Химчистка для невидимок - Валентина Андреева

Прикинув все плановые мероприятия завтрашнего рабочего дня, я решила, что смогу выкроить время и наведаться по месту учебы Стаса. Появилась маленькая надежда на то, что удастся добыть от сокурсников хоть какие-то новые сведения. Интересно, с кем Лидия Петровна разговаривала по телефону, выясняя факт отсутствия сына на занятиях? И где записан номер этого телефона? Не могла же она держать его в памяти. Между прочим, как и номер телефона своей подруги детства – Таисии Андреевны Волковой, из-за которого мы с Наташкой разыскиваем Максимова и осложняем себе жизнь отопительными газовыми системами. По сути, господин Максимов нам тоже нужен только для получения заветных цифр. Мне не верилось, что именно он преследует бывшую жену и сына. Не исключено, что Андрей Ильич просто пытается их спасти. На всякий случай надо уточнить место его работы. Вот будет весело, если «БМВ – триада» принадлежит ему! Но для этого его личное участие в разговоре совсем не обязательно. Все можно выяснить у Волковой. Не удивлюсь, если именно она прячет у себя Стаса. Нет, пожалуй, все-таки удивлюсь. Странно, что в трудной ситуации с жильем Лидочка обратилась не к ней, а к нам. Впрочем, Таисия Андреевна могла находиться в отъезде, да и кто знает, какие у нее семейные обстоятельства.

– Наталья, куда Лида могла записать нужные номера телефонов?

– …и положить под гнет… На любой листок, если нет записной книжки… Ты что, меня не слушаешь?

– Слушаю – «на листок, а лучше – на записную книжку под гнет». Просто подумала увековечить твой рецепт, а тут как раз в голову вступило…

– Ирка, ты уверена, что Ефимову понравятся маринованные лягушки?

– Не-е-ет… А это их надо было на записную книжку? Меня от твоей экзотики замутило.

– Это не моя экзотика, это творчество народов мира и, между прочим, лучший способ усмирить легкий голод. Никакого йогурта не надо. А слабо€ испробовать конечный результат на Дмитрии Николаевиче? Потом можно и на Борисе.

– Слабо€. Я не буду охотиться на лягушек, в нашей стране им, слава богу, обеспечено право на жизнь и полная свобода передвижения. Кроме отдельных регионов, включая Дальневосточный. Своими глазами по телевизору видела, как китайцы их мешками собирают. Ужас!

– Да-а-а… Раньше пшеницу вывозили, фамильные ценности, лес, антиквариат, золото, бриллианты, а теперь вот у нас лягушек воруют. Наверное, больше воровать нечего. Интересно, это контрабандный товар?

– Давай лучше вернемся к записной книжке.

– Зачем она твоей Лидочке в славном городе Зарайске? Как и мобильник. Надо искать бумажные клочки по закоулочкам сумки. Тащи ее сюда! Нет, лучше устроимся в комнате на диване.

Наташка действовала старым проверенным способом. Содержимое сумки очередной раз вывалилось наружу. Я с интересом ждала результатов досмотра, намереваясь отпраздновать Наташкино поражение. Каково же было мое удивление, когда она, достав из кошелька маленький, размером с фотографию на паспорт, пластиковый пакетик с образом Казанской Божьей Матери, заглянула внутрь и уверенно вытянула оттуда свернутый вчетверо листочек. На нем был записан семизначный номер телефона, а под ним – другой ручкой, вкривь и вкось, адрес и цифры кодового замка. Очевидно, писали второпях, используя в качестве стола то, что было под рукой.

Сразу прозвониться по телефону не удалось – отвлекла зазывная мелодия моего мобильника, успешно забытого на кухне. Привычно теряя по дороге тапки, я поспешила на зов, заранее настроенная на то, чтобы отключиться сразу, как только скажу ответное «Здрассте!». А разъединили. Бывает! И приличия соблюдены, и свобода обеспечена. Номер телефона не высветился. На всякий случай решила с отключением повременить.

– Ирина Александровна Ефимова?

Голос был мужественный и в то же время бархатистый.

– Да.

Здороваться со мной не стали.

– Значит, Наталья Николаевна по вашему телефону звонила. Моя фамилия Максимов.

– Да.

Меня на этом прямо заклинило. Похоже, Лидочкин бывший муж действительно ФСБист. Мигом выяснил по своим каналам абонента, которому принадлежит номер.

– Вы можете говорить или вам мешают?

– Да… В смысле, «нет», не мешают.

Я слегка покривила душой, поскольку прилетевшая на кухню Наташка упорно старалась выяснить, кто по ту сторону линии мобильной связи лишил меня дара речи. А я не могу слушать каждым ухом в отдельности сразу двоих. Наташка досаждала больше, именно на нее и были рассчитаны мои слова: «Здравствуйте, дорогой Андрей Ильич Максимов! С прибытием вас из загранкомандировки». Подруга тут же шлепнулась на табуретку, отметив это дело визгом – своим и Плюшкиным. Голос в трубке сразу стал настороженным. Как могла, успокоила человека, заявив, что визжали по телевизору, на увлекательной передаче о мире животных, и замолчала, соображая, как вытянуть у Максимова телефон Лидочкиной подруги. Зря напрягалась, поскольку он попросил передать трубку Наталье Николаевне. Но и ей рассыпаться бисером не пришлось. Она, на удивление, несравнимо больше слушала, нежели говорила. С небольшим перерывом произнесла всего два слова: «Алло?» и «Устроит», после чего посмотрела на меня отсутствующим взглядом зомби и велела одеваться. Мой вопрос «куда?» застал Наташку уже у двери. Она отрешенно пожала плечами и выдавила:

– «На выход».

– Я с вами! – прозвенел голос Аленки, о присутствии которой в квартире мы как-то забыли.

Наташка встрепенулась и заявила:

– Да ни в коем случае! Будешь «пасти» нас на расстоянии, если что – сразу вызывай… Даже не знаю, кого лучше? То ли твоего Ефимова со Славкой, то ли ООН.

– ОМОН, – поправила я подругу, но она отмахнулась, заявив, что ООН лучше. Меньше букв выговаривать. А о вкусах не спорят.

– Что значит «если что»?

Губы у дочери слегка подрагивали.

– Ну, если, например, я буду в состоянии, близком к тому, чтобы нанести увечье господину Максимову. Лена, деточка, сообразишь по ситуации.

– Подождите! Этот Максимов вам угрожал?

– Угрожал? Нет. Кажется, он сам нас боится.

Через полчаса мы с Наташкой сидели в кафе на втором этаже знакомого универсама и, глазея по сторонам, ели мороженое. Народа было немного. Скорее всего в результате мерзкой погоды. За соседним столиком устроилась Аленка. Мы делали вид, что абсолютно с ней не знакомы. Ее поведение оставляло желать лучшего. Время от времени она строила на лице зверские рожи, безмолвно шевелила губами и косила глазами в сторону своей левой руки, казавшейся парализованной. Эта рука, с ладонью, согнутой в форме ковша игрушечного экскаватора, безвольно висела под столом, буквально приклеившись к левой же ноге. Так продолжалось довольно долго, Наташка успела съесть мороженое, я им еще давилась. Первой не выдержала Аленка. Демонстративно встав, она намеренно уронила около меня свой зонт и, поднимая его с пола, раздраженно поинтересовалась, есть ли у нас совесть.