Риджийский гамбит. Интегрировать свет - Евгения Сафонова

Ну да, конечно. Ещё один распространённый элемент классических историй про попаданок: тамошних героинь хотели если не все, то почти все. Без исключения и без спроса.

К этому элементу обычно прилагался ещё один – «герой, который всегда поспевает на помощь в самый последний момент»; но, думаю, Машка в этом не нуждалась.

– Нет, конечно, Мэрис может справиться с ними сама, – как раз добавил Фрайн, – но потом приходится разбираться с последствиями её магии, которые просто ошеломляют масштабами разрушений. – Эльф поднял глаза, посмотрев на меня как будто даже виновато, и я поняла, что Сусликова объяснила ему причину своей аномальной одарённости. – А люди… они в большинстве случаев не способны оценить, что Мэрис действует в их же интересах. Делает город безопаснее, пусть и такой ценой.

Естественно. Вряд ли местные жители останутся тебе благодарны, если в пылу борьбы с пьяницей в таверне ты случайно испепелишь таверну. Хорошо хоть в благополучных эльфийских кварталах у Сусликовой наверняка не было причин призывать свой огненный меч: думаю, в случае сожжения их столицы эльфы бы тоже не сказали ей «спасибо».

– И из-за всего этого… я проверял маячки всё реже и реже. В те пару дней, когда, видимо, всё и произошло, не проверял вовсе. А когда проверил, было поздно. – Фрайндин снова перевёл взгляд на брата, и взгляд этот сделался ещё более виноватым. – Я побежал к Фину в тот же миг, как понял, что мальчики пропали из поля моего зрения. Сказал, что в последний раз видел Дэна в Тьядри, а Фаника – на подъезде к нему, и оба были живы и здоровы, и Фин в тот же миг отправил туда гвардейцев, но… а ведь до того момента я совершенно не беспокоился! Между Кристой и Дэном подобное случалось не впервые, и поездку Фаника я считал напрасной, но… я думал, раз помолвка Вини и Дэна сорвалась, Фанику неплохо было бы узнать бывшую невесту брата получше…

– Сводник, – буркнул младший эльфийский принц.

Навиния, судя по выражению её лица, от подобной перспективы тоже оказалась не в восторге.

– …и, честно говоря, – Фрайн то ли не расслышал племянника, то ли решил не акцентировать внимание на его словах, – я думал, что Фин и сам будет приглядывать за сыновьями. Но, видимо, его мысли тоже были заняты другими вещами…

А в итоге у двух самых могущественных эльфов в Риджии дети – пленники дроу. Даже не знаю, что веселее: это – или безглазый ребёнок у семи нянек.

Его оправдания звучали вполне разумно. В конце концов, Фаник тоже не предполагал, что у Кристы хватит ума сунуться на территорию тёмных; а со всем остальным, насколько я могла судить, светлая компания в силах была разобраться самостоятельно. И остаётся только сделать скидку на то, что Фрайндин до беспамятства полюбил Машку, ведь это трудно назвать хоть сколько-нибудь разумным.

С другой стороны, кто их знает, этих эльфов… любовь и разум у представителей любого народа совмещаются с трудом. В конце концов, мой выбор Лода в качестве объекта любви тоже никак не являлся разумным. Но, к несчастью, мы не выбираем, кого любить.

Даже не знаю, чего в итоге в этом светлом чувстве больше: прекрасного или пакостного. Ведь именно из-за своей абсолютной иррациональности – по-моему, за всю историю оно сломало не меньше жизней, чем создало.

– Я боюсь за Фина, – вдруг выпалил Фрайндин. – Он постоянно говорит: «Когда ты займешь моё место». Он видит своё будущее лишь до победы в войне, а потом… не видит ничего. Ни смысла жизни, ни самой жизни. А я не хочу терять его, Эсфор! И не создан я для этого, не создан для короны, для власти! – Он отчаянно сжал кулаки, вновь остро напомнив мальчишку. – Я так хочу, чтобы не было этого напрасного кровопролития и напрасных смертей! Чтобы в Риджии наконец воцарился мир. Чтобы моя семья снова воссоединилась, – прежде чем эльф отвернулся к племянникам, я заметила в его глазах подозрительный блеск, но голос Фрайна остался твёрдым. – Вы не представляете, как я рад, что вы в порядке. Я бы никогда не простил себе, если б вы действительно погибли из-за моей глупости.

– Не из-за твоей, дядя, – вздохнул Дэнимон. – Не ты же позволил дроу себя схватить. А как только Криста оказалась у них… я попался бы им в любом случае.

– Ты бы не попался, если б я не пошёл у тебя на поводу. И тогда за Кристой ты отправился бы не один, а в сопровождении того самого отряда гвардейцев, который потом выслали искать тебя.

– И все эти гвардейцы ничем бы мне не помогли, кроме того, что Криста сейчас была бы мертва, а я, возможно… только возможно… остался бы на свободе, проклиная всё на свете.

– По-прежнему убеждённый в том, что дроу – бессердечные кровожадные твари, а наш отец – прекрасный семьянин, – добавил Фаник. – А лично я считаю, что мой чудесный отдых в подвале – достойная цена за то, чтобы развеять эти прекрасные заблуждения. Особенно учитывая, что я, хвала Лодбергу, благополучно не помню все те чудеса, которые там со мной творили.

Кажется, принцы поверили всем словам, которые только что услышали. Что ж, такому сложно было не поверить. Если Фрайн действительно такой, каким кажется, – я понимала, почему Эсфориэль говорил, что его младший брат остался светлым маленьким мальчиком, лучшим из них троих; и даже если Фрайн мог притвориться сейчас, он не мог притворяться все триста с лишним лет, которые его знал Эсфор.

Впрочем, последняя проверка позволит сказать всё наверняка.

– Тэлья Фрайндин, – Лод заговорил, будто услышав мои мысли, и эльф моментально повернулся к нему, – мы сомневались в вашей виновности. И будем очень рады, если наши подозрения окажутся напрасными. Но… чтобы исключить в дальнейшем даже намёк на сомнения… – колдун сунул руку во внутренний карман куртки, – не согласитесь ли вы ненадолго надеть это?

Когда Фрайн увидел в пальцах Лода серебряный ошейник, его глаза сузились.

– Проклятое наследие Тэйранта, – тихо проговорил эльф, в один миг снова повзрослев. – Ты действительно хочешь, чтобы я по доброй воле отдал себя в твою власть, наследник Ильхта Злобного?

Я не так часто видела, чтобы Лод удивлялся. Но теперь он явно удивился.

– Я не раз видел портреты Ильхта. – Фрайн правильно истолковал его молчание. – А ты очень на него похож. Почти одно лицо.

– Не могу сказать, чтобы меня радовало и это сходство, и известность моего предка, – ровно заметил колдун. – Да, я хочу, чтобы вы сделали это. Я мог бы проникнуть в вашу память, но это будет куда дольше и сложнее. И неприятнее для вас.

– И как ошейник поможет вам узнать правду? Насколько я помню, они могут лишь карать за сопротивление. Или убивать.

– Ваши знания немного устарели. Я усовершенствовал заклятие, и пленник оказывается под моим полным мысленным контролем. Но я принесу клятву Эйф, что сниму с вас ошейник сразу же, как вы ответите на несколько моих вопросов… если вы действительно не нанимали тех людей, что похитили принца Фаникэйла, или не отдавали приказа это сделать.

Фрайн стоял, колеблясь. Глядя на серебряное кольцо задумчивым и очень недобрым взглядом.