Пастух - Григорий Диков

— Да-да, только, ради бога, говорите тише. И еще одно — непременно нужно сделать это так, чтобы Мими не знала, в чем причина.

Вместо ответа Нил Петрович снова зашагал по дорожке. Князь следовал за ним по пятам. Некоторое время спутники шли молча. Наконец Нил Петрович остановился и, обернувшись к князю, промолвил:

— То, о чем вы просите, мне под силу. Но, думаю, вам ясно, какому риску вы подвергаете нас обоих. Впрочем, в том, что случилось, есть доля и моей вины. Сочувствую вам и готов помочь. Как вы понимаете, дело весьма деликатное и требует полной секретности. Я принимаю на себя огромную ответственность, и только мое уважение к вам, дорогой князь, заставляет меня…

Князь перебил знахаря и, схватив его за запястье, начал возбужденно шептать:

— Ни слова больше, Нил Петрович, я все понимаю. Буду вашим вечным должником, и любой гонорар, какой вы назначите…

— Вы не дослушали меня, многоуважаемый Сергей Львович. Денег от вас мне не нужно. Я помогу вам по дружбе и из уважения к вам. Мне лишь хотелось быть уверенным в одном: в случае необходимости вы не забудете нашей дружбы и не откажетесь мне помочь, как сейчас я помогаю вам.

— Все что угодно! — поспешно ответил князь. — Все, что в моей власти!

— В вашей, дорогой князь, в вашей — не сомневайтесь. Ничего сверхъестественного я не попрошу. Сверхъестественное не по вашей части, а скорее по моей, — усмехнулся Нил Петрович. — Приходите ко мне завтра вечером, у меня в кабинете и потолкуем.

На этом собеседники расстались.

Обратный путь до дома Нил Петрович проделал пешком и в одиночестве — ему нужно было время, чтобы поразмыслить. Неожиданный поворот событий озадачил его. С одной стороны, оказывая подобную услугу, он окончательно привязывал князя к себе, делал князя своим вечным должником. Этого Нил Петрович добивался и желал с самого начала.

Однако в просьбе князя было что-то отталкивающее. Нилу Петровичу уже приходилось помогать дамам, оказавшимся в подобном положении, но этот случай выходил куда более деликатным: все должно было свершиться тайно, без участия и согласия Мими.

Придя домой, Нил Петрович заперся в своем кабинете, написал короткую записку, заклеил ее в конверт и отправил со слугой, старым Захаром. Нил Петрович устно сообщил Захару адрес и строго наказал непременно дождаться ответа.

Ответ не заставил себя ждать. Спустя два часа Захар вернулся и вручил Нилу Петровичу запечатанный конверт. Вскрыв его, Нил Петрович не обнаружил там ни письма, ни даже короткой записки. В конверте находился один-единственный предмет: игральная карта.

Нил Петрович покрутил карту в руках: это была дама червей в средневековом наряде. Художник воплотил в ней идеал красоты. У дамы — нет, скорее у юной девы — была пышная грудь, чувственные красные губы и распущенные золотистые волосы, струящиеся по зеленому атласному одеянию. Повертев карту в руках и посмотрев ее на просвет, Нил Петрович заметил посредине небольшое отверстие — судя по всему, карта была проколота иголкой или тонким шилом.

Сердце его сжалось. Раздраженно отбросив карту в сторону, он встал из-за стола и принялся нервно ходить по комнате, бормоча себе под нос: «Вот ведь старая ведьма!» Затем Нил Петрович подошел к буфету, достал початую бутылку вина Мариани, налил в бокал до краев и выпил залпом. Его возбуждение было велико, от напряженной работы мысли на лбу выступила испарина. Впрочем, вино возымело свое действие и вернуло ему спокойствие. Нил Петрович отер лоб, сел к столу, достал колбы, коробочки, склянки с порошками и травами и принялся варить зелье, стараясь не дышать паром, поднимавшимся от бурлящей жидкости.

Вечером следующего дня в назначенное время князь сидел на диване в кабинете Нила Петровича и напряженно слушал.

Несмотря на поздний час, летнее солнце еще не скрылось за горизонтом, и на всей обстановке комнаты лежал красноватый отблеск его лучей, пробивавшихся сквозь синие балтийские тучи. Белесое лицо доктора, подсвеченное красным, выглядело особенно зловещим, и князь смотрел на него со страхом, не решаясь, впрочем, отказаться от задуманного.

Доктор меж тем продолжал рассказ. По его словам, из множества средств прерывания беременности только одно можно было применить незаметно. Как пояснил Нил Петрович, изготовленная им смесь по вкусу и запаху напоминает кофейный порошок и, будучи растворенной в кофе, не вызовет никаких подозрений.

— Однако, — продолжал знахарь, — имейте в виду: действие этой субстанции отнюдь не безболезненно. После приема порошка оставайтесь рядом с Мими и убедите ее не торопиться ехать к доктору. Средство должно действовать хотя бы полчаса без какого-либо внешнего вмешательства. Когда все благополучно завершится, пришлите ко мне слугу с запиской.

Сказав это, Нил Петрович открыл дверцу резной деревянной аптечки, висевшей на стене за его спиной, и достал оттуда небольшую коробочку. Внутри поблескивал черный порошок. Вручая коробочку князю, Нил Петрович со значением сказал:

— Надеюсь, вы понимаете, Сергей Львович, на какой шаг я иду ради вас.

Князь молча кивнул и поскорее спрятал коробочку во внутренний карман.

Когда дверь за гостем закрылась, Нил Петрович выждал некоторое время, а затем торопливо оделся и вышел вслед. У гранитных ступеней парадного стоял извозчик с экипажем. Нил Петрович приказал ехать на Сенную. В темном трактире, под неверным светом керосиновой лампы, за столиком виднелась фигура брата, белобрысого келаря. Они уселись вдвоем и стали ожидать прихода мазуриков во главе со Спиридоном.

22 июня 190… года два столичных журнала опубликовали по короткой заметке примерно одинакового содержания. В них сообщалось о скоропостижной смерти известной молодой актрисы, Марины Савельевны Р-цкой, прославившейся в прошлый сезон в роли Шемаханской Царицы в театре промышленника Весенина. Первая заметка излагала обстоятельства смерти достаточно скупо, зато вторая, напечатанная в журнале «Театр и искусство», не скупилась на детали, действительные или вымышленные. Сообщалось, например, что смерти Марины Савельевны предшествовало резкое и необъяснимое недомогание, что она была привезена к доктору неизвестным пожилым господином, который расплатился с доктором заранее, однако не оставил своего имени и быстро уехал. Обстоятельства указывали на сильное отравление, было открыто следствие, которое, впрочем, пока не привело к какому-нибудь результату, так как достоверно установить, умерла ли г-жа Р-цкая от естественных причин или была отравлена, не удалось. Заметка заканчивалась коротким репортажем с похорон Марии Савельевны на Смоленском кладбище, куда пришли ее коллеги по труппе, а также многочисленные поклонники ее сопрано.

В тот же день, после почти недельного перерыва, князь Сергей Львович П-н снова вышел на службу. Он был бледен и заметно постарел, словно пробыл в отлучке не неделю, а целых пять лет. Подчиненные с участием справлялись о его здоровье, на что князь сухо отвечал, что с ним все в порядке и что небольшое недомогание, ставшее причиной его отсутствия, уже миновало. И все же работа давалась князю с трудом: он стал рассеян, невнимателен и вздрагивал при любом шуме или крике, доносившемся порой с улицы через форточку. Несмотря на летнюю жару, Сергей Львович приказал закрыть окна во всем здании особняка на набережной Фонтанки, где располагалось правление строящейся Ц-ской железной дороги, а также распорядился не пускать на порог никого из посторонних. Оба приказания были тотчас же исполнены — князь пользовался в правлении непререкаемым авторитетом.