежду. Я швыряю ее к разбитой лампе и направляюсь прямиком в ванную. Перешагивая через поломанную мебель, я продолжаю ничего не чувствовать. Это ощущение не проходит, когда я выхожу из душа. Не отпускает, когда я переодеваюсь в темно-синий костюм для бега.

Из ступора меня выводит звонок мобильника. На дисплее незнакомый номер. Пульс начинает биться, как сумасшедший.

— Да, — отрывисто произношу я в трубку, но слышу только рыдания.

Первая мысль — мама.

Вдруг они уже сделали это?

Нет. Невозможно.

Я качаю головой, прогоняя вспыхивающие в мозгу картинки.

— Слушаю, — повторяю я.

— Москвин… — из-за всхлипываний, я ничего не могу разобрать, — Прошу тебя, приезжай…

Вэй?

— Давай не сейчас, — меньше всего на свете, я хочу выслушивать ее жалобы, — Поговорим потом, ладно? — но следующие ее слова заставляют меня похолодеть.

— Он ранен, — голос Вэй звучит громко и четко, но я все равно думаю, что ослышался, — Но тебя это не волнует, как я посмотрю.

— Что? — с силой сжимаю телефон, — Кто ранен? — с другой стороны не спешат отвечать, — Вэй? — я оглядываю комнату в поиске ключей.

— Мой брат.

Джен?!

— Зря я тебе позвонила, — она отключается, прежде чем я успеваю спросить, насколько серьезно.

Я срываюсь с места, под ногами хрустят осколки и я сердито стряхиваю их с носков, прежде чем обуть кроссовки.

— Скажите, пожалуйста, несколько слов о сегодняшнем происшествии, — набрасываются на меня репортеры, как только стеклянные двери выпускают меня на улицу, — Правда, что один из стражников был убит?

Не отвечая, я накидываю на голову капюшон своей спортивной куртки. Журналисты следуют за мной по пятам, крича моё имя. Вспышки папарацци ослепляют меня и я закрываюсь от них рукой.

— Что вы можете сказать о своей зависимости? — я открываю припаркованный рядом блестящий беспилотник и скрываюсь внутри тонированных стекол.

У меня дрожат руки и я делаю несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.

Я не знаю, что меня ждет у Вэй и насколько всё может стать еще хуже.

Глава 13

Лилит

Настоящий дождь льет стеной, когда я выбираюсь наружу. Моя одежда промокает до нитки. Раскаты грома проносятся по округе, разрезая темноту стрелами молний. Ледяной ветер перехватывает дыхание, но мне нужно спешить.

Страх гонит меня вперед, прошибая болью между ребер. Я не перестаю бежать, под ногами хлюпает грязь, налипая на ботинки тяжелыми комьями и превращаясь в кандалы, что тянут меня к земле. Мои мышцы яростно протестуют и ноги начинают заплетаться.

Даже не вздумай упасть. Даже не думай.

Но измотанное тело требует отдых, пересохшим ртом я жадно хватаю холодный влажный воздух.

Я хочу пить. Хотя бы один глоток воды.

Стиснув зубы, я начинаю спускаться вниз. Но это оказывается труднее, чем я думала. Из-за дождя, плита скользкая, как лед и мне приходится почти скользить вниз.

Скоро нагрянут стражники.

От этой мысли внутри меня всё переворачивается. Наверняка, на стену уже пришло сообщение о проникновении. Значит, во всех зонах будут проводить смотр.

Впереди я вижу огни шахты, но поворачиваю совсем в другую сторону, где нет света.

Почти на месте, почти дома.

Я несусь вперед, огибая засохшие деревья и перепрыгивая через упавшие стволы, заросшие желтым мхом. Выбежав на дорогу, я перехожу на быстрый шаг и стараюсь не оглядываться, цепляясь за внутреннее онемение, как за спасательный круг.

Колышущиеся на ветру тонкие стебли камышей горестно вздыхают, когда я начинаю пробираться сквозь них. Дождь льет рекой, он стекает по исхудалой крыше и пенится в бочках с мутной водой. Остановившись около двери, я опираюсь ладонями о колени и перевожу дыхание.

Закрыв глаза, я жду, пока пройдет головокружение. Но на нормальный отдых нет времени и я заставляю себя выпрямиться. Я бегу за дом, мои ноги скользят по глине, разъезжаясь в разные стороны, как у новорожденного теленка. Мне кое-как удается держать равновесие, но оказавшись около тайника, я просто падаю на колени, увязая в грязи. Мои руки дрожат от холода, я запихиваю внутрь свой рюкзак.

Поднявшись, я оглядываю двор в поиске широкой доски и нахожу