Ураган по имени «Чингисхан» - Сергей Самаров

— Они мертвых расстреливают. Перед вершиной холма твоя машина как раз и остановилась.

— Нет. Там была короткая очередь. Он просто кого-то добивал. Раненого. На ходу, не останавливаясь. Они любят так, походя, пострелять. В ковбоев играют.

— Сомневаюсь, едва ли там кто-то остался. Но может быть всякое. Я просто не подумал и не посмотрел, да у меня и возможности такой не было. Как тебя зовут, казак?

— Михаил. Викторович по батьке буду.

— А я — Сергей. Просто Сергей, согласно возрасту. Надо нам, казак, дальше в скалы перебираться. Сдается мне, они скоро начнут нас искать. А у нас на двоих один автомат, один обрез, мой пистолет и пара гранат. Этим много не навоюешь. Надо уходить.

— Тихо, Сереня, тихо… Еще один идет. Бежит даже. Торопится. Один пока, как я говорил…

Михаил Викторович выглянул из-за скалы, держа на изготовку захваченный автомат. С оружием он обращаться, судя по всему, умел неплохо, что старший лейтенант Заборских и отметил. Уже одно то, что держал казак автомат не как дубину, а лишь придерживал ласково до того момента, когда понадобится стрелять, говорило о многом. И то, что автомат он успел на предохранитель поставить, когда старшего лейтенанта поднимал и переносил, тоже говорило о здравом отношении к оружию. Далеко не всякий офицер спецназа считает обязательным это делать, но случаи нечаянных выстрелов нередки и приводят порой к плачевным результатам. Только на памяти старшего лейтенанта было несколько таких случаев.

Пока казак ждал бандита и целился, Сергей сделал себе перевязку и одновременно наблюдал за действиями Михаила Викторовича. Тот дважды поднимал автомат, но стрелять не торопился. И только с третьей попытки задержал оружие в боевом положении, тщательно прицелился и дал короткую очередь.

— Нормально. Уложил, — коротко бросил он.

— Молодец!

— А вот сейчас все остальные подойдут, надо убираться подальше, со всеми нам не справиться.

— Но затормозить их движение мы можем.

— Как? — спросил Михаил Викторович.

— С помощью их же методов. Длинная очередь в грудь. Кроме того, у бандита второй автомат для нас. И запасные магазины в «разгрузке». Они такими глупыми очередями стреляют, что без запасных магазинов ни в одном бою не обойдутся. Патронов им не жалко.

— Пристрелить? — переспросил казак.

— Если жив, пристрелить. Полный магазин в грудь. Если убит, как ни противно, ту же очередь туда же. Чингис посчитает, что бандит меня расстрелял, это ведь их фирменный знак, и будет ждать.

— Логично, — согласился Михаил Викторович. — Пойду пристрелю. Он только что ногой шевелил, значит, жив еще. Хватит ему жить. Таким долго жить вредно.

— Это, может быть, судорога. Я сам однажды видел, как убитый пошевелился после пяти минут смерти. Ему в голову две пули попали, а у него нога вдруг дергаться начала. Спрашивал потом врача. Тот объяснил, что, видимо, какой-нибудь тромб сорвался или еще что-то. Сердце останавливается, мозг отключается, а нервная и кровеносная системы еще работают. Так что не переживай, может, тебе просто показалось. Иди и, кстати, смотри на горку внимательнее, они могут появиться. Если что, сразу сюда. По возможности, автомат прихвати.

Михаил Викторович сначала выглянул из-за скалы, потом побежал к лежащему бандиту. Бандит был без бронежилета, и очередь казака раскроила ему грудь. Но до этого Михаил Викторович вытащил из карманов «разгрузки» спаренные магазины к автомату и сам автомат прихватил. За секунды опустошенный магазин первого автомата упал убитому под ноги. Возвращался казак тоже бегом и бежал вполне умело, не по прямой линии.

— Они, если даже с места уже двинулись, остановились. Будут ждать, — решил старший лейтенант Заборских.

— А мы пока уйдем подальше, — высказался Михаил Викторович.

— Нет, мы просто перейдем на более удобную позицию, отсюда стрелять неудобно. Только один под прикрытием скалы, второму не нужно на открытое место выходить. А если найдем хорошую позицию где-нибудь повыше, они нам не страшны. По крайней мере, первая их атака не страшна. С двумя автоматами мы отобьемся. Я бы и один, с единственным автоматом, отбился, если, конечно, буду в укрытии, а они на открытом месте. Мы не сразу позволим им себя обнаружить.

— Попробуем, — без особого энтузиазма согласился Михаил Викторович. — На скалу заберешься?

— Попробуем, — тоже без энтузиазма повторил старший лейтенант Заборских, потому что здраво оценивал свое состояние. Взбираться на скалы в его положении было сложно.

— Я быстро пробегусь. Кажется, чуть дальше есть удобные позиции, — поняв это, предложил Михаил Викторович. — Подожди, старлей, и подстрахуй меня.

Заборских только кивнул и принял из рук казака второй автомат. Сжимая в руках оружие, старший лейтенант чувствовал себя совсем другим человеком. И что с того, что он несколько раз ранен? Теперь он в состоянии за себя постоять, и за себя, и за владельца грузовика «Мерседес». И хотя бы частично рассчитаться за своих сложивших головы товарищей.

Эффект обладания оружием был хорошо известен Сереже. Даже простой нож в руке, естественно, не кухонный, а боевой, уже делает человека сильнее. А огнестрельное оружие, тем более автоматическое, вообще делает воина даже из израненного человека. Причем старший лейтенант без хвастовства мог бы сказать, что стреляет он так, как этим бандитам и не снилось. У каждого человека, наверное, есть свой талант, у кого-то раскрытый, у кого-то спящий до поры до времени, может быть, даже всю жизнь спящий. Скоростная и точная стрельба — это талант старшего лейтенанта Заборских, и грех было им не воспользоваться. Тем более, если необходимость требует проявления этого таланта во всей его силе…

Михаил Викторович вернулся быстро. Запыхавшийся, но довольный.

— Есть неплохое место, натуральный ложемент[15]. — Оказывается, казак владел армейской терминологией в той ее сфере, в которой большинство гражданских людей ею не владеют.

— Далеко?

— Не очень. Попробуем перейти? Может, успеем. Там напрямую до трупов, правда, метров восемьдесят. Стрелять хуже, чем отсюда.

— Хорошая дистанция. Бандиты сразу и не поймут, откуда стреляют. Идем…

После укола пармедола старшему лейтенанту Заборских удалось справиться с болью, он даже поднялся самостоятельно и первым вышел из-за скалы. Но ветер сразу пошатнул его. Сил бороться с ветром у старшего лейтенанта все же не хватало, и Михаилу Викторовичу пришлось поддержать его.

— Там еще чем место хорошее, — на ходу объяснял казак. — Чуть дальше оно сужается и для ветра практически недоступно. И скала нависает, от дождя прикроет. Даже уклон уходит куда-то в глубину скал, значит, не заставит плавать.