Змей-соблазнитель - Татьяна Полякова

Тут я вспомнила, что в мобильном у меня есть фотография сестры с мужем и Сашкой. Я быстро ее нашла и показала Ольге.

– Похож?

Она внимательно разглядывала фотографию не меньше минуты. Сказала:

– Он. А это сестра твоя? Ребенок у них…

– О чем вас Павел расспрашивал?

– Да я что, помню? Как Петька погиб… Да, еще спросил, не приходил ли кто к нему. Совсем как ты… – хмыкнула она. – Еще про звонки спрашивал. Мне Петькин мобильный менты вернули. Он, оказывается, по одному телефону раз двадцать звонил за последнюю неделю. В адресной книге номера нет. Я подумала, еще одна шалава, и сама позвонила.

Она вдруг замолчала, а я поторопила:

– И что?

– Ничего. Отключен.

– Можно еще раз позвонить.

– Звонила. Без толку.

– Номер вы сохранили?

– Да я его наизусть помню.

Ольга продиктовала номер, и я его записала.

– Да это точно какая-нибудь задрыга из супермаркета. Там баб как грязи, и все разведенки. Выбирай любую. А как узнала, что Петьки нет, мобилу отключила. Небось боялась, что я с разборками приду. Оно мне надо? Чего теперь делить-то?..

«Вот это разумная мысль», – хотела сказать я, но вовремя себя одернула. Женщина потеряла мужа и нуждается в сочувствии, а не в моих замечаниях.

– Простите, а только Петр по этому номеру звонил или с него тоже звонили?

– Нет, только он. Я еще подумала, небось сказал ей: сама не звони. Это чтоб я ненароком рядом не оказалась. Какой все-таки гад…

– Вы все это рассказали Павлу? – напомнила я.

– Кому? А, ну да…

– А он что?

– Ничего. Номер записал и ушел.

– Почему вы сказали, что он вел себя странно?

– Дерганый какой-то… А глаза так и бегают, и весь трясется. Я было подумала: алкаш, но у алкашей рожи оплывшие, а этот… холеный такой…

– То есть он был напуган?

– Похоже, что так. И все расспрашивал: кто звонил, кто приходил… Точно следователь.

– А следователю вы про Павла рассказали?

– Какому следователю? – удивилась она.

– Но ведь кто-то ищет преступника? У них не возникла мысль, что ваш муж… – Тут, взглянув на Ольгу, я решила изменить вопрос. – Они уверены, что это несчастный случай?

– Да он бухой был. Петьку застать трезвым можно было только рано утром. Он и на работе прикладывался. У него одно достоинство: если не принюхаешься, ни в жизнь не догадаешься. Хотя один раз поймали и предупредили. А в ту ночь он конкретно бухой был.

– А где все случилось?

– На Семашко. На соседней с нами улице. Он небось через дворы шел. Там магазинчик «Радуга», вот как раз напротив него.

– Он шел по переходу?

– Нет там перехода. Вечером одна-две машины проедут, тихая улица.

«И на тихой улице сбили пешехода?» – подумала я.

– Оля, – сказала я со вздохом, – вы уверены, что раньше о Павле ничего не слышали? Они ведь с Петром дружили. Он сам так сказал.

– Сказал, да как-то не верится. Ваш-то мужик солидный, а мой…

– Может, они в армии вместе служили? – предприняла я еще одну попытку. Ни в какой армии Павел не был, но, возможно, Ольга что-то вспомнит…

– Не знаю. Может, и были.

– Наверняка есть юношеские фотографии Петра еще до женитьбы.

– Ну, это если у его мамаши. В деревне. У нас вообще никаких фотографий, только свадебные. И еще из роддома. А так все на мобильном. У Петьки телефон самый простой, он никогда никого не фотографировал и сам фоткаться не любил. Сестра твоя в полицию заявила? – вдруг спросила она.

– Заявила.

– Пусть они ее мужа ищут. Небось где-нибудь неподалеку прохлаждается.

– Сомневаюсь, – вздохнула я, подумав при этом: «Как знать».

Картина вырисовывалась, мягко говоря, странная. Петр перед кончиной нервничает, двадцать раз звонит кому-то и пишет письмо Павлу. Хотел о чем-то предупредить? Нового адреса он не знал, письмо отправил на старый. Дошло оно до Павла не сразу, но после девятого дня он уже был у Вахромеевых. И, судя по поведению, гибель Петра произвела на него сильное впечатление. Неудивительно, если они друзья. Вряд ли близкие, раз столько лет не виделись. Чего ж тогда так нервничать? А с того, что в письме Петька мог о чем-то его предупредить. И его последующая кончина подтвердила худшие предположения. После этого Павел вдруг исчезает. То ли утонул, то ли просто прячется. От кого?

«Во что же ты вляпался, родственник?» – с досадой думала я, отправляясь после разговора с Ольгой на улицу Семашко. Хотелось взглянуть на это место.

Движение здесь одностороннее. С одной стороны улицы какие-то склады, с другой – тот самый магазин и гараж СМУ, судя по вывеске над воротами. Кусты напротив магазина, они почти вплотную примыкали к складам. Тротуара там не было. Зато был проход, что позволяло оказаться на параллельной улице, не тратя время на обход. Понятно, почему Вахромеев пошел здесь – намеревался срезать путь. Непонятно, как он очутился в кустах. Либо удар был такой силы, что его отшвырнуло на несколько метров, либо водитель зачем-то держался ближе к левой стороне. И это при том, что даже ям не наблюдается. Вполне приличный асфальт. Дорога, кстати, широкая, правда, фонарные столбы отсутствуют… Что водителю помешало разминуться с пешеходом? Объяснение одно: пьяный тип за рулем гнал на бешеной скорости и ничего не видел перед собой. Хотя могло быть и второе объяснение: Вахромеева попросту убили, представив дело как дорожно-транспортное происшествие. Петр Викторович был пьян, что значительно облегчило убийце задачу.

Я присвистнула, пялясь на кусты напротив и почти не сомневаясь в своей правоте. Вахромеев о чем-то намеревался предупредить Павла и погиб. Вслед за этим погиб мой родственник. Или предпочел исчезнуть?

Я перешла дорогу, дождавшись, когда проедет машина. За все время, что я здесь находилась, их и десятка не набралось. Это днем. А ночью? Магазин, кстати, работает до семи. Идеальное место для убийства.

Я шла по краю дороги и намеревалась свернуть в проход между складами, когда показалась очередная машина. Мельком взглянув на нее, я ускорилась, а вот машина, напротив, начала тормозить. Сердце екнуло, предупреждая об опасности. Но я предупреждению не вняла, по-дурацки замерев на месте и теряя драгоценные секунды.

Из машины лихо выскочили двое мужчин и направились ко мне. Один в надвинутой на глаза бейсболке, другой предпочел толстовку с капюшоном. Тут до меня дошло: надо уносить ноги. Продираться через кусты, значит, терять время, да и оказаться сейчас в проходе между складами – не лучшая идея. Единственный выход – бежать в магазин, там люди, и есть надежда на помощь.