Разящий клинок - Майлз Кэмерон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нита Кван вскочил и подбежал к ней.
Она отступила в заросли кукурузы, скидывая обернутую вокруг бедер юбку.
– Помни о малыше, – сказала она и рассмеялась ему прямо в рот.
Новая супруга Ота Квана была дочерью верховной матроны Синий Нож. Ее отец – тихий мужчина, одаренный охотник и глубокий мыслитель – совсем не интересовался управлением людьми.
Девушку звали Амийха. И она была совсем юной – едва доросла, чтобы бегать среди кукурузы, как сказали бы сэссаги. Зато отлично смеялась и была готова развлекать своего новоиспеченного супруга, как подобает верной жене. К тому же она происходила из влиятельного рода. Ее многие любили, и для Ота Квана такой брак означал укрепление собственного положения. И он удивил всех, охотясь на оленей, расставляя ловушки и даже работая в полях рядом с новой женой. Свою хижину Ота Кван покрыл сохнущими шкурами, а после войны, пробыв дома целый месяц, предложил возглавить людей и отправиться на поиски меда. Огромные запруды с медом Диких ежегодно смещались на запад, но отряд смельчаков всегда смог бы их отыскать. Когда он выступал с этим предложением перед матронами, правившими людьми в мирные времена, его теща проследила за тем, чтобы зять проявил должное смирение. Жена поддержала Ота Квана, и матроны дали согласие.
Питер успел сменить набедренную повязку и поставил кипятиться воду для чая в отличном медном котелке – едва ли не единственном трофее, доставшемся ему после летней военной кампании. Он продолжал размышлять о своей счастливой жизни, и насколько она лучше той участи, которой он ожидал, попав в рабство, когда тень Ота Квана закрыла дверной проем.
– Мир этому дому! – поздоровался тот. – Привет, брат. Можно войти?
Нита Кван отодвинул оленью шкуру и закрепил ее.
– Жена говорит, что так мы зазываем внутрь мух, – заметил он, – а мне сдается, наоборот.
Ота Кван быстро обнял его.
– Полагаю, королева Альбы приводит тот же довод, но король все равно оставляет окна открытыми, – заявил он, развалившись на груде шкур. – А ты времени даром не терял.
– Я счастлив и не хочу ничего менять, – ответил Питер. – У нас будет мальчик.
Старший сэссаг вскочил и заключил Нита Квана в объятия.
– Отлично! И плевать на все эти охоты.
Питер пожал плечами.
– Я слышал, зимой не поплюешь.
Ота Кван на миг посерьезнел.
– И это правда, брат. – Он состроил гримасу. – Я собираюсь сделать вылазку на запад за медом.
Нита Кван засмеялся.
– Поскольку у меня есть жена, я в курсе. И ты знаешь, что я пойду с тобой. Правда, не уверен, есть ли у меня выбор.
– Мед хорошо продается, когда иноземные гуси поднимаются вверх по Великой реке или когда мы торгуем им через Стену, – сказал Ота Кван. – Просто гуси дают за него значительно больше.
Дикими гусями сэссаги называли огромные округлые корабли этрусков, приплывавшие по реке почти ежегодно в конце осени для торговли. Иногда их было всего несколько, а иногда – целые флотилии. Обычно они швартовались на востоке, но за последнее десятилетие, как заметили матроны, стали заплывать все дальше и дальше вверх по Великой реке.
– Как и бобровый мех, – добавил Питер. – У меня больше тридцати шкур.
Ота Кван махнул рукой. Он считал, что с бобровым мехом слишком много возни.
– Если поспешим, добудем столько меда, сколько сможем унести. Как в прошлом году.
– В прошлом году ты потерял воина.
Лицо Ота Квана омрачилось, но они с братом уже давно установили определенные границы в отношениях, поэтому он лишь пожал плечами.
– Да. В самом деле, это на моей совести.
Питер знал об этом больше, чем ему бы хотелось, поэтому промолчал. Болтовня – женское дело, мужчины должны слушать.
– В любом случае я пойду с тобой, – наконец произнес он. – И ты это знаешь.
Ота Кван поднялся.
– Я был бы благодарен, если бы ты объявил об этом у костра.
Питер кивнул.
– Когда выдвигаемся? – спросил он.
Старший сэссаг посмотрел на дым над очагом.
– Вода кипит. Через два дня, если сумею собрать десять человек.
Нита Кван хлопнул его по плечу, склонился над котелком и заварил чай.
АРФЛЕР И МОРЕЙСКОЕ МОРЕ – СЭР ХАРТМУТ ЛИ ОРГУЛЮЗ, ЧЕРНЫЙ РЫЦАРЬ
Три округлых корабля возвышались над пристанью, словно сторожевые башни над крепостной стеной.
Точно так же Черный Рыцарь возвышался над своими спутниками на причале, а его наручными ремнями можно было опоясать женскую талию. На голову выше любого из окружавших его галлейцев, он был в доспехах и во всеоружии, хотя находился в торговом порту самого защищенного рейда[18] в Галле.
Сэр Хартмут наблюдал, как раскачивается его боевой конь, которого с помощью специального подъемного механизма поднимали все выше и выше вдоль борта судна пятьдесят уголовников. Однако портовые грузчики знали свое дело и, невзирая на проклятья сэра Хартмута, продолжали грузить на корабль его коня и скакунов всех его рыцарей – без малого двадцать огромных животных и еще десять запасных.
Стоявший рядом с ним Оливер де Марш оторвал взгляд от глиняной таблички.
– …Арбалеты в основном. В Хуране на них есть спрос, так, по крайней мере, сказали мне этруски, – пожал плечами купец. – Они еще ни разу не уронили лошадь, милорд.
Сэр Хартмут недовольно взглянул на Этьена де Вье, своего оруженосца. Тот отвесил поклон капитану торгового судна.
– Вынужден вам напомнить, что сэр Хартмут не разговаривает с представителями третьего сословия.
Де Марш откашлялся.
– Но… Ведь… Это он меня спросил, что мы везем!
Оруженосец едва заметно качнул головой.
– Нет, капитан, осмелюсь с вами не согласиться. Он просто задал риторический вопрос. Если вы соизволите сообщить мне содержимое вашего груза, я передам эти сведения моему рыцарю, если он сочтет, что это ему интересно. В любом случае, вам лучше не обращаться к нему напрямую.
– Что, даже в бою? – не мог поверить де Марш. – А известно ли вашему господину, что меня посвятил в рыцари лорд-адмирал лично?
Сэр Хартмут продолжал следить за погрузкой своего коня.
– Битва облагораживает, – изрек он. – Если мы вступим в бой как союзники, скажи этому человеку, я без колебаний стану разговаривать с ним и даже выслушаю его мнение. – Пожав плечами, гигант добавил: – Я незнаком с лордом-адмиралом. – Его взгляд скользнул по де Вье и остановился на капитане торгового судна. – А еще скажи ему, если он продолжит таращиться на меня, то в конце концов я выйду из себя.