Портрет неизвестной - Наталья Александрова

Надежда с мужем, наконец, вышли из галереи.

Надежда покосилась на мужа. Глаза его блестели, он был непривычно оживлен. Неужели на него так подействовало неумеренное Илонино кокетство?

— Какие, однако, беспардонные люди попадаются в этих околохудожественных кругах! — проговорила Надежда в пространство, ни к кому не обращаясь.

— О ком это ты? — покосился на нее муж, но не стал дожидаться ответа. Вместо этого он торопливо проговорил: — Ты знаешь, Надя, я тут подумал о нашей жизни и понял, что я к тебе недостаточно внимателен.

Надежда, которая как раз набирала в грудь воздуха, чтобы высказать все, что она думает о странном и неприличном, на ее взгляд, поведении Илоны, от такого неожиданного заявления растерялась и забыла, что хотела сказать. Она повернулась к мужу, широко открыв глаза, и ждала продолжения.

— Да-да, не спорь со мной! — проговорил он убежденно. — Я действительно в последнее время уделяю тебе мало внимания! Преступно мало!

«А я и не собираюсь спорить!» — мысленно ответила ему Надежда, но вслух ничего не сказала.

— Конечно, я постоянно занят своей работой, у меня много проблем, я отвечаю за сложные и важные проекты, но это не значит, что я могу забывать о тебе. Тебе одиноко, ты чувствуешь себя потерянной, обделенной вниманием, из-за этого ты занимаешься всякими сомнительными расследованиями…

— Но-но! — попыталась перебить его Надежда, но муж ее просто не расслышал.

— Ведь ты — это самое главное, что есть в моей жизни… конечно, самое главное…

Надежда едва не прослезилась от такого волнующего признания. Но вовремя удержалась — нельзя показывать свою слабость, и вообще, ей было интересно, к чему, в конце концов, придет муж. Какие он сделает практические выводы.

— Короче, — продолжал он, — я решил, что должен проводить с тобой больше времени…

«Интересно, — подумала Надежда, — будет ли у этого решения какой-то реальный результат? Или он так горд тем, что решился на это самокритичное высказывание, что больше ничего не последует и дальше можно жить в прежнем режиме?»

В принципе, она ничего не имела против этого режима, потому что он давал ей возможность заниматься своим необычным хобби — частными детективными расследованиями. С другой стороны, внимание мужа всегда приятно…

Муж словно прочитал ее мысли.

— И я не просто решил, — продолжил он, — я заказал на сегодняшний вечер столик в ресторане «Рыцарский турнир»!

Он сделал паузу, чтобы жена могла вполне оценить его подвиг, и глядел на Надежду выжидающе.

Название ресторана ничего Надежде не говорило, поэтому она не выказала восторга при этих словах. Сан Саныч это заметил, немного обиделся и пояснил:

— Это очень популярный ресторан в Петропавловской крепости, заказать там столик очень сложно, и мне пришлось задействовать все свои знакомства.

Тут Надежда Николаевна, наконец, поняла, что обязана показать свой восторг и восхищение мужем, и изобразила бурную (или буйную) радость:

— Надо же, какой ты молодец! Я так много слышала об этом ресторане, но даже не мечтала туда попасть!

Сан Саныч был человек далеко не глупый. Он подозрительно покосился на жену, но решил не углубляться в нюансы и подтексты ее реплики и принять ее за чистую монету.

«Одно хорошо, — подумала Надежда, — как только вышли из галереи, он тут же забыл про эту Илону. Стало быть, он обратил внимание только на ее яркую одежду. Опять же колокольчики звенят… Что ж, это, безусловно, радует».

Через полчаса Лебедевы подошли к окованной железом двери в стене одного из крепостных бастионов. Перед дверью стоял рыцарь в сверкающих стальных латах, на его шлеме колыхался плюмаж из разноцветных страусовых перьев.

— У вас заказано? — прогудел из глубины рыцарских доспехов гулкий выразительный баритон.

— Заказано! — гордо ответил Сан Саныч. — Двухместный столик на фамилию Лебедев.

— Проходите! — прогудел рыцарь и распахнул перед супругами тяжелую дверь.

За этой дверью начинался узкий и длинный коридор, уходящий в глубину крепостной стены. Освещали этот коридор маленькие светильники, хитро вмонтированные в каменный пол. Такое необычное освещение придавало окружающему таинственный и загадочный вид. В том числе и самим супругам Лебедевым, которые почувствовали себя героями готического романа.

Коридор был длинный и безлюдный, и наконец Надежда спросила:

— Куда это мы так долго идем?

— Ресторан находится в пороховом погребе бастиона, а к нему ведет потерна — потайной ход внутри стены, по которому мы сейчас идем. Ну вот, мы уже и пришли…

Коридор действительно оборвался, и Лебедевы оказались в большом зале без окон, со сводчатым потолком. Зал был заставлен простыми деревянными столами вроде тех, за которыми обедали рыцари в средневековых замках.

К вошедшим тут же подошел метрдотель. Он был не в рыцарских доспехах, слишком тяжелых при его подвижной работе, а в короткой кольчуге и кожаном шлеме.

— У вас заказано? — повторил он прежнюю магическую фразу.

Сан Саныч назвал свою фамилию, и метрдотель повел Лебедевых к столу в глубине зала.

Усевшись за стол, Надежда огляделась по сторонам.

По каменным стенам были развешаны рыцарские щиты, мечи и прочие принадлежности. Наверняка новодел, подумала искушенная Надежда. Освещали помещение укрепленные между доспехами светильники, формой напоминающие смоляные факелы — хотя на самом деле они были электрические, с современными энергосберегающими лампами. Кроме того, на каждом столе горели свечи в грубых медных подсвечниках. Снующие между столами официанты были одеты, как и метрдотель, в кольчуги, официантки — в длинные платья из грубого холста, украшенные ручной вышивкой.

В общем, все это производило впечатление. Оставались небольшие сомнения насчет кухни. Есть такие рестораны — интерьер создали замечательный, костюмы для персонала дорогому дизайнеру заказывали, а на приличного повара денег пожалели.

Надежда тут же устыдилась своих мыслей — еще ничего не попробовала, а уже злопыхает, нехорошо это. Она улыбнулась мужу и оглядела зал.

И тут она увидела кое-что, вернее, кое-кого, кто сразу заставил ее забыть о средневековом интерьере ресторана и даже о своих сложных взаимоотношениях с мужем.

За столиком неподалеку от них с Сан Санычем сидела привлекательная молодая женщина с большими, широко расставленными глазами и приятной ямочкой на подбородке. По плечам ее рассыпались волосы цвета светлой бронзы… ах нет, пожалуй, скорее цвета палой листвы — именно так охарактеризовал их Михаил Леонов.

Да, это, несомненно, была Алина — загадочная женщина с акварельного портрета. Как и Надежда, Алина сидела за столиком на двоих с мужчиной лет сорока пяти, с удивительно светлыми, коротко подстриженными волосами.