Главный день - Владислав Конюшевский

Я неуступчиво возразил:

— Фиг вам! Отдай мы им все молча, вот тогда сыны гор заинтересовались бы настолько странной покладистостью. А так — все нормально! Начал возбухать, получил по мордасам, и всё прошло штатно. Да и бяшка, — подмигнув хуторянину, я ткнул пальцем в салон, — при нас остался.

Михаил Остапович вздохнул:

— Так-то оно так, но никогда не знаешь, в какую сторону повернет. Вон, был у меня кум в Пскове. Тоже полицаю что-то доказать пытался. Чухонцу. Дык забрали в участок, повесили «нападение при исполнении» и дали семь лет. А через три года извещение о его смерти пришло. Самое обидное, что кум ту падлу и пальцем не тронул, только на словах размерами поборов возмутился…

Собеседник махнул рукой, замолчав, а я понятливо кивнул. Оно ведь как получилось — в центральной и восточной России менты в основном — русаки. На юге — практически все выходцы с Кавказа. А вот на севере… М-да… Там в МВД с удовольствием берут прибалтов, и те, получив второе гражданство, сразу вспоминают своих прадедушек — разных «латышских стрелков». Ну и ведут себя соответственно, не считая «грязное восточное быдло» людьми. А уж как они при этом кичатся своей якобы принадлежностью к Европе! Хотя было бы чем гордиться…

Ведь оказалось, что Прибалтика никому не нужна. Вообще! И если в моем мире их держали как голосистых шавок, легко науськиваемых против России, то здесь страны Балтии оказались вовсе не у дел. Угрозы Западу со стороны Раши нет, поэтому прибалтийские государства даже в НАТО никак не могут попасть, не говоря уже о Евросоюзе. Хотя им периодически что-то обещают, но вот постоянно сроки сдвигаются. А под эти обещания разрушили все местное производство, дабы конкурентов не плодить. Ну как это на Западе принято. Постепенно тамошний народ, ожидавший после обретения независимости невиданного процветания и веривший всем завываниям пришедших к власти националистов, понял, что его тупо развели. Понял и стал роптать, все чаще вспоминая сытое житьё при Советском Союзе. Сами националисты тоже несколько подрастерялись от настолько не джентльменского поведения «европейских братьев». Но пока они соображали, что к чему, все выделенные гранты кончились, заводы окончательно развалились, а их страны, вместо процветания, настиг экономический коллапс. Тогда часть прибалтийских нациков рванула на Запад. Типа реабилитироваться от последствий «советской оккупации», заодно и поклянчить деньгу малую у богатых соседей. Ну это те, кто поумнее да пообразованнее. А наиболее тупые и злобные двинули к нам. Полицаями служить. И теперь такая вот картинка получается, когда не поймешь, кого больше опасаться: полицейских или бандитов. Ведь если урка просто ограбит, то в случае с полицаями ты еще и сесть можешь на неопределенный срок, лишь потому, что служителю порядка не понравилась твоя «русская морда»…

Под эти невеселые разговоры мы и доехали до Ставрополя, где, попрощавшись с попутчиками, я сел на автобус, идущий в Юрьево. В этот раз добрался без приключений и, выйдя на знакомом с детства автовокзале, двинул к дому тети Маши. А там… В общем, по тяжелому перегарному духу я моментально убедился, что Вовка, он как Ленин — живее всех живых. Различие между ними лишь в том, что сушеный вождь революции лежит тихо и не воняет, а двоюродный брат храпит, пукает и распространяет вокруг себя невообразимое амбре. Сдерживая рвотные порывы, я кое-как растолкал этого алкаша. Минут десять потратил. Зато пришедший в себя Вован меня узнал, пьяно обрадовался и тут же попенял, дескать — чего я его из ведра поливаю? Но потом, зажав вытребованный «сахарок» в грязном кулаке, опять отрубился. А я, с радостью оставив полностью загаженную хату, пошел ловить частника, чтобы продолжить путь.

Спросите — зачем вообще сюда пёрся? Исключительно для алиби. Я ведь точно не знаю, закончили «смирновцы» мою проверку или нет. На слова Еремина надеяться не след, а так, даже если они захотят уточнить: действительно ли новый боец «Вымпела» к брату в Юрьево ездил, то получат подтверждение. Уж мокрое пробуждение и, самое главное, внезапно появившиеся деньги братец не забудет. Да и перед домом я достаточно потусовался, чтобы меня соседи хорошо идентифицировали. Причем настолько хорошо, что сразу двое начали высказывать претензии относительно крайне отрицательного поведения Вовки. Пообещав немедленно заняться перевоспитанием асоциальных родственников, я от жалобщиков кое-как отбрыкался. Ну а чуть позже, «пообщавшись» с братом, незамеченным свалил в сторону Михеевки.

Заброшенная деревня встретила меня вполне ожидаемой тишиной и совершенно неожиданными изменениями. Там, где когда-то валялись полусгнившие доски, теперь стоял черный, кособокий, но достаточно крепкий сарай, которого здесь раньше точно не было. Так же, как и не менее кособокого сортира, с дверью, но без задней стенки, расположенного метрах в пятидесяти от сарая. При этом туалет и «новостройка» соединялись какой-то странной прогалиной, на первый взгляд, имеющей самое природное происхождение. Но так как еще в декабре никакими постройками тут и не пахло, то и эта прогалина наверняка появилась неспроста. Похоже, кто-то умный, не желая оставлять следов на снегу, так расчистил дорожку, что создавался вид совершенно нерукотворного пейзажа. И, кажется, я догадываюсь, кто этот «кто-то».

До появления портала оставалось еще часа полтора, поэтому, стараясь не нарушать первозданности снежного покрова (попросту говоря, не оставлять следов на оплывшем снегу), занялся исследованием свежепостроенных сооружений. Начал с туалета. Выглядел тот совсем настоящим, но, как уже говорилось — без задней стены и с полуобвалившимися досками пола. То есть в здравом уме никто в этот домик гадить не пойдет. А вот дверь у него была интересной. Точнее, косяк двери. С выемкой для установки «турника». В данный момент — пустой. Ковырнув пальцем старые, но крепкие доски, я хмыкнул. Да, правильно Мария про своего мужа говорила: «рукастый мужик». Вон как все здорово сделал. И в маскировке силен! Нет, не зря я его в мой мир перетащил. В том, что сарай и туалет дело рук Ванина, сомнений не было. Сосновскому такое соорудить просто не под силу. Старенький он уже для таких дел. А Лешка, как погляжу, развернулся… Молодец, однако!

После осмотра «хитрого домика» я пошел в сарай. Там смотреть вообще было нечего — щелястый, без двери, с побитым шифером на крыше, он ничем не отличался от тысяч таких же построек, оставшихся в заброшенных деревнях. Зато здесь меньше дуло. Поэтому, присев на стоящий в углу чурбачок, закурил и принялся ждать. Ожидание затянулось. Нет, это я не к тому, что портал открылся позже, чем было договорено, просто к его открытию изрядно задубел. А когда увидел знакомую дымку, ломанулся в нее, как к теплой батарее. Хорошо еще, вспомнил заработанную в свое время шишку и, в последний момент сбавив скорость, вошел в портал медленно и осторожно. И в следующее мгновение оказался в родной «параллели».

Хм, тут тоже произошли кардинальные изменения. Во-первых, не было той жуткой вони, которую синтезировал из какой-то химии Сосновский, отпугивая воров. Во-вторых, не было крохотного предбанника с решеткой. Точнее говоря, предбанник как раз был, но он увеличился метров до трех и заканчивался солидной даже на вид металлической дверью с небольшой амбразурой. И из этой амбразуры на меня весьма неприветливо смотрел толстый набалдашник глушителя. Я опасливо выставил руки перед собой, настороженно интересуясь: