Поезд дальше не идет - Джулия Поздно

– Клавочка, ты же нам не чужая! И для меня совсем несложно было все это приготовить. – Женька приподняла повыше подушки и поставила столик для завтрака. – Все надо съесть.

– И чтобы я без вас делала…– тихо произнесла Клавдия Ивановна. – Сам Господь свел наши дороги…

Женька слушала Клавдию, но мысли ее были далеко. Она вспомнила, то счастливое утро, когда сладко спала на плече Леона. И как потом пила ароматный кофе, принесенный Леоном в постель. Они были счастливы и, казалось, ничто не разлучит их. Но вышло все иначе…

– Женечка, ты выглядишь такой расстроенной, – тихо произнесла Клавдия Ивановна.

– Все хорошо, Клавочка! Не волнуйся, я просто плохо спала ночью…

– Не знаю, имею ли я право спрашивать об этом… Я вчера случайно услышала… Ты не хочешь выходить замуж?

– Клавочка, я просто трусиха! Боюсь сама не знаю чего! Каша не очень сладкая?

Клавдия Ивановна поняла, что девушка не хочет отвечать на ее вопрос.

– Каша очень вкусная, сладкая как мед! Я как раз люблю именно такую, – с благодарностью произнесла женщина.

***

Женька сидела в кафе. Перед ней стоял нетронутый десерт и почти холодный кофе. Она смотрела в окно.

Через дорогу находился салон Луховицкой. Из витрин красовались манекены в свадебных нарядах. Сверкающая вывеска «Je t’aime» ассоциировалась с праздником, любовью, взаимностью, красотой. Но только не для Женьки.

Меньше всего девушка хотела войти в двери этого салона. Вот уже двадцать минут она пыталась уговорить себя сделать несколько шагов до салона и никак не могла на них решиться. Последняя примерка…Это значит, что до свадьбы со Стасом останется всего несколько дней и дверь в ее счастливую жизнь захлопнется раз, и навсегда. Но, разве может она позволить, чтобы мать оказалась в тюрьме? Разве будет она счастлива с Леоном, зная, что могла помочь матери и не сделала этого? Нет! Она просто обязана не думать о себе. Женька достала кошелек и выложила несколько сотен на стол. Затем решительно встала из-за стола и вышла из кафе.

Девушка перешла дорогу и остановилась у дверей салона.

«Я должна…я просто обязана», – тихо шептала она.

Вдруг дверь распахнулась и из-за нее выглянула администратор.

– Добрый день! А мы подумали, может звонок не работает! Вы так долго стояли. Милана вас ждет. – прощебетала долговязая девица в черно-белой одежде, похожая на ласточку.

– Спасибо. – поблагодарила Женька и вошла в салон.

Прямо в центре зала, на специальной стойке-вешалке, вокруг которой были расставлены прямоугольные зеркала на ножках-колесах – искрилось россыпью стразов свадебное платье Женьки.

– Правда, настоящий шедевр!? – произнесла, вышедшая из-за ширмы Милана. – А я уж думала, что ты больше не придешь. Добрый день!

– Добрый день! С чего бы это вдруг?

– Ну в моей практике было уже такое…Все мы люди, все мы человеки… – проговорила дизайнер и присела на кожаный диван. – Давай, примеряй! Хочу посмотреть на свою работу…

Женька покорно прошла в примерочную. Помощница Миланы отправилась следом, толкнув стойку на колесах с платьем, впереди себя.

– Надеюсь, ты не забыла взять свадебные туфли? – спросила Луховицкая.

– Именно так, – без особых эмоций ответила Женька и начала раздеваться.

– Все, как всегда. Не ты первая…Какой размер ноги у тебя?

– Тридцать шестой.

– А вот это действительно неожиданно. Я привыкла к сороковому, тридцать девятому…Самые ходовые, – произнесла Милана. – Джема, посмотри, что там у нас есть из тридцать шестых…Шпильку повыше подбери, – обратилась она девушке-консультанту, стоявшей неподалеку.

Женька безучастно просовывала руки в рукава из тончайшего ажурного кружева, расшитого нитью из золота, делала вдох и выдох, чтобы правильно сел корсет и старалась не смотреть на себя в зеркало.

– Ну, кажется, готово. – произнесла помощница Луховицкой. – Остались только туфли.

Женька посмотрела на себя в зеркало. Принцесса с бледным несчастным лицом.

– Ну, что вы там так долго! Я уже заждалась! – томным голосом произнесла Милана. – Прошу на подиум.

Шторы примерочной открылись, и Женька сделала шаг. Это оказалось непросто!

– Я не могу идти! Оно весит больше, чем я!

– Голубушка! Так все ведь натуральное! Камешки весят немало, а нижних юбок сколько, не говоря о шлейфе. Все отрепетируем, не боись!

«Никакая она не Милана! Людка она, как по паспорту! То «человеки», то не «боись», – подумала Женька.

– Посмотри какие мы тебе туфли подобрали! Тут и стразы, и кристаллы, и натуральный жемчуг, кожа с натуральным лицевым покрытием. Как размерчик?

– Отлично! – честно ответила Женька. Туфли ей и впрямь пришлись по душе.

– Тогда дарю!

– Не надо. У меня есть. Зачем вторая пара?

– Глупенькая! Цвет в тон платья, украшение сплошная гармония. Так, давай за дело! Покрутись немного, мне надо со всех сторон на тебя посмотреть. Корсет не туго зашнуровали?

– Нет.

– Теперь правым боком повернись…

Женька отвечала, ходила, поворачивалась.

– Так стой. Есть небольшая погрешность!

Женька замерла на месте, словно кукла. Луховицкая подошла ближе, подняла край платья и начала над ним колдовать.

– Стой ровно! Осанка!

Женька стояла. Ей вдруг показалась, что кто-то пристально смотрит на нее. Она повернула голову в сторону большого окна и увидела Леона.

– Леон! – крикнула она и рванулась с места, зацепившись подолом, за одно из зеркал.

– Стой! Куда! – заорала Милана, но Женька не слышала ее. В голове пульсировала только одна мысль: «Леон здесь! Как он ее нашел?»

Женька с силой открыла входную дверь салона. Улица была пуста.

– Леон! – крикнула она изо всех сил, но дорожный шум заглушил ее слова.

– Евгения, вы сошли с ума! Оторвали край платья, вам обойдется это в кругленькую сумму…

– Он ушел! Он никогда больше не вернется! – прошептала Женька и скинула туфли с ног.

– Да кто, он? Гоняетесь за каким-то призраком, улица пуста…– недовольно произнесла Милана и закрыла входную дверь.

– Я устала. Помогите мне снять платье, мне нужно срочно уйти.

Луховицкая пронзительным взглядом проводила уходящую Женьку.

– Да-с-с-с… И такое бывает. Сомневаюсь, что это был жених. В каждой избушке -свои колотушки, – громко высказалась на весь салон Милана. – Что замерли и рты забыли закрыть? – обратилась она к девушкам, явно не понимающим, что произошло. – Работать! За что я вам зарплату плачу?!