Пришествие Второго - Dr. Bile

— Сомневаюсь, — передразнила ксенос. — Мы все видели, на что ты способен. Нет, Райзел, ты куда ближе к нам с Айзеком, чем к своим друзьям. Мы трое — порождения времён, когда Галактика была юной, нравится тебе оно или нет. Посмотри на этих обезьян-людишек: они ластятся к тебе, надеются, что ты будешь решать их проблемы. Как по мне, это унизительно: стать богом в ошейнике раба.

— Ты — всего лишь запрограммированный дроид, — уколол примарх. — Что ты знаешь о свободе воли? Собственный путь, на который ты намекаешь, — это директивы Айзека? Бездумный геноцид? Атомное колдовство? Или приказы Хозяина Машин?

Существо лениво отмахнулось.

— В тебе говорит юношеский максимализм. Он заставляет тебя хулить Безмолвного Царя. Когда-нибудь ты познакомишься с фаэроном Семерхетом и поймёшь, насколько был неправ.

— Допустим. А что сейчас? Бросим наших камрадов на растерзание Джафару, а сами пойдём к твоему повелителю?

Оптические линзы вспыхнули жестоко-радостным светом.

— Сперва покажи, что достоин аудиенции. Если ты бросишь к ногам фаэрона череп раджи Мехенди, радушный приём тебе гарантирован. Кроме того, хаоситы надоели всем. Они как опухоль на теле Галактики, а мы — острый и холодный скальпель. Пришло время биться в полную силу.

Сорванные маски

Галера медленно следовала изгибам подземной реки. С начала времён это царство не видело настоящего света, но ретинальный дисплей без труда превращал темноту в зелёную абстракцию самой себя. Сказать по правде, Второй мог бы снять шлем и насладиться красотой сталактитов, россыпей самоцветов и белоснежными наносами кальцита, ведь его зрение работало во многих спектрах. Существовала весомая причина этого не делать.

Корабль обшаривал пространство невидимыми лучами. Мелкие демоны, заточённые в приборы, могли заметить слабое тепло живого дыхания. Мальчик осторожно крался по берегу. Поставь ботинок не туда — и вся охота пойдёт насмарку.

Он успел в деталях изучить неприятеля. Длинное и узкое судно шло на вёсельной тяге, издавая тихий плеск. Почему враги не поставили моторы на своё корыто? Первым, что приходило на ум, была бедность. Впрочем, с каждой минутой наблюдений становилось ясно, что галера с намалёванными глазами на носу не так проста. Тонкие доски явно подверглись очень сложной обработке. Гарпуномёты, расставленные по бортам, холодно мерцали наконечниками из адамантия. Гребцы вскидывали вёсла, точенные из рёбер океанического кракена. Одно знание о таких материалах приравнивалось к запретному, а ведь их ещё следовало добыть и пустить в ход!

Стереотипное мышление снова подвело Райзела, ведь галерники не были рабами. Они действовали в едином ритме как хорошо смазанный механизм: так же синхронно и тихо. Эта черта выдавала в людях не закабалённых бедолаг, а профессионалов на очень хорошей зарплате.

Спустя час корабль пристал к берегу пещерного озерца. Тихие воды, окружённые обрывистыми берегами с минеральным осадком, разделяли два мира: аркологию Нижнего Вадистана и подвалы Чухут-Кале. К ним вела шахта пневматического лифта. Хаоситы слаженно десантировались на землю.

— Ты гляди, какие красавцы! — глумливо заметила Нефертари.

За долгие часы, проведённые на Карронаде, Райзел научился различать вадистанцев и таш-джарганцев. Первые были поджарые, неопрятные и по-звериному отчаянные. Вторые — цивилизованные, хорошо вооружённые и обученные. Они росли не в голодных аулах на краю мира, а в городах-миллионниках под сенью раскидистых пальм. Показательным уроженцем Султаната выступал Маджир Альхазред — умный, хитрый и вероломный философ-чернокнижник.

На беду феодалам, к лифту подбирались его соотечественники. Отряд из двадцати человек щеголял дыхательными масками, флак-жилетами, камуфляжной формой и берцами на ребристой подошве. От лазерных винтовок тянулись кабели, соединяя хелганы с энергетическими ранцами. Кое-кто нервно водил по сторонам огнемётами. Отряд принял классическое защитное построение: первый ряд залёг, второй — стал на колено, а третий — остался в полный рост. Вскоре к солдатам присоединился командир.

— На два часа, — указала некрон. — Это мушрик. Так называются люди, отмеченные Хаосом, но сохранившие волю.

Начальник штурмовиков очень выделялся на фоне подопечных. В основном — из-за венца рогов, оплетённых золотой паутиной. На плече лениво покоился цепной клинок. Рядом семенил техножрец в ободранной мантии.

Тёмные Боги оставили небольшой подарок для культистов. Обесточенный пневмолифт намекал, что лёгкого подъёма не выйдет. Предатель-шестерёнка начал возиться около подъемника. Идея врагов подкупала своей простотой: тихонько миновать поле битвы, заползти в тылы кронштайнцев и учинить резню в самом уязвимом месте: медицинариуме, где им не окажут сопротивления.

— Выходим? — кровожадно спросил юноша.

— Зачем? — удивилась инфильтратор. — Пускай делают грязную работу за нас. Ты умеешь чинить газовый привод? Сомневаюсь. Хочешь карабкаться по шахте следующий километр? Вряд ли. Поэтому сидим и ждём.

Когда устройство загорелось пробуждёнными люминофорами, автоматон сделала загадочный жест. По воксу растекся агрессивный код. Тихое зеркало воды покрылось рябью, как от брошенного камня. В глубинах что-то шевелилось. Лазутчики синхронно развернули оружие, открыв шквальный огонь по неведомой твари. Трещали очереди лазерных ружей. Камень дробился в пыльное крошево. Огнемётчики щедро заливали округу прометием. Скоро горючая смесь пережгла весь кислород, и начала коптить. Единичные пожары тлели в местах, где из трещин просачивался относительно свежий воздух.

Кристально-чистое озеро теперь выглядело как дыра, наполненная промышленными отходами. В один момент из неё вылетел комок щупалец с алмазными свёрлами. Галера картинно разлетелась в щепки. Змеящиеся отростки вырастали из бочкообразного тела. В его центре блестел огромный красный глаз.

«Не глаз, — догадался примарх, — а пикт-камера»

Неподготовленный человек мог принять это существо за кальмара, осьминога или даже гигантского паука. Он бы здорово ошибся, ведь Карронадом правила не живая природа, а реликты Тёмной Эры Технологий. Эта поговорка становилась законом, если речь шла об окрестностях Тон-Трема.

Диверсанты полегли до единого. Героически, надо признать, но столкновение с забытым ужасом прошлого — не то, к чему их готовили. Возможно, снарядись они мелта-ружьями или ракетницами, исход боя мог быть иным.

Ребёнок вопросительно поглядел на Нефертари.

— Не косись на меня так! — огрызнулась она, угадав выражение лица под шлемом. — Трубные Плавуны — это человеческая разработка. Я не имею к ним отношения. Вы сами породили этих тварей, а потом забыли, как ими управлять.

Спрут медленно уполз обратно в логово.

— Не представляю, зачем, — поделился юный сверхчеловек.

— Реакторы старого образца сильно грелись. Для охлаждения приходилось выкапывать специальные пруды. Сам понимаешь: рано или поздно в теплообменниках что-то ломалось. Тогда инженерам приходилось надевать гидрокостюмы и лезть в горячую радиоактивную воду. Даже среди коммунистов находилось мало трудоголиков, желающих сгореть на работе, поэтому вы создали плавунов. Они могли ремонтировать агрегаты, самостоятельно рыть новые каналы, но, главное — убивать каждого, кто просто попробует мешать им.

Райзел медленно кивнул.

— Я понял. А этот, —