Гражданская война в США. 1861-1865 - Кирилл Маль

Мак-Дауэл тем временем и не догадывался, что количество его врагов резко увеличилось. Правда, по армии ходили [148] упорные слухи, что Джонстон уже в пути, но командующий не обращал на них внимание. Его войска по-прежнему пребывали в бездействии, поджидая обоз с провиантом: Мак-Дауэл непременно хотел, чтобы солдаты пошли в бой, имея в ранцах трехдневные рационы, а сам тем временем занимался рекогносцировкой местности и разработкой плана атаки.

Основная идея этого нового плана была, как всегда у Мак-Дауэла, простой и логичной. Если нельзя было атаковать правый фланг врага, то следовало ударить по левому, решил он. Обойдя армию Борегара с запада, Мак-Дауэл планировал прервать его сообщения с долиной Шенандоа и армией Джонстона. Но прежде чем воплотить этот замысел в жизнь, нужно было тщательно изучить местность, с которой командующий был совершенно незнаком, и 19 июля, на следующий день после неудачного для него дела у Блэк Берн Форд, он отправил по дороге на северо-запад рекогносцировочную партию во главе с несколькими инженерными офицерами. Информация, которую они доставили, была обнадеживающей: дорога, ведущая от Уоррентонского шоссе вокруг левого крыла Борегара, была достаточно широкой и проходимой. Имелось там и удобное для переправы место, но, наткнувшись на вражеские пикеты, разведчики не рискнули ехать дальше, и повернули обратно.

Полученные сведения не вполне удовлетворили Мак-Дауэла. Этот хладнокровный и расчетливый генерал должен был, прежде чем начинать наступление, знать все до мельчайших подробностей. На следующий день он отправил по тому же маршруту еще один разведывательный отряд, надеясь, что тот окончательно прояснит обстановку. В результате был потерян еще один день, военные инженеры вернулись назад лишь ближе к вечеру, и начинать атаку было уже поздно. Зато теперь Мак-Дауэл обладал всей полнотой информации и мог представить дивизионным командирам план наступательных действий на завтрашний день.

Этот план был очень хорош и, несмотря на потерю времени, которую так эффективно использовал неприятель, он все еще мог принести северянам победу. В диспозиции Мак-Дауэла основная роль отводилась 2-й и 3-й дивизиям Хантера и Хейцельмена общей численностью 13 тысяч человек. Следуя [149] по дороге на северо-запад, эти дивизии должны были обойти неприятеля слева и обрушиться на его фланг и тыл. 1-я дивизия Тайлера оставалась на шоссе у каменного моста через Бул-Ран, где ей предстояло провести отвлекающую демонстрацию, делая вид, что она собирается переправиться именно в этом месте. Бригада Ричардсона из той же дивизии выдвигалась еще южнее, делая угрожающий выпад в сторону брода Блэкберн. 5-я дивизия полковника Майлза оставалась в резерве, чтобы прикрыть отступление армии в случае неудачи.

Выслушав эти предложения, генералы не нашли, что возразить. Все было просто и вполне выполнимо. Они не согласились лишь с намерением Мак-Дауэла отправить 2-ю и 3-ю дивизии во фланговый марш уже вечером 20-го. Людям следует отдохнуть перед боем — в один голос заявили генералы, и Мак-Дауэл дал себя убедить. Он и сам был не прочь передохнуть перед завтрашним днем, а перед отдыхом, конечно, как следует подкрепиться. Мак-Дауэл немедленно исполнил это свое намерение и сел за обильный ужин. Ужин, как всегда, превратился у него в лукуллов пир, и Мак-Дауэл столь активно воздавал должное выставленным на столе яствам, что на утро не смог сесть в седло и сопровождал марширующие войска в коляске.

Свой план был, разумеется, и у Борегара, вернее, даже несколько планов, ибо этот генерал был очень плодовит на всяческие идеи. Еще 18-го числа, сразу после боя у брода Блэкберн, он предложил Джонстону, собрав свою армию севернее железной дороги, обойти неприятеля справа, через проходы в горной цепи Бул-Ран, и ударить во фланг армии Мак-Дауэла. Услыхав орудия Джонстона, Борегар намеревался сам перейти во фронтальное наступление и довершить таким образом разгром противника.

«Наш враг, атакованный почти одновременно на правом фланге, с тыла и во фронт, естественно, предположил бы, что если я смог обойти его и атаковать спереди, то, следовательно, я имею подавляющее численное превосходство, — писал Борегар, — и его войска, будучи молодыми, большинство из солдат первый раз в бою, вскоре должны были податься ужасающей панике». Расчет был, в общем, верным, и [150] план мог бы сработать, если бы войска Борегара не были такими же молодыми и неопытными, как и войска Мак-Дауэла. Но герой форта Самтер не считал нужным принимать в расчет подобные мелочи. Воображая себя наполеоновским маршалом, он полагал, что его армия ничуть не уступает по боевым качествам «ворчунам» Старой гвардии или, по крайней мере, ветеранам Великой армии.

К счастью для конфедератов, Джозеф Джонстон смотрел на положение дел более реалистично. «Я не согласился с планом, — сказал он впоследствии, — поскольку обычно невозможно направлять движения войск, столь удаленных друг от друга, по дорогам, проходящим на таком большом расстоянии, и затем координировать их действия на поле боя». Чтобы не обижать самолюбивого Борегара, Джонстон никак не прореагировал на его предложение и просто ограничился телеграфным сообщением, что он направляется на соединение с его армией.

Борегар, однако, и не думал обижаться. Когда Джонстон прибыл в Манассас, он уже забыл о своем старом плане и предложил коллеге и соратнику новый. Как ни странно, этот план был почти точной копией плана Мак-Дауэла, хотя, в общем, удивляться здесь нечего. Оба генерала учились на одном и том же курсе в Вест-Пойнте и, следовательно, изучали тактику не только по одним и тем же учебникам, но и у одних и тех же учителей. Борегар также планировал обойти левое крыло противника своим правым флангом, отрезать его от Вашингтона и атаковать с тыла.

Эту ответственную задачу он поручал четырем бригадам, которым предстояло наступать от нижних бродов Бул-Рана: бригаде Бонгема — от Митчел Форд, Лонгстрита — от Блэк-Берн Форд, Д. Р. Джонса — от брода Мак-Лина, и Юэлла — от брода Юнион Милз. Все они должны были выступать поочередно справа налево, ориентируясь на правофланговую бригаду Юэлла, маршрут которой был самым длинным. Остальные части армии Борегара были расположены на левом фланге и в центре вдоль лесистого берега Бул-Рана вплоть до каменного моста. Бригады армии Джонстона занимали позиции за их боевыми порядками во второй линии, готовые поддержать завтрашнюю атаку. [151]

Этот план был не так плох, как принято считать, хотя Борегар снова рассчитывал на идеальное взаимодействие своих частей, добиться которого, принимая во внимание неопытность солдат и командиров, было довольно трудно. Тем не менее разработанная им схема вполне могла бы принести свои плоды, если бы обстоятельства позволили воплотить ее в жизнь. Джонстон, который был старшим по званию, и следовательно, командовал объединенными силами, по-видимому, так и считал. Он согласился с предложениями Борегара, т. е. взял на себя ответственность за их выполнение. Джон-стон был слабо знаком как с местностью, так и с позициями врага, чтобы предложить какую-нибудь альтернативу. К тому же он устал в дороге и нуждался в отдыхе. Поэтому, поручив Борегару организацию завтрашней атаки, он отправился немного вздремнуть.

Тем временем было уже поздно, и на поле грядущей битвы опустилась тень короткой летней ночи, но очень немногие солдаты обеих армий последовали примеру Джонстона и легли спать. Большинство из них оставалось на ногах, с волнением и тревогой ожидая, что принесет следующий день — день первой битвы, в которой им предстояло участвовать. С пронзительной ясностью они вдруг осознали, что жизнь, с которой завтра, возможно, придется расстаться, в сущности, совсем неплохая штука. Многие из них так и просидели до утра у лагерных костров, предаваясь размышлениям и наслаждаясь игрой своих полковых оркестров.