Портрет неизвестной - Наталья Александрова

Так… в этом уже что-то есть…

Надежда привязала конец цветной нитки к перекрестью ножниц, снова выставила в дверное окошко свой самодельный перископ, а потом выпустила туда же ножницы на нитке.

Теперь нужно было аккуратно подвести кольцо на ручке ножниц к задвижке.

Лишь бы нитка не оборвалась…

Надежда осторожно опускала ножницы, следя за ними в зеркало.

Это напоминало ей детскую игру «рыбалка», в которой удочкой с магнитом на конце нужно поймать металлическую рыбку. Только здесь на кону стоит ее собственная свобода, а может быть, даже жизнь…

С первого раза Надежда промахнулась.

Она вытянула нитку с ножницами и опять начала медленно отпускать ее.

Вот ножницы поравнялись с ручкой задвижки… Надежда двигала их влево-вправо, пытаясь зацепить кольцо за шпенек задвижки, — и наконец это удалось!

Надежда перевела дыхание.

Кольцо зацепилось за задвижку — но это только половина дела, даже меньше, гораздо меньше. Теперь нужно так потянуть за нитку, чтобы сдвинуть задвижку, но чтобы при этом кольцо не соскочило со шпенька и нитка не порвалась…

Надежда перевела дыхание, вытерла руки и принялась потихоньку тянуть на себя нитку.

Она тянула медленно-медленно, но все же в какой-то момент кольцо соскочило с задвижки.

Надежда чуть не заплакала.

Но все же сдержалась и начала все сначала — раскачивала ножницы на нитке, чтобы они зацепились за шпенек задвижки…

Через несколько минут эта рыбалка снова увенчалась успехом — ножницы зацепились за задвижку, и Надежда перешла ко второй, самой трудной части операции…

Она тихонько тянула за нитку, бормоча про себя: только бы не сорвалась… только бы не сорвалась…

И когда задвижка уже сдвинулась с места, злополучная нитка оборвалась…

Надежда едва не зарыдала.

Она была уже так близка к победе, к свободе — и вот вернулась на исходную позицию, с той только разницей, что у нее больше не было достаточно длинной нитки, чтобы еще раз повторить свою попытку. И не было никаких других идей.

Снова перед ее внутренним взглядом появилось бледное от ужаса лицо княжны Таракановой и взбирающиеся на ее кровать крысы… снова Надежда почувствовала пробирающие до костей холод и сырость подземелья…

И тут, в этот ужасный момент, Надежда услышала в коридоре за дверью приближающиеся шаги и мужской голос, который жизнерадостно напевал:

— Люблю я макароны, хоть говорят, они меня погубят…

У неизвестного не было ни слуха, ни голоса, но Надежде его пение показалось ангельским.

— Мужчина! — крикнула она в дверное окошко. — Мужчина, выпустите меня отсюда! Выпустите, пожалуйста!

Шаги замедлились, а потом и вовсе затихли перед самой дверью. Пение прекратилось, и удивленный голос проговорил:

— Надо же, глюки начались… говорила мне Марина, что нельзя мешать виски с текилой… хотя вроде и выпил-то всего ничего… нет, надо совсем завязывать…

— Я не глюк! — воскликнула Надежда как могла убедительнее. — Я живой человек, из плоти и крови! Откройте дверь, и вы в этом сами убедитесь!

— Правда, что ли? — пробормотал незнакомец недоверчиво.

— Откройте, я вас очень прошу!

Защелка со скрипом отодвинулась, и дверь открылась.

Перед Надеждой стоял невысокий круглолицый человек в униформе официанта.

— Спасибо вам! — Надежда кинулась на шею своему спасителю. — Вы меня спасли! Я вам так благодарна, так благодарна! Не знаю, что бы я без вас делала!

Официант смотрел на нее удивленно.

— А как вы вообще сюда попали? — спросил он наконец, когда поток Надеждиных благодарностей иссяк.

— А я… — смущенно пролепетала Надежда, пытаясь на ходу сочинить какую-нибудь правдоподобную историю. — Я туалет искала и зашла сюда по ошибке…

— А как же вы дверь-то заперли? Она же только снаружи запирается… на эту вот задвижку…

— Не знаю… я увидела, что не туда зашла, хотела выйти — а дверь не открывается… наверное, сама как-то захлопнулась…

— Сама? — официант с сомнением посмотрел на задвижку. — Сама — это вряд ли… наверное, кто-то ее запер для порядка, чтобы никто сюда не зашел…

— Может быть, — согласилась Надежда, не желая углубляться в свои приключения.

Она еще раз слезно поблагодарила своего спасителя и устремилась прочь от страшного каземата — в ту сторону, откуда доносились человеческие голоса. Она подумала, что муж наверняка потерял ее и впал в панику, так что еще нужно придумать какое-то объяснение для своего длительного отсутствия…

Коридор оказался коротким, и к тому времени, когда Надежда вернулась в зал ресторана, в ее голову так и не пришло никакое правдоподобное оправдание. Однако, увидев мужа, Надежда поняла, что никакое оправдание ей и не понадобится: Сан Саныч все еще увлеченно разговаривал по телефону.

Увидев жену, он на мгновение прикрыл трубку рукой и проговорил извиняющимся голосом:

— Прости, Надюша, я уже заканчиваю, буквально еще два слова! Ну, максимум три!

В душе Надежды поднялась волна возмущения.

Она едва не погибла, едва не стала узницей мрачного каземата, разделив трагическую судьбу княжны Таракановой, а муж ее даже не хватился! Вот и надейся на него после этого! И это еще один из лучших представителей сильного пола!

Тут Надежда Николаевна бросила взгляд на столик, за которым раньше сидела Алина. Ее самой за столом не было, но ее светловолосый спутник как раз рассчитался с официантом и встал, собираясь уходить из ресторана.

Надежда покосилась на мужа. Он все еще втолковывал что-то своему телефонному собеседнику, опять забыв о жене.

Тогда она решительно поднялась из-за стола и пошла к выходу вслед за беловолосым приятелем Алины.

Шла она тихонько, стараясь не привлекать его внимания.

Впрочем, по своему богатому жизненному опыту Надежда Николаевна знала, что мужчины редко обращают внимание на женщин, скажем так, среднего возраста. Они их просто не замечают, смотрят сквозь них. Вот была бы на месте Надежды какая-нибудь молодая красотка с ногами до плеч и отутюженными волосами до середины спины — тогда он бы ее заметил.

«Что ж, — подумала Надежда с грустью, — в любом возрасте есть свои плюсы…»

Беловолосый тип прошел по полутемному коридору, вышел на улицу и направился к автомобильной стоянке.

В дверях ресторана по-прежнему нес стражу рыцарь в доспехах. Он вопросительно взглянул на Надежду сквозь забрало шлема.

— Я ненадолго, скоро вернусь! — сообщила ему Надежда, следуя за спутником Алины.

Рыцарь кивнул.